Руль истории - Вячеслав Рыбаков

Во всех СМИ в свое время раззвонили, что президент звонил осведомиться о здоровье Кашина. Я, дескать, лично головы оторву тем, кто вас побил. А почему он, например, жене Полякова не звонил? А если звонил, то почему мы этого не знаем? А ведь ее не по ночному пути с диссидентской пьянки отоварили — а в собственном доме, в постели поздним вечером проломили голову, и тоже, кстати, за обличение коррупции. Причем не выдуманной, а настоящей. Ну и плевать. Свои же, верные. Стало быть, никуда не денутся и так. Своим же деваться некуда, пусть пашут. Кажется, в манифесте Александра после изгнания Наполеона было сказано: «А верный народ наш пусть в Боге получит мзду свою». И все, отвали моя черешня.

Самое парадоксальное, что даже само наше государство — я уж молчу про всяких макфолов — с наибольшей уважительностью и бережностью относится к тем, кто его валит. Остальных оно практически не замечает. Это-то и наводит сильней всего на неприятные, совсем уже лишающие всякого патриотизма мысли о том, что у них в там в Кремле и впрямь чисто свой междусобойчик вокруг кормушки, и никого чужих, новых, лишних там не надобно. Какие вы свои? Это тока мы тут свои! Посреди — корытце, кругом корытца чавкающие мордочки, а внешнему миру подставлены лишь задницы, и так плотно эти задницы сгрудились — не втиснуться…

Вот такой возникает образ, и только потому он возникает, что та или иная мордочка, похоже, готова отвернуться от корытца лишь когда к ее заднице начинает, опасно облизываясь на содержимое корытца, подходить кто-то с американским томагавком наперевес. Ну явно же, явно на все мольбы и увещевания своих, невооруженных, они не реагируют.

Вот взять хоть то, во что превратил Лужков старую Москву. Но люди же писали петиции, собирали подписи, строили из себя живые стены, под бульдозеры ложились… Кто из них мелькал на всех программах шайтан-дыры из новости в новость? Кого из бескорыстных героев президент приглашал чаю попить и посоветоваться?

А думаете, легко несчастным ментам-полицаям цацкаться с охамевшими, безответственными до мозга костей, но четко чующими свою неприкосновенность горлопанами? Так бы и вмазал наглой гниде, распоясавшемуся уроду, он же слов ни хрена не понимает — но нельзя, демократия… И после дела урод едет на мерседесе кушать в ресторан или в посольство — а мент-то обратно на дежурство.

Однако ж ведь накопленная агрессия никуда не девается. И вот вымещают потом на обычных, рядовых, невинных… И если так будет продолжаться насчет уродов — то так будет продолжаться и насчет невинных. Это азы психологии.

Я понимаю, какими обиженными и несправедливо обманутыми чувствуют себя пуссики-мохнатки. Они же примкнули к такой веселой, к такой бесшабашной и такой уже опробованной игре! Переворачивать чужие машины в поисках закатившегося мячика… Малевать исполинские уды на мостах… Ведь прикольно! Перевернутые машины есть — а состава преступления нет! За уд на мосту не по рукам дают, а интервью берут!

Я прозреваю грядущее.

Некий дебил заскорбел на прогулке желудком и, не затрудняя себе жизнь ложной кофузливостью, навалил большую струйчатую кучу прямо посреди Красной площади.

Первыми набегают прогрессивные макфолы с видеокамерами, альбацами и латыниными помельче. Принципиально новый этап нарастания протестных настроений в России! Крупное (вон, вон, глядите, какое крупное!) достижение демократии! Дни кровавого режима сочтены!

Потом, глубокомысленно цокая интеллигентными языками, концентрируются гельманы и плуцеры. Инсталляция! Инновация! Перформанс! Акционизм! Искусству необходимо антиискусство! Венец бунтарской эстетики! Золотой лев!

Наконец нестройной толпой подтягивается молодежь — зачем-то попали в ВУЗы, а напрягать извилины западло. К вечеру организуется неформальное оппозиционное движение окучивателей. На ходу глотая слабительное и расстегивая ширинки, юные борцы за честные высеры расходятся к могиле Неизвестного солдата, в алтарь Успенского собора, на Поклонную; усиленную группу «Dristoony vs Putin» («Дристуны против Путина») провожают в долгий, полный матюгов и хмельных приключений путь из столицы в Питер, на Пискаревку…

И вот апофеоз. Лидеры окучивателей после долгих уговоров согласились в свободное от напряженной общественной деятельности время заглянуть на прием к президенту Российской Федерации. Все ваши конструктивные предложения, заверяет всенародно избранный лидер, будут учтены при внесении поправок в «Стратегию 2020».

…Беда, когда хамство безнаказанно и мерзость неприкосновенна. Именно от этого копится раздражение, которое раньше или позже выхлестывает — и люди, махнув рукой на гарантов, сами берутся за топоры, заточки, а то и винтовки (что бы ни говорили — в 17-ом году произошло в значительной мере именно это). Но двойная беда — когда безнаказанное хамство и неприкосновенная мерзость становятся тем, «делать жизнь с чего».

Опять об этом

Март 26, 2012

В ответ на последнюю мою реплику о жизни на меня, как водится, по разным каналам опять начали накатываться упреки в антисемитизме. Куда ж без этого.

Что сказать?

Кто меня знает или хотя бы меня читал — тот, полагаю, только хмыкнет и в ответ критикам покрутит пальцем у виска.

Но мне-то надо ответить как-то более осмысленно. Уж сказать наконец веское слово раз и навсегда, чтобы больше к этому не возвращаться. Поставить точки на «ё».

Мне ли, выпускнику Восточного факультета ЛГУ, штатному высоколобому востоковедения, мне ли, выросшему на НФ шестидесятых и семидесятых, не знать, какие замечательные люди — эти евреи!

К слову сказать, некоторых из них я, как умел, восславил в своих текстах. Начиная еще от Бекки из «Доверия» и Вайсброда из «Очага» — и вплоть до Гинзбурга, Руфи и Симы из «Се, творю»; но не в том суть.

Если ты относишься к России как к родной, болеешь за нее, работаешь для нее, защищаешь ее и бережешь с клавиатурой ли в руках, со скрипкой, со скальпелем, со словарем написанных головастиковым письмом иероглифов, да хоть с автоматом Калашникова — я буду пылинки с твоей Торы сдувать и, если понадобится, отдам спички, чтобы ты без помех зажег субботнюю свечу. И вообще любому юдофобу в меру сил пасть порву. Барух Ата Адонай, Элохейну мелех хаолам.

Но если тебе тут невмоготу, всё тебе тут против шерсти, но вместо того, чтобы ехать строить, укреплять и беречь свою страну (которой, кстати, довольно туго приходится), ты продолжаешь сидеть тут и разрушать страну мою — то ты не еврей никакой, а просто подлец.

Сейчас модно говорить: терроризм не имеет национальности. Вот и я вполне в духе политкорректности замечу: подлость не имеет национальности.

Но, к сожалению, имена и фамилии она имеет.

И, если пытаясь дать окорот подлецам, почему-то приходится то и дело упоминать фамилии, по недоразумению похожие на еврейские — мне это больней, чем самому потомственному еврею. Но виноват в этом не я, и спрос — не с меня.

Почему бы им, если уж так свербит, в Цфате напротив синагоги не организовать выставку антиклерикальных полотен, на которых Моисей был бы кровавым упырем, а, скажем, раби Йосеф Каро, создатель, если не ошибаюсь, знаменитого «Шулхан Арух» — с казацкой шашкой на боку пускал бы крутую мужскую струю на Талмуд? Почему бы, страстно желая очистить совесть и восстановить историческую справедливость, не попытаться в Иерусалиме написать школьный учебник по типу: «Вся история еврейского государства есть история завоевания чужих территорий и порабощения либо истребления живших там мирных высококультурных народов»?

Там же поймут! Там свои! Это же только тупым, вечно пьяным русским ненавистна свобода и непредвзятость мысли!

Да нет. Не уедут. Там ведь придется Родину защищать, а в этом занятии есть что-то невыносимо черносотенное…

Никакие они не евреи. Быть ржавчиной здесь им выгоднее и вольготнее, чем становиться сталью там.

Дошел до ручки. И до клавки

Июль 26, 2012

Как говаривал в свое время благородный дон Румата, вот так думаешь, думаешь — и выдумываешь порох.

Впрочем, его, наверное, уже многие так или иначе выдумали, только не знают, что с ним делать.

А я вот в последнее время сидел на даче, не смотрел телевизор и не читал интернет, а трудился на грядках. Это очень помогает отрешиться от вечно сенсационных пустяков, будто нарочно высасываемых из пальца идиотизмов, которыми СМИ зашлаковывают нам последние извилины: вот только, скажем, свободной продажи оружия нам не доставало для окончательного счастья… И, окучивая картошку и обирая окаянных улиток с малины я, похоже, нечувствительно проникся крестьянским коммунизмом, что столь ненавистен Ахиезеру и столь мил старшему Кара-Мурзе. А как включил новости из-за дождя — тут-то мне Медведев и поведал, что стране пора готовиться к приватизации земли. Наверное, это и послужило последней каплей.