Охотник - Вячеслав Густов

– Приехали!

– КПП?

– Ну ты и спать! КПП проехали давно. Тебя трясли-трясли, да добудиться не могли. Лазарет!

– Зачем лазарет? Не надо…

Пытаюсь выбраться из кабины. Получается плохо.

– Ты контуженный, что ли? В помещении госпиталя представление сегодня! Гамлет.

Ах, Гамлет… Что-то меня, вправду, разморило. Держась рукой за дверцу, сползаю вниз, ухитрившись всё же превратить падение а-ля мешок с картошкой в фальшивый полупрыжок. Принимаю вертикальное положение.

– Когда спектакль-то?

– Да через полчаса. Ты себя вообще как чувствуешь?

– Да нормально.

Мне и вправду лучше, как будто твёрдая земля придаёт мне, подобно Антею, силы.

– Всё нормально. Последствие действия артефакта.

Больше никто ничего не спрашивает. А на меня внезапно наваливается жуткий голод. Беру, и, в мгновение ока обгладываю два шашлыка, заедаю, наверное, тонной хлеба, запиваю невероятно вкусным очень сладким чаем, и, меня окончательно отпускает.

Ох, что ж ты со мной делаешь, мать-ноосфера…

Гамлет начинается минута в минуту. Некоторое время вяло слежу за знакомым сюжетом, затем неожиданно увлекаюсь. Гертруда, Розенкранц и прочие играют по-военному чётко, реплики звучат с интенсивностью и интонацией боевых команд, но принц Датский…

В этом парне явно погиб великий актёр. Впрочем, почему погиб? Вот он - выдаёт исполненные нечеловеческой красоты, изящности, и, какой-то неподдельной боли реплики. С развитием сюжета он вовсе превращается в натянутую струну, о его фразы, кажется, можно резать титан. Не выдержав, начинаю аплодировать. В самом, как оказывается, неподходящем месте. Меня, впрочем, в едином порыве тут же поддерживает весь зрительный зал. Пару минут своей бешеной овацией мы просто не даём актёрам играть.

Финальная сцена потрясает. Я не большой знаток и любитель перформансов, но, то, что я вижу, явно превосходит уровень провинциального гарнизонного театра.

– Кто он такой, профессиональный артист, что ли?

Угощаю давешнего танкиста папиросой. Сам не курю, но на всякий пожарный случай таскаю с собой с полпачки «Транссиба» в портсигаре.

– Не. Настоящий Гамлет - принц Датский. Прямо с фильтрпункта - к нам. Мигрант.

Вот это ж да…

– Слушай, а не жестоко это?

– Да он сам просится. Нужно ему зачем-то. Пару дней не поиграет - совсем смурной становится.

– Вот же ж. А воинская специальность у него какая?

– Не поверишь - снайпер.

– Почему же не поверю…

В Болотное поехал с утра, благо, подвернулась оказия - пошёл БТР с грузом почты. Сразу же после первого верстового столба началось. Стая оборотней напала на чей-то караван, и уже подожгла два самосвала с углём. Чадный дым мешал обзору, хотя, сами оборотники, похоже, видели без помех.

Караванщики, впрочем, были явно не лыком шиты, и успели быстро отогнать остальной транспорт в сторону. Мы помогли им пулемётным огнём, и, волкодлаки, не выдержав, ретировались в лес.

– Вот не понимаю - кругом эти оборотни. То ли их больше всех выбрасывает, то ли меньше убивают?

Почтальон, немолодой уже боец, вылез из люка, и присел рядышком на броню. БТР немилосердно трясло, и он упершись одной ногой в скобу, принялся набивать самокрутку.

– Думаю, место это для них самое лучшее.

– И то правда. Давеча вот двух драконов выбросило, так что ты! Здоровые, огнём дышат. Ну, думали, всё.

Набив сигаретку, и не просыпав при этом ни крошки табака, потянулся за зажигалкой.

– Бензиновая?

– Ага. Газу ж нет совсем. Да и бензина всё меньше. Ты думаешь, чего эти растяпы уголь везли? На уголь постепенно переходим, да на дровишки. Так я о драконах. Выбросило их, значит, в феврале месяце. Ну, какой-то свой запас тепла у них всё же был. Потому как улететь они улетели. Но недалеко.

– Холоднокровные?

– Ага. Как все ящерицы. Но, однако, не померли. Вроде, в анабиоз впали. Как лягушки. Хотя вот этого не понимаю - какой при минусовой температуре анабиоз? Кровь же застывает, и расширяться при этом должна. Сосуды, соответственно, рвать. Ты вот как думаешь?

– Не знаю. Не проходили такое. Так что с ними сделали?

– А что тут сделаешь? В хозяйстве не приспособишь сильно. Знали бы, как их дрессировать, так может, на что и сгодились бы…

– Я слышал, под Иркутском есть питомник. Дрессируют. Выгодно - питаются всякими отбросами, нетребовательны… А ещё бывают умные драконы. Но это совсем другой вид. Большая редкость.

– Ну да. Ну а мы их просто - на мясо. Оно у них навроде рыбьего, как вот у карася. Только без костей, хе-хе… А вот кровь - плохая.

Резко разворачиваюсь, вместо дедушки-почтальона сидит и скалит клыки давешний вампир. Не нахожу ничего умнее, как спросить:

– А где дедуля?

– Я за него! - следует вполне ожидаемый ответ. - Да тут, не бойсь, в БТРе дремлет.

Облегчённо вздыхаю.

– Поверил? - веселится нечисть. - А что, все Мигранты такие доверчивые?

БТР между тем прекращает трястись. Дорога, только что прокатывающаяся под колёсами, внезапно отдаляется. Да мы летим! Набираем высоту очень быстро, и тут я замечаю, что встречного ветра нет. Так! Шарю по карманам. Увы, они совершенно пусты. У меня совсем ничего нет. Почти ничего. Кроме… Достаю именной «Стечкин», снимаю с предохранителя. Вампир с интересом смотрит. Досылаю патрон. Попутчик смеётся:

– И что? Застрелишь?

Подношу оружие к уху, ствол на всякий случай строго вверх. Касаюсь курка.

– Стой! Не надо! Я пошутил.

И, сразу же, заинтересованно:

– Как догадался?

– Ветер…

– Точно! И гравитация. Да, за всем не уследишь. Эх, хотел сделать красиво!

– Так я сплю, или ты меня загипнотизировал? - интересуюсь, не отводя пистолет от уха.

Почему-то мне кажется, что это оружие и во сне выстрелит громко.

– Спишь, спишь, касатик! Умаялся за день, да приморило тебя на солнышке! - снова превращаясь в давешнего старичка, веселится вампирюга. И сразу же резко успокаивается.

– Извини. Это нервное. На нас луна очень влияет, а сейчас, хоть и день, но всё равно полнолуние.

То-то вурдалаки разбегались…

– Прости, я буду себя контролировать.

Кровосос уже абсолютно серьёзен.

– Нам нужно серьёзно поговорить. Видишь ли, у меня есть нечто, способное помочь тебе. А у тебя - кое-что, интересное нам.

Задумчиво почёсываю пистолетом мочку уха.

– Да не молчи так! - Взрывается нелюдь. - Думаешь, легко через столько километров с тобой ментальную связь поддерживать? Знаю я, что ты в Питер едешь, и даже знаю, зачем! Так вот, это касается абсолютно того же дела! И твой учитель бы тебя одобрил. Ну?

Принимаю решение.

– Что ты знаешь?

– Что такое Ноосфера?

Кручу головой:

– Тебе по Вернадскому, или как?

Вампир кривится. Кажется, ему в самом деле не хочется расставаться за просто так с ценной информацией.

– Или как. Хотя, по Вернадскому тоже правильно. Короче, эта база данных, обслуживающая работу планеты.

– Работу планеты?

– Примерно так. И, значит, она не безразмерная. И вот, смотри - прилетают инопланетяне. И приносят свою Ноосферу. Что получается? Возникает перегруз! И неизвестно, сколько наша Ноо в таких условиях вообще продержится. Спасать надо планету, понимаешь!?

Выдыхаю. Я-то настроился на откровение.

– Это из пустыни Гоби? Не знал…

– Чего не знал?

– Что и у наркоманов кровь пьёте. Вы бы хоть закусывали, гражданин Дракула. Мигранты это были. Обыкновенные Мигранты. Что, мало по Земле этих тарелок валяется?

Соображаю. Поверить в инопланетян мне, Мигранту, очень нелегко. Тем более, услышав информацию от вампира, да ещё во сне…

– Тебе доказательства нужны? Вот.

У него на ладони кое-что появляется. Секунду всматриваюсь.

– Теперь веришь?

– Да. Это всё меняет. И что же делать?

– У тебя связь через Екатерину. Редкая, правда… Ну так вот - передашь через неё информацию своим. На Блуждающую Базу.

– Хотите накрыть ракетами? А подействует?

– Ну не супермены же они!!! - Вампир, кажется, совсем теряет изначально присущее его расе хладнокровие.

– Четыре орбитальных ракеты с синхронизацией да с четырёх сторон в воздухе! А параллельно столько же наземных, чтоб у них штукатурка с потолка осыпалась!

– Да, Плюк - пацакская планета. Чатланам тут делать нечего. - Поддакиваю я. Не могу упустить случай, и не подколоть бессмертного.

Тот удивлённо смотрит, и вдруг начинает смеяться. Смеётся долго, до хрипоты. Даже, кажется, утирает слёзы.

– Ну ты… Молодец, парень! Уел, так уел. Ладно. Так передашь?

Ещё раз смотрю на доказательство.

– Сделаю.

– Ну, вот и поговорили. Бывай. А чай с земляничными листьями очень вкусный получается. Да и полезный - сил нет!

Дико оглядываюсь. БТР снова немилосердно трясёт. Почтальон курит очередную самокрутку, и глядит куда-то вдаль.

– А о зазнобе своей чаще нужно думать, парень. И вообще о своих родных. Обо всех родных.

Вздрагиваю, и просыпаюсь. Уже по-настоящему.