Наиль. Ты не уйдешь - Лила Каттен

– У тебя все замечательно, потому что ты такая. Видишь во всем добро.

– Но я бы не смогла быть как ты.

– Тебе и не нужно.

Мы вновь замолчали и шли все дальше вперед.

Как ни крути, Наиль стал мне близок, несмотря на всю чудовищность нашего знакомства. Однако сейчас, между нами словно был весь спектр чувств и не хватало какой-то ниточки, которая все связала бы… я не знала какой… Но боялась ее внезапного появления.

Все казалось правильным и настолько же противоречивым одновременно.

– Я увидел тебя впервые в мае, – вдруг заговорил он. – Мы сидели за ужином в доме Карима. Фатима часто болтала о своей подруге Ульяне, но я никогда особо не вслушивался в ее рассказы. Даже наоборот, боялся ее такой привязанности к девушке чужой страны. А в тот вечер она по кругу дала свой телефон с твоей фотографией, и я уже не мог оторвать свой взгляд от той голубоглазой девушки. До самого июня я только и думал о том, что приеду на этот чертов бал, – усмехнулся. – А потом, так налажал.

Он остановился и повернулся в сторону океана. Я встала чуть дальше за его спиной.

Это было самое большое откровение, что я слышала от него и оно ранило. Ведь если бы он вот так подошел и начал по-другому, уверена, он бы меня покорил в первый же миг.

Глаза заслезились, и я стала часто моргать, потому что столько всего произошло с того момента. И больно не только из-за мужчины, мои родители… люди… разочарования… Раньше я не подозревала, сколько кругом черного зла пока жила и училась в гимназии.

– Я никогда не спрашивала, но… Наиль, – от повернулся ко мне, – неужели она настолько была похожа?

– Ты себе не представляешь, – голос его стал более резким в один миг. – Если бы я видел тебя раньше, то понял бы конечно, что это не ты или просто сомнения возникли, но я не знал тебя… Лишь образ в памяти и все.

Я не знала, что сказать, поэтому подошла к воде и зарылась в мокрый песок ступнями, пока волны медленно накатывали на них и смывали его крупицы с кожи.

– Пойдем назад, становится прохладно.

В комнате мы распахнули настежь двери на огромный балкон и белый тюль, как в фильмах стал красиво подниматься вверх, даря нам свежесть ночи и аромат океана.

Я надела кружевные трусики-шортики и такую же майку после того, как сходила в душ перед сном. Вся комбинация была черного цвета и выделялась на моей светлой коже.

Выйдя из ванной, я остановилась на пороге, как и Наиль, стоявший возле шкафа со свежим полотенцем.

Он блуждал по мне взглядом в полумраке комнаты подсвеченной парой светильников, а мне казалось, что это его руки скользят по моему телу, исследуя его… желая заполучить.

Улыбнулся, так красиво и пошел в мою сторону.

Я знаю, что он не нарушит обещания. В этот раз он не сможет его нарушить, но сказать, что я желаю этого просто не могла. Поэтому он просто прошел мимо, задев меня своим телом, когда протискивался в проходе, между мной и дверным косяком, мазнув губами по моему плечу.

Распустила волосы и вышла на балкон.

Каменная плитка была такой теплой, не успевшая остыть после солнечных горячих лучей, греющих ее целый день, что я пошла босиком.

Мне хотелось поверить в чудо… В этот вечер, я жаждала именно его. Не знаю, какое желание я бы загадала, но я так мечтала о падающей звезде. Смотрела на линию бескрайнего океана чертя полукруг, думая о том, что где-то там есть ответы на мои вопросы.

Он изменился… Стал другим, или же не знаю, может стал собой и перестал прятаться за маской.

Наиль подошел бесшумно и остановился позади.

Почему-то мне всегда нравилось, когда он так делает. Изнутри в этот момент словно страхи исчезают, зная, что он там, за моим плечом. Сильный, мужественный, жаждущий защитить.

– Такой красивый вид. Думаю, что за десятки лет, я бы смотрела на этот пейзаж как сейчас.

– Есть вещи, красоты, которые всегда восхищают, даже через много лет. Нужно уметь любить красоту, чтобы не остыть к ней.

Я не стала поворачиваться на его слова, хотя так желала посмотреть в его глаза, увидеть подтверждение того, что он правда так считает.

– Позволишь?

– Что?

– Сделать тебе подарок.

– Конечно, – улыбаюсь его робости.

– Тогда стой и не шевелись.

– Нельзя такое говорить, когда ты желаешь сделать приятно человеку. Эти слова пугают, – смеюсь, потому что это правда.

– Извини, я быстро и аккуратно.

Обходит меня слева и поддевает кружевную лямку майки пальцами, мягко касаясь кожи.

В его руках какой-то предмет, но я сосредоточилась лишь на ощущениях, потому что так хотела его прикосновений больше и больше. Сейчас…

Из тумана меня вывел его голос.

– Надеюсь тебе понравится она.

– Она?

Опускаю голову вниз и вижу, ту самую брошь, которую заметила в том ювелирном магазине несколько месяцев назад, принадлежащем Наилю.

Я так расстроилась, когда пришла ее купить и не увидела на витрине, она была снята с продажи в тот же вечер перед балом.

– Наиль…

Почему-то мой голос задрожал, и я прикоснулась к этому розовому бриллианту, сияющему в россыпи маленьких при свете луны.

– Нравится?

– Я была от нее без ума, когда увидела в твоем магазине.

– Не понял.

– Мы с Фатимой были в твоем ювелирном, и я увидела ее там. Хотела купить, но ее уже не было.

– Я приказал убрать ее в сейф. Она напоминала тебя. А когда поехал в Россию, сразу забрал, чтобы подарить при случае. Видимо это он, – улыбается отвернувшись.

– Большое спасибо тебе, – встаю на носочки и целую его в щеку, уколовшись его щетиной.

Он облокотился на перила и произнес задумчиво:

– Знаешь, что это за камень?

– Нет.

– Он называется «Слеза Рахимы». Или по-другому «Слеза Милосердия».

– Расскажи. Уверена, тут есть история.

– Это легенда пустыни Аль-Харир.

– У каждой есть своя история?

– Именно так. Каждая пропитана болью, кровью, слезами…

«Много веков назад, султан Альшат, мечтал женить своего сына Асада на первой красавице южных земель.

Рахима, была прекрасна. Ее красота сводила с ума мужчин. Говорят, ее глаза не имели определенного цвета, они менялись по настроению.

Принцесса буквально с рождения была обещана – принцу Рашиду. Этот союз двух семей сулил новый мир, новые возможности. Но не все были согласны с этими главными империями.

Альшат знал, что, украв девушку и женив на ней своего сына, будет война.