Мурка - Валерий Александрович Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я думал, что сейчас грохнет, потому что Микола на бегу пытался в меня целиться из револьвера. Но обернувшись, увидел как старший в их паре Иван ударил наотмашь ладонью по рукам напарника. Понятно, я им нужен живой — одно только это — хорошие новости. Если в меня не будут палить, то шансы удрать удваиваются.
Так что тикать, но куда! Я хоть и проработал два дня на доставке, но город совсем не знаю. Поэтому, забежав за ближайший угол, и имея фору перед ментами, я начал оглядываться — куда дальше то? Вперед стелилась улица Большая Садовая, по которой ходили трамваи, но как назло ни одного не было сейчас. Мимо проезжала телега, запряженная лошадьми, да и та, прежде, чем я дернулся, завернула на повороте — не догнать. Вечерами Ростов, учитывая нынешнюю криминальную обстановку будто вымирал, и Большая Садовая с наступлением темноты пустела.
Другое дело, что улица пересекалась с множеством других улочек и переулков, чуточку поменьше и поуже, по типу того, в каком я несколько недель назад получил ножевое. Значит — туда. Желая скрыться от преследователей, я пробежал через первый переулок, нырнул во второй. Возможно удастся немного сбить с толку ментов.
Бутылки самогонки в авоське раздражающе-вызывающе бренчали, ударяясь друг о друга. Поэтому я, не желая подставиться на ровном месте, прижал «колокольчик» к груди, обрывая звук. Бегом пробежал по переулку, видя, что местные бойко использовали пространство в своих целях — над головой сушилось белье. Но пробежав с десяток метров, я резко затормозил.
— Да какого ж черта...
Я сделал несколько глубоких вдохов, восстанавливая дыхание. Переулок заканчивался глухим тупиком. Руки бы пообрывал тем, кто такие переулки строит! Хотя... судя по тому, что кирпичная кладка тупика была свежей, переулок превратили в тупик совсем недавно. Возможно, что место служило частью маневром при городских боях белых и красных. Впрочем, черт с ними, сейчас не до того. С секунду поколебавшись на предмет — стоит ли оставаться здесь (тупик я не увидел не просто так, здесь было темно, как у афроамериканца в заднице) или разворачиваться и драпать, решение пришло само по себе. Я услышал как скрипнули ставни окна и в проем почти по пояс высунулась бабулька с керосиновой лампой в руках.
— А ну пошел отсюда, ворюга, — зашлась она благим матом, видимо посчитав, что я ворую белье.
Можно было попытаться поспорить, но бабуля только расходилась и начала кидать в меня прищепками, одну из которых «снайпер» отправил мне прямехонько в лоб. Понятно, придется капитулировать. Я, вскинув одну руку, чтобы отбиваться от прищепок, второй удерживая авоську с бутылками, рванул обратно к выходу из тупика. Менты почти догнали... вернее один мент. Заметно выдохшийся Иван выбежал на Большую Садовую как раз в тот момент, когда я выскочил из тупика. А вот Никола, хоть и был гораздо моложе, отстал. Ничего удивительного впрочем, попробуй потаскать на себе такую гору мышц, не хватит никакого кислорода.
Наши взгляды пересеклись, и я уже собрался рвать когти, видя, что мент остановился и тяжело дышит. Но в этот момент грохнул выстрел.
Бух!
Иван вытащил наган и начал палить, понимая, что по другому догнать меня не получится. Конечно, риск получить пулю в задницу (и не только) резко повышался, но останавливаться было нельзя.
— А ну стоять! — взревел Иван.
Ага, а еще что? Я прикинул, что чуточку подожму и забегу в другой переулок, а там уже как повезет. По теории вероятности, шанс встретить еще один тупик в следующем переулке виделся совсем незначительным. Куда большим представлялся шанс получить пулю... Но где наша не пропадала!
Второго выстрела не последовала и передо мной замаячил соблазнительный проход третьего по счету переулка, как все мои надежды тотчас разбились и разлетелись осколками. Первым из «черной дыры» появилось дуло нагана, заставив меня резко остановиться. Ну а следом из переулка на Большую Садовую вышел запыханный Микола.
— Набегался? — проскрежетал он.
Сзади уже шагом держась за бок, видимо начавший колоть после бега, подошел Иван, тоже державший меня на мушке.
— Руки вверх!
Пришлось поднимать, будучи зажатым в коробочку, мне уже никуда не деться. Микола, знавший город куда лучше меня, сообразил, как перекрыть дорогу и срезал через переулок. Самое паршивое во всей истории, что еще каких-то десять минут назад мне казалось, что ситуация с отъездом из Ростова практически решена.
Облом вышел.
— Дернешься — выстрелю, — сходу предупредил старший.
Продолжая удерживать меня на прицеле, кивнул Миколе. Тот быстро сообразил, что от него хотят, подошел ко мне, засовывая револьвер за пояс, и выломав мои руки, прижал к стене. Проверять «на слабо» Ивана я не рискнул, поэтому не сопротивлялся. Микола паковал жестко, пришлось встретиться щекой с облицовкой дома.
— Руки на виду держи, — процедил Иван, видя, что я по прежнему удерживаю авоську у груди. — Кому сказал, сейчас выстрелю!
Пришлось опускать авоську, и как всегда, движение сопрводолилось звоном стукнувшихся друг о друга бутылок.
— Что там у тебя? — тотчас среагировал старший напарник.
— Вы бы убрали револьвер, и сразу поговорим, — выдавил я, разговаривать из нынешнего положения оказалось крайне не удобно.
— Бутылки, — сообщил Микола, забравший авоську и заглянув внутрь. — Внешне похоже на самогон.
— Самогон и есть, не надо только коленом давить на почки!
Давил милиционер так, что у меня даже глаза слезились.
— Ослабь, — распорядился Иван.
Давление ослабло и я с облегчением выдохнул. Старший, наконец, убрал пистолет и самодовольно спросил.
— Что думал не свидимся? Микола поверни его ко мне рожей.
Здоровяк рывком поменял мое положение, опять дыша в лицо чесночным угаром. Он что, блин чеснок целыми головками ест? Я невольно поморщился от не самого приятного запаха.
— Куда ты так побежал?!
— Товарищ милиционер, я бы на вас посмотрел. Ночь, два мужика с револьверами, и никакой формы. Кто ж знал, что это милиция? — попытался выкрутиться я.
Иван задумался, покосился на Миколу.
— Мы не представились что ли?
— Ну если «стоять сука» можно принять за представление... — я коротко пожал плечами.
Микола, припомнив представлялся он или нет, покачал головой.
— Ладно... сейчас значит представились, считай, — вздохнул Иван. — Так, ладно, преступничек, чем мы это тут занимаемся?
— Ничем особо, в
