Опал - Дженнифер Л. Арментраут

Теплый ветерок из вентиляционных отверстий в полу раздувал занавески. Внезапно легкая ткань застыла в воздухе, клубочки серого дыма от ноутбука словно отвердели. И тут до меня дошло, что это не они отвердели, а я сама двигалась с огромной скоростью.

Калечить Кариссу мне не хотелось, но я должна была ее остановить. Размахнулась и обеими руками толкнула ее в грудь. Она отлетела к комоду, с которого ей на голову посыпались баночки и тюбики. Я вскочила на ноги. Сила Источника бушевала во мне, требуя выхода. Удерживать ее внутри было сродни попытке перестать дышать.

– Давай-ка успокоимся и возьмем перерыв, подруга, – прохрипела я. – Попробуем все-таки поговорить и выяснить, что происходит.

Морщась от боли, Карисса поднялась на ноги. Ее отсутствующий взгляд наводил ужас.

– Эй! – предупреждающе воскликнула я. – Не хотелось бы тебя…

Ее рука молниеносно метнулась к моей скуле. От удара я повалилась на бок, стукнувшись бедром об угол кровати, и осела на пол. Во рту появился металлический привкус – губу защипало, в ушах раздался звон.

Карисса схватила меня за волосы и дернула со всей силы. Мне показалось, что она сейчас сдерет с меня скальп. Я завопила от боли. Она же принялась методично меня душить. Тонкие пальцы клещами сжали горло, перекрывая доступ воздуху. В какой-то момент я словно вернулась в прошлое, в свою первую стычку с аэрумом. Легкие агонизировали, и меня охватило знакомое чувство отчаяния и беспомощности.

Однако я уже не была той девочкой, которая боялась драки. Этот этап давно пройден. Я освободила силу Источника, выпустила ее на волю. Вспыхнул целый сноп искр, и Кариссу отбросило к стене. На штукатурке появилась трещина, но сама подруга осталась на ногах, хотя ее свитер и задымился. Черт, похоже, так просто с ней было не совладать. Вскочив на ноги, я снова попыталась достучаться до ее сознания.

– Карисса! Мы – подруги! Тебе вовсе не надо никого убивать. Выслушай меня, ну, пожалуйста!

В ее пальцах появился потрескивающий файербол. В другое время я бы даже позавидовала тому, как замечательно ловко ей это удалось, ведь всего лишь неделю назад она была самой обычной школьницей. А теперь я даже не знала, кто или что она есть.

Ледяная глыба заполнила желудок, формируя метастазы в моих внутренностях. Похоже, разговаривать с ней бесполезно. Ни единого шанса, дальнейшие попытки урезонить Кариссу могли дорого мне обойтись. Отвлекшись на эти мысли, я не заметила, как огненный шарик сорвался с ее пальцев. Единственное, что мне оставалось, это вскинуть руку и заорать:

– Стой!

Вложив в этот вопль всю свою силу, я представила частицы света, выстраивающиеся в барьер на пути файербола. Воздух замерцал, словно вокруг рассыпали блестки. Они соединились в идеальную линию, и каждая частица горела яростным огнем. Что бы это ни было, я чувствовала – оно должно остановить удар.

Должно было, но не остановило. Огненный шар хоть и замедлился, проходя сквозь мой световой щит, тем не менее барьер прорвал. Меня ударило в плечо, и я задохнулась от боли. В глазах помутилось, я со стоном рухнула лицом на кровать. Однако времени переживать из-за боли у меня не оставалось.

Подняла голову, стараясь разглядеть что-нибудь сквозь пряди спутанных волос. Карисса подбиралась ко мне. Она двигалась плавно, словно танцуя. И вдруг ее левая нога задрожала. Дрожь быстро распространилась на всю левую половину тела. Рука опустилась, лицо перекосило.

– Карисса! – Я приподнялась на слабых руках, пытаясь подняться с кровати.

Теперь она дрожала всем телом, словно началось землетрясение. Может, у нее приступ эпилепсии? Я, наконец, сумела встать. От Кариссы во все стороны летели искры. Завоняло горелой плотью и одеждой. Внезапно ее голова повисла, как будто шея сломалась. Непроизвольно прижав ладонь ко рту, я сделала шаг вперед. Надо было как-то помочь ей, но что делать, я понятия не имела.

– Карисса, я сейчас…

Воздух вокруг нее взорвался. Ударная волна перевернула кресло и кровать, распахнула дверцы шкафа, разбрасывая одежду, взметнула вверх листы бумаги, закружившиеся, словно хлопья снега, и ударила по мне. Я взлетела вверх, как пушинка, ударилась о стену над кроватью и прилипла к ней, удерживаемая в воздухе взрывной волной. Мне даже не удавалось вздохнуть, а Карисса… Господи, Карисса…

Ее кожа сморщилась, словно из тела насосом выкачивали воздух. Дюйм за дюймом оно съеживалось, пока не превратилось в крошечную вспышку, подобную солнечному протуберанцу. Она осветила комнату, а может, и всю улицу, ослепляя меня.

Раздался громкий хлопок. Свет тут же померк, ударная волна стихла. Я сползла на пол, на кучу тряпья и бумаг. Вновь попыталась вздохнуть, но весь кислород в комнате оказался выжжен.

Там, где мгновенье назад стояла Карисса, было пусто, лишь чернело на полу горелое пятно, точь-в-точь такое, какое осталось после убитого аэрума. И больше не было ровным счетом ничего, от моей подруги не осталось ни следа.

Глава 25

Я почувствовала теплое покалывание на шее. В дверном проеме стоял Дэймон. Его брови поползли вверх, челюсть отвисла.

– Котенок, тебя невозможно оставить одну даже на несколько минут.

Выбравшись из кучи одежды, я кинулась к нему в объятия, что-то бессвязно бормотала и никак не могла остановиться. Дэймон пытался меня успокоить, несколько раз переспрашивал, прежде чем уяснил, что именно произошло. Потом отвел меня вниз, усадил на диван, провел пальцем по моей саднящей губе. Его взгляд сделался сосредоточенным. Живительное тепло разлилось по моему лицу.

– Не понимаю, что случилось, – бормотала я, следя за его движениями. – На прошлой неделе Карисса была совершенно нормальной. Дэймон, ты же ее видел. Неужели мы могли прозевать такое?

– А по-моему, куда важнее, почему она на тебя напала, – пробормотал он сквозь зубы.

– Не знаю, – ответила я, в горле запершило, мне стало тяжело дышать.

Я уже ничего не знала и не понимала. Попыталась прокрутить в памяти наши с ней разговоры, начиная с первой встречи и до того дня, когда она якобы заболела гриппом, но как ни старалась, ничего подозрительного не вспомнила.

– Видимо, Карисса каким-то образом узнала правду о Лаксенах и сообразила, что об этом никому нельзя говорить. Например, никто в колонии не знает, что тебе все известно.

– Здесь же просто нет других Лаксенов нашего возраста, – возразила я.

– Нет в пределах колонии, – он прищурился, глядя в потолок. – Однако есть несколько тех, кто старше нас на пару лет или младше.

Да, вполне возможно, что Карисса все знала, а мы ни о чем даже не подозревали. Я сама никогда не говорила на эту тему ни с ней, ни с Лесой, точно так же должна была поступить и Карисса. Однако это не отвечает на вопрос, зачем она попыталась меня убить. Предположим, я – не единственный тут человек, знающий о пришельцах, но что же случилось с Кариссой? Может, ее ранило и кто-то из ее Лаксенов излечил?