Соловей - Кристин Ханна

– Прости меня, – прошептала Вианна.

Веки капитана затрепетали.

Вианна попыталась стереть кровь с его лица, но лишь размазала ее. Теперь и ее руки были в крови.

– Я должна была остановить вас…

– Сообщите семье…

Вианна увидела, как жизнь покинула его тело, как прекратило биться сердце, замерло дыхание.

Рядом послышался шорох, это сестра выбиралась из погреба.

– Вианна!

Она не двинулась.

– Ты… в порядке? – просипела бледная Изабель, ее била дрожь.

– Я убила его. Он умер, – глухо произнесла Вианна.

– Это не ты. Это я застрелила его, – возразила Изабель.

– Я ударила его лопатой по голове. Лопатой.

– Вианна…

– Нет, – отрезала Вианна. – Не желаю слышать твои объяснения. Ты понимаешь, что ты натворила? Немец. Мертвый. В моем сарае.

Изабель не успела ответить, как раздался свист, а потом к дверям сарая подползла телега.

Вианна схватила пистолет Бека. Чуть пошатываясь на залитом кровью полу, наставила оружие на незнакомцев.

– Вианна, не стреляй! – остановила ее Изабель. – Это друзья.

Вианна посмотрела на оборванцев в телеге, потом на сестру – вся в черном и оттого кажется мертвенно-бледной, под глазами темные круги.

– Ну разумеется, кто же еще… – Она шагнула в сторону, но продолжала держать под прицелом мужчин, сгрудившихся у ветхой повозки, на которой лежал сосновый гроб. Вианна узнала Анри – он держал отель в городе, с ним Изабель сбежала в Париж. Думала, этот коммунист в нее влюблен. – Твой любовник, конечно…

Анри спрыгнул на землю:

– Какого черта, что тут произошло?

– Вианна ударила его лопатой, а я застрелила, – спокойно сообщила Изабель. – Немножко повздорили по-сестрински, кто именно его прикончил, но результат очевиден: он мертв. Капитан Бек. Немец, который квартирует в этом доме.

Анри покосился на одного из своих спутников – длиннолицего оборванца с очень длинными волосами.

– Да, это проблема, – сказал он.

– Вы можете избавиться от тела? – спросила Изабель. Она все прижимала руку к груди, будто хотела унять бьющееся сердце. – И летчика тоже – не выжил.

Из телеги выбрался грузный косматый мужик в залатанной куртке и не по росту коротких штанах:

– Избавиться от тел – это самое простое.

Кто все эти люди?

– Бека будут искать. Моя сестра не сумеет соврать и уклониться от допроса. Нужно спрятать ее и Софи.

Надо же, они говорят о Вианне так, словно ее здесь нет.

– Бегство только докажет мою вину.

– Ты не можешь здесь оставаться, – возразила Изабель. – Это опасно.

– Бога ради, Изабель, ты беспокоишься обо мне сейчас, когда из-за тебя мы с детьми оказались в опасности, а я вынуждена была убить человека.

– Вианна, прошу тебя…

Но Вианна чувствовала, как что-то внутри окаменело. Всякий раз, когда казалось, что она дошла до точки, опустилась на самое дно и хуже некуда, обстоятельства складывались еще более жутким образом. И вот теперь она стала убийцей, и все из-за Изабель. Последнее, что она сделает, – последует совету сестры и сбежит из Ле Жарден.

– Я скажу, что Бек ушел на поиски пилота, да так и не вернулся. Что я, простая французская домохозяйка, понимаю в таких вещах? Вот он был, а вот его больше нет.

– Нормальный ответ, ничем не хуже любого другого, – заметил Анри.

– Это я во всем виновата. – Изабель подошла поближе.

Вианна видела, что сестра искренне раскаивается, но ей было уже все равно. Она слишком боялась за детей, чтобы интересоваться еще и чувствами Изабель.

– Да, ты, но ты и меня втравила в это. Мы убили хорошего человека, Изабель.

– Ви, они придут за тобой.

Вианна открыла рот, готовясь огрызнуться: «И кто же в этом виноват?» – но слова застряли в горле.

Она разглядела кровь, струящуюся между пальцев Изабель. Мир закачался, накренился, остались только звуки – мужские голоса за спиной, топот копыт мула, запряженного в телегу, ее собственное шумное дыхание. Изабель осела на пол без чувств.

Мужская ладонь прикрыла рот Вианны, заглушая крик. Следующее, что она помнит, – как ее оттаскивают от сестры. Она вырывается, но мужские руки держат крепко.

Анри опустился рядом с Изабель, расстегнул плащ, блузку, открывая пулевое отверстие прямо под ключицей. Разорвав на себе рубаху, Анри прижал ткань к ране.

Вианна ткнула локтем того, кто ее держал, – глухое оохх в ответ – и бросилась к сестре, едва не поскользнувшись на скользких от крови досках.

– В погребе есть аптечка.

Темноволосый парень – он почему-то нервно дрожал, как и сама Вианна, – спрыгнул в люк и мгновенно вынырнул оттуда с коробкой.

Руки у Вианны тряслись, когда она открыла бутылочку со спиртом, протерла руки как смогла. Глубоко вдохнув, перехватила у Анри рубаху, крепко прижала к ране, чувствуя, как та пульсирует под пальцами.

Ткань пришлось отжимать дважды, но в конце концов кровотечение прекратилось. Осторожно она перекатила Изабель на бок, обнаружила выходное отверстие.

Слава богу.

Бережно опустила сестру.

– Будет больно, – шепнула она. – Но ты же сильная, Изабель, правда?

Она полила рану спиртом. Изабель дернулась, но не очнулась и не закричала.

– Хорошо, – бормотала Вианна. Звук собственного голоса успокаивал, напоминал, что она – мама, а мамы всегда заботятся о своей семье. – Это хорошо, что без сознания.

Она вдела нитку в иголку, опустила в спирт и склонилась над раной. Очень аккуратно принялась сшивать края – получилось не идеально, но она старалась.

Зашив входное отверстие, она почувствовала себя увереннее, справилась с выходным, тщательно забинтовала.

А потом просто села, устало разглядывая свои окровавленные руки и залитую кровью юбку.

Изабель лежала такая бледная, худенькая, хрупкая и нежная – совсем на себя не похожа. Волосы грязные, одежда в крови – своей и чужой, – и сама она почти ребенок.

Совсем ребенок.

Вианне стало так стыдно, до тошноты. Неужели она и вправду велела своей сестре – сестре – убираться вон и никогда не возвращаться?

Как часто в своей жизни бедняжка Изабель слышала эти слова – и от своих близких, от тех, кто должен бы любить и беречь ее?

– Я отвезу ее в безопасное место в Брантоме, – сказал черноволосый парень.

– Нет, не отвезешь, – решительно заявила Вианна, глядя снизу вверх на трех мужчин, сгрудившихся у телеги. Поднялась на ноги и повторила: – Она никуда с вами не поедет. Это из-за вас она оказалась здесь.

– Это мы здесь из-за нее, – буркнул черноволосый. – Я ее забираю, немедленно.

Вианна присмотрелась к парню. Сила и решительность в его глазах прежде напугали бы ее, но сейчас она выше страха и осторожности.

– Я знаю, кто ты, – сказала она. – Она тебя хорошо описала. Это ты – парень из Тура, который бросил ее, прикрепив записочку к одежде, как будто она бродячая собака. Гастон, верно?

– Гаэтон, – едва слышно поправил он, так что Вианне пришлось наклониться, чтобы разобрать. – Но вы-то в таких вещах дока. Разве не вы бросили сестру, когда она так нуждалась в вас?

– Если попробуешь ее тронуть, я тебя прикончу.

– Ну-ну, – усмехнулся он.

– Я убила его лопатой, – кивнула она в сторону Бека. – А он мне нравился.

– Довольно. – Анри прекратил перепалку, вставая между ними. – Ей нельзя здесь оставаться, Вианна. Сама подумай. Немцы будут искать своего пропавшего капитана. Ни к чему, чтобы они обнаружили женщину с огнестрельным ранением и поддельными документами. Понимаешь?

– Мы похороним капитана и американца, – вмешался здоровяк. – И мотоцикл припрячем. Гаэтон, а ты отвезешь ее в убежище в Свободной Зоне.

Вианна растерянно переводила взгляд с одного на другого:

– Но сейчас темно, комендантский час, до границы четыре мили, Изабель ранена. Как…

Еще не договорив, она сообразила.

Гроб.

Нет, какая чудовищная мысль, нет.

– Я позабочусь о ней, – постарался успокоить ее Гаэтон.

Но Вианна не верила ему ни на грош.

– Я поеду с вами. Хотя бы до границы. Когда увижу, что вы переправили ее в Свободную Зону, я вернусь.

– Вы не сможете, – покачал головой Гаэтон.

– Ты удивишься, на что я способна. А теперь давайте выносите ее отсюда.

Двадцать шесть

6 мая 1995 года

Побережье Орегона

Чертово приглашение не давало мне покоя. Готова поклясться, оно живое.

Несколько дней я игнорировала его призывы, но нынешним чудесным весенним утром обнаружила себя стоящей перед кухонной стойкой, где лежит это проклятое письмо. Прелестно. Не помню, как здесь оказалась, но все же я тут.

Чья-то женская рука тянется к конверту. Нет, не моя – не может быть, чтобы эта дрожащая морщинистая лапа с уродливыми суставами и набухшими венами была моей рукой. Она берет конверт, эта другая женщина.

Руки трясутся даже сильнее, чем обычно.

Приглашаем Вас на встречу Ассоциации спасения и эвакуации пилотов, которая состоится в Париже 7 мая 1995 года, в честь пятидесятой годовщины окончания войны.