Люблю, убью, умру... - Татьяна Тронина

— Нет. Все, я бегу…

Теперь оставшиеся до свадьбы два дня она будет корчиться от любопытства. Возможно, даже потеряет сон и будет пытать своего Леонида Ивановича всевозможными гипотезами, которые у нее возникнут на мой счет…

Платье было почти готово, оставалось только вшить «молнию» — операция тонкая и ответственная. Шов должен быть идеально ровным, а «молния» — незаметной. Мама не раз повторяла, что из-за неправильно вшитой «молнии» может испортиться весь внешний вид изделия, будь оно хоть из трижды красивой ткани.

Я рассчитывала провозиться до вечера, но неожиданно уложилась в полчаса. Так бывает иногда — когда полностью сконцентрируешься на какой-то работе, движения становятся автоматическими.

«Надо же! — удивленно подумала я, придирчиво изучая шов. — Какая я мастерица…»

Платье надо было непременно примерить.

Я надела его — оно сидело плотно, точно по фигуре. Изогнувшись, с трудом застегнула на спине «молнию».

Чудесно, чудесно… Я была похожа на статуэтку, вырезанную из кости. Или изо льда. Ткань издалека казалась почти белой, но вблизи было видно, как переливаются морозные узоры — от перламутрово-белого, до светло голубого.

Теперь туфли… Туфли были на каблуках, отчего я казалась выше и тоньше. «Надо будет сказать Вере, чтобы она тоже надела туфли на каблуках… — озабоченно подумала я. — А есть ли они у нее?»

Я побежала к телефону.

— Вера, у тебя туфли на каблуках есть? — не поздоровавшись, спросила я.

— Есть, — растерянно ответила она. — Черненькие такие, лодочки…

— А светленькие?

— Я посмотрю, но, кажется…

— Вот что, — решительно сказала я. — Завтра я заеду к тебе. Кое-что привезу. У нас же все размеры одинаковые…

— Лиза, ну зачем… — простонала она, пугаясь моего напора.

— Не спорь, а то я расстроюсь!

Итак, я надела туфли, повесила на локоть сумочку, вместо свадебного букета свернула кулек из бумаги. Просто дивно…

Я прохаживалась перед зеркалом, вертелась в разные стороны, то наклонялась, то выпрямлялась… Я буду самой прекрасной невестой на свете! Интересно, что скажет Саша?.. Я представила себе день свадьбы и почувствовала, что ужасно волнуюсь — внутри меня все прямо-таки дрожало. О, надо будет исхитриться кинуть букет так, чтобы он попал прямо к Вере в руки. Потом ее увидит Мишель… Или Альберт… Ведь он, кажется, тоже не женат…

Я хотела всего и сразу — сделать так, чтобы Вера тоже выглядела прекрасно, чтобы в нее кто-нибудь влюбился, чтобы она была счастлива, как и я… Я помогу ей. Я устрою ее жизнь. Боже, как она печальна, смиренна, тиха, трогательна…

В голове моей все перемешалось.

— Да, а голова! — растерянно произнесла я вслух. Возясь с платьем я совсем забыла, что моя голова тоже требовала внимания. Фату я не покупала, шляпку так и не нашла… Заколки, бантики, перышки, которыми я надеялась украсить свои волосы, вдруг показались мне чудовищно безвкусными. Ну вот, дождалась последнего момента! — Что же делать? — растерянно спросила я у своего отражения. И вдруг на меня снизошло озарение. Оставалась еще довольно длинная и достаточно широкая полоска ткани от моего платья. А что, если намотать ее на голову вроде тюрбана?..

Я решила попробовать.

Первые три попытки оказались неудачными, ткань не желала ложиться ровно, съезжала вниз, скользила в руках… А потом получилось: небольшой тюрбан, концы которого завязаны так, что свешиваются чуть-чуть на плечо. Из-под него выбивались колечки волос на висках, словно у красоток начала двадцатого века. Мне так понравилось, что я чуть не запела вслух…

Я была прекрасна. Невероятно хороша! И все это я сделала собственными руками!

Я опять принялась разглядывать себя и так и эдак и не находила ни в чем изъяна.

Внезапно в дверь коротко позвонили.

«Саша! Но почему так рано? Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он увидел меня в этом наряде раньше времени…»

Я заметалась по комнате, одной рукой пытаясь расстегнуть сзади «молнию», на другой у меня болталась сумочка. «Но это глупо! — осадила я себя. — Сейчас скажу ему, чтобы он немного подождал. Он поймет…»

— Саша! — закричала я, подбегая к двери на цыпочках, чтобы не стучать каблуками. — Постой там минутку, я быстро…

Я заглянула в «глазок» и увидела, что на лестничной площадке стоит Денис. Серьезный и мрачный, как будто только что у него сорвалась выгодная сделка. Денис был совершенно некстати. Хотя нет…

Я распахнула дверь.

— Привет, проходи, — довольно любезно произнесла я. — Я как раз собиралась отдать тебе одну вещь…

— Что это? — тихо произнес он. — Что это… Наверное, он имел в виду мой свадебный наряд.

— А, это… решила примерить накануне свадьбы. Что-то вроде генеральной репетиции… Ты же видел ткань там, в универмаге… — И я умчалась за браслетом, который давно следовало вернуть Денису.

Но Денис не стал меня ждать у дверей, а довольно бесцеремонно вошел в комнату вслед за мной. С гримасой страдания и брезгливого отвращения огляделся.

— Его… нет?

— Что? Ах да, Саши нет сейчас. Он на работе. Вот, держи…

Я протянула Денису браслет на раскрытой ладони.

Но он не взял его, продолжая стоять посреди комнаты и глядя на меня с тем же выражением страдания и недовольства.

— Генеральная репетиция накануне… — произнес он сквозь зубы. — Что ж, я вовремя.

— Если ты будешь опять отговаривать меня, то я не хочу ничего слышать! И вообще, уходи…

— Лис, милая, не суетись… — вдруг неожиданно мягко произнес Денис. — Ну что ты… Это же я! Я не сделал тебе ничего плохого, чего ты боишься? Хотя бы пять минут поговори со мной.

— Пять? Ну… давай поговорим. О чем?

Мне ни минуты не хотелось видеть его в своем доме — потому что это было нечто вроде предательства, и Саше очень не понравилось бы, если б он узнал…

— Ты такая красивая… — Он прикрыл глаза руками и засмеялся, как мне показалось, несколько принужденно. — Как я только не ослеп!

— Нравится? — машинально спросила я.

— О… всю жизнь мечтал о такой невесте. Ты поменяешь фамилию, Лис? Как тебя будут звать?

— Какая тебе разница… — покраснела я.

— Интересно же. Знаешь, Лис, ты теперь еще больше похожа на нее. Ты теперь — совсем она.

— О чем ты? Ох, господи, вспомнила — ты о той потерянной статуэтке! Денис, но это смешно…

Он сел в кресло передо мной, раскинув полы своего шикарного пальто. Принц на троне. Нет, не принц — герцог из «Риголетто»: темные волосы до плеч, та же недобрая, сумрачная красота.

— Почему? — усмехнулся он. — Жизнь такая скучная, в ней так мало чудесного. Если ты даешь мне подобные ощущения, то я не собираюсь от этого отказываться.