Сибирский Целитель 4 - Алексей Меньшенин

лишь бы не выпивали в дороге. Иваны должны по прибытию в Омск найти пару скрытых мест, после созвониться через купленный на месте мобильник с нашими. Только после этого Сергей или Илья позвонят мне на браслет. Напрямую Иваны мне набрать на браслет не смогут, расстояние между городами гораздо больше, чем могут связаться два устройства Ксаровской технологии. Устанавливать в дороге переносные Ксаровские ретрансляторы никто не будет, это не Кристальный мир. На Земле этим гаджетам в лучшем случае просто приделают ноги, в худшем очень заинтересуем ФСБ или ещё какие структуры. Со всеми вытекающими…

Чтобы не скучать, решил заняться своим телом. Как можно снять последствия перегрузки, не выжидая длительного перерыва? Закрыл глаза и расслабился. Вызываю проекцию себя в реальном времени. Очаг всё также работает не как раньше, скрытая в нём сила замедленна. Попробовал создать новую иконку в дополнение к старой. На данный момент очаг ещё подрос, сейчас он показывает 66.275 единиц энергии. Но я хочу видеть дополнительно мощность очага. Наподобие тахометра в машине, когда работает двигатель.

Пытаюсь вспомнить состояние очага до печальных вчерашних последствий. Хоть умнее я и не стал, но с новыми возможностями могу «промотать» назад ранее увиденное и прочувствованное, вплоть до миллисекунды. Минута и я заново переживаю чувство нормальной работы очага. Делаю на этом месте зарубку в памяти, привязывая правильную работу к 100 процентам. Сразу на периферии зрения под цифрами с количеством энергии отображается новое значение: 68 %.

Получается сейчас мой очаг работает на «пониженной» передаче. Повредил я только себя, а не очаг. Значит причина такого замедления очага не случайна. Он постоянно гоняет энергию по созданным каналам, поддерживая меня. В момент лечения кого-либо энергия проходит через каналы в руки, и только после в того, кого я касаюсь. Опять же во время использования других способностей прогоняется энергия по всему телу. Соответственно в такие моменты кпд очага взлетает вверх.

Рассматриваю каналы силы, пронизывающие меня. На первый взгляд с ними всё более чем хорошо. Они даже стали более плотными и насыщенными. Скольжу взглядом по телу, как и думал. Опять у меня повреждения в мозге, очередные разрывы в нейронной связи и потемневшие блоки памяти. Вот поэтому и очаг работает неполноценно, и любое использование способностей вызывает дискомфорт и головные боли. Не так сильно, как было в первые дни обретения дара, но ничего хорошего всё равно.

Действительно нужно на несколько часов спрятаться в Хроносе и восстановить организм. Но это будет в лучшем случае ближе к ночи, и ждать целый день в достаточно неблагополучной обстановке тюрьмы категорически не хочется. Ещё вопрос, как меня накроет при экстренном переносе в случае чего. Там всплеск энергии должен быть запредельным, так ещё и с головой проблемы. Ведь получается, что есть шанс опять провалиться в то самое чёрное нечто, в котором я уже два раза побывал. Вот честно не хочется, не понравилось мне там. А может и вообще сам себя убью при переносе.

Обращаюсь к очагу, заставляя его начинать чуть сильнее прогонять энергию по телу. Осторожно добавляю скорость, увеличив при этом проекцию мозга. Пара минут и я поймал нужный ритм, при котором происходят еле заметные изменения в лучшую сторону в голове.

Некоторое время спустя зажал виски ладонями, энергия через руки проходит через мозг. Сперва в одну сторону, потом в другую. Опять настройка оптимального воздействия. Главное не торопиться, чтобы лечение не превратилось в калечение. Попал в какой-то транс, и под волны энергии погрузился в дремоту…

Звук скрипнувшей двери моментально привёл в чувство. Быстрый взгляд сперва на очаг: 65.570/66.275 энергии, 94 % работоспособность. Есть прогресс. Сколько времени провёл в прострации не знаю, но за этот период очаг потратил на восстановление почти 700 единиц. В открывшуюся дверь проскальзывает фигура Любы. Врач нервной походкой подбегает ко мне:

– Руслан! – склоняется надо мной она – У тебя проблемы!

– Что случилось? – моментально напрягаюсь.

– Сюда идёт начальник СИЗО со своим замом.

– Сюда в больничку, или сюда это ко мне? – уточняю я.

– К тебе, – врач переходит на шёпот, – Нестеров позвонил. Сказал что на него наорали и заставили написать «по-собственному». Он уже выходя слышал, что Куськов сказал Свиридову, что придётся лично пообщаться с тобой. Мне уже звонили с администрации тюрьмы и спрашивали о твоём здоровье. Я сказала, что у тебя постельный режим после ранения.

– Чем это грозит лично тебе? – приподнимаюсь и принимаю сидячее положение на кровати.

– Я уже написала заявление на увольнение, – присаживается она на рядом стоящий стул, – Так что ничем.

– Ты просто зашла меня предупредить? – поднимаю брови в удивлении, а в груди разливается тепло.

– Да, – нервно вздрагивает она, достаёт из кармана белого халата упаковку бинта и медицинский скальпель. – Будь осторожен. Куськов он мутный, особенно его зам. Сейчас сделаю тебе перевязку на торс и надрежу себе палец, чтобы кровью бинты запачкать.

– Спасибо, Люба, – признательно киваю в ответ, – Перевязку делай, а крови не надо, сам справлюсь. Притворюсь, что буду лежать без сознания.

Снимаю майку, а Люба начинает профессионально обматывать меня бинтом, прикрывая несуществующие раны на печени. Ей приходится наклоняться ко мне ближе, когда нужно бинт переложить из руки в руку за моей спиной. Тёмные волосы касаются моего лица, а я чувствую одуряющий запах её тела. Счастье длилось недолго, или бинт слишком короткий, или для меня время ускорилось. Она закончила с перевязкой и отстранилась от меня, выпрямляясь на стуле.

– Ты главное не теряйся. Скоро тебе позвоню. – проталкиваю появившийся комок в горле.

– Береги себя, пожалуйста. – просит она, а мне так захотелось её обнять.

Люба резко наклоняется ко мне и целует в щёку, после быстро поднимается со стула и устремляется к открытой двери. Уже у выхода оборачивается, я замечаю заалевшие щёчки:

– Это ничего не значит.

Как только дверь закрывается, я сам подрываюсь с кровати. Факт сперва эти умельцы проверят меня на скрытые камеры. Чтобы не давать даже минимального повода, отклеиваю с одежды плёнку Ксаров. В руке четыре камеры, каждую из которых креплю на стены комнаты. Вещи снимаю с себя, сворачиваю в рулет и кидаю под кровать. Оставшись в одних трусах подхожу к зеркалу. Отражение мне не нравится, совсем не похож на замученного