Долина костей - Майкл Грубер

— А что вам нравилось в нем? Я имею в виду — раньше?

— Мне нравилось, как он двигался. И если он и был грешником, то не каким-нибудь жадиной или трусом, если ты понимаешь, что я имею в виду. И по правде, я, наверное, не смогла бы полюбить мужчину, если бы не чувствовала в нем опасности. А ты?

И снова Лорна растерялась и не нашла слов.

Следующий час Паз провел с Джеймсом: они затеяли соревнования, и паренек загонял детектива так, что тот взмок, почувствовал себя чуть ли не немощным старцем и снова захотел выпить чего-нибудь покрепче холодного чаю. Клетис все это время просидел на веранде в своем кресле с двумя тетрадями на коленях.

— Сдаешь, Джимми?

— Так он ведь растет. Что ты думаешь о нашей девушке?

— Я скажу тебе, сынок, что не рвусь обратно к работе, но все это заставляет меня встрепенуться, как старую охотничью псину, учуявшую в морозную ночь енота. Она что, наотрез отказалась с тобой разговаривать?

— Отказалась. Объяснила это тем, что в ней пребывает дьявол и он заставит ее лгать, если только она не запишет все по порядку.

— В это я готов поверить. Но она солжет и в письменном виде. Пусть один раз, может быть, в надежде, что это ускользнет от них.

— От них?

— От тех, кто за этим стоит, кем бы они ни были. Тех, из-за кого твой майор Олифант из ФБР так разволновался. Ясно одно: в Майами ты концов не найдешь.

— Нет? А где же тогда?

— Там, где она была. В Виргинии, в горах. Неплохо бы поговорить с теми ее монахинями… но тебе этого не позволят.

— Ты думаешь?

— А то? Она не убивала араба, но ты застукал ее рядом с трупом, и это всех устраивает. Тем паче что теперь у тебя есть еще и этот малый, Уилсон, в качестве организатора. Вряд ли тебе позволят копать глубже, хотя, по правде говоря, жаль. Мне бы хотелось узнать, в чем тут дело.

Паз заметил, что и сам был бы не прочь это выяснить. А потом пошел на кухню, чтобы попрощаться с Эдной и забрать Лорну, но застал миссис Барлоу одну.

— Итак, когда свадьба? — спросила она.

— Эдна, я просто встретил эту женщину. Знаешь, тебе надо спеться с моей матушкой.

— А почему ты думаешь, что мы уже не спелись, не строим за твоей спиной заговоры и не молимся за твое спасение и скорое появление внуков?

Паз рассмеялся, но слегка натянуто.

— Брось, Эдна, нечего на меня давить.

— Ты ей нравишься. Я вижу.

— Мы с ней хорошие товарищи, работаем вместе, и это все. Я привез ее сюда, потому что у нее приключились неприятности и ей надо было как-то отвлечься, а сам я все равно собирался поговорить с Клетисом. Как он, кстати?

— Малость тоскует, не без того, но работы на ранчо выше крыши, так что скучать особо некогда. А, вот и ты! — оживленно воскликнула Эдна как раз таким тоном, по которому пришедший может угадать, что только что был предметом обсуждения.

— Ну и какие… — начал Паз, но осекся, почувствовав, как вибрирует в кармане мобильный телефон. — Минуточку, — извинился он и вышел в коридор, чтобы поговорить.

— Где ты? — спросил Моралес.

— К северу от озера. А в чем дело?

— Босс, тебе нужно срочно вернуться сюда. Машина Джека Уилсона свалилась в канал рядом с аллеей Аллигатора. Похоже, вместе с водителем.

— Кошмар! В каком именно месте?

— Западнее границы резервации Миккосуки.

— Встретимся там самое позднее через час, — сказал Паз и дал своему молодому напарнику сложный набор указаний касательно того, как вести себя с полицией штата, с копами из округа Броуард и с представителями индейского племени, на чьей территории все и произошло.

Вспоминая визит к семейству Барлоу, Лорна мысленно упражнялась в остроумии, сравнивая его с ознакомительной экскурсией в одну из расположенных на северо-востоке музейных деревень, дающих представление о том, как жили наши предки. Каких-то десять миль, и ты с головой окунаешься в далекое прошлое. Кроме того, она была бы не прочь малость поддеть Паза в связи со всей этой религиозной историей, но это потому, что ей немножко стыдно. Надо же, ни с того ни с сего расхныкаться перед практически незнакомой женщиной и со слезами на глазах выложить все, что померещилось ей в психиатрической клинике. И вот теперь она заворачивается во все новые и новые слои логического отрицания, и ей хочется подключить к процессу Паза, дабы подтвердить пошатнувшуюся парадигму. Лорна убеждает себя в том, что Паз слишком холоден, циничен и вообще малый со странностями. На тот случай, если он просто пудрит ей мозги, она всегда успеет убедить себя, что вовсе ни в чем не заинтересована.

Все бы ничего, но у нее никак не идет из головы та фраза об опасных мужчинах. К подобным экземплярам Лорна относится соответственно, с оглядкой. Опасные мужчины, они ведь почти всегда недалекие, грубые и уж наверняка заражены мужским шовинизмом. Романтика в ее представлении всегда связывалась с умением жить, способностью обсуждать фильмы и книги, корректные либеральные идеи и, конечно, с профессиональным блеском, оригинальностью академического мышления, выражающегося в умении написать дискуссионную, неоднозначную работу.

Но о чем подобном можно думать на двухполосном гудронном шоссе, в машине, мчащейся со скоростью девяносто миль в час с включенной сиреной? Сейчас они не тащатся позади грузовиков, а летят по разделительной линии, заставляя всех остальных водителей испуганно шарахаться в стороны. Лорну это пугает еще больше, чем их, тем более что она слышала, будто от страха запросто можно обмочиться. Слава богу, у нее таких позывов не возникает. Ночь наступает в театральной манере тропиков — алый, пламенеющий закат, а потом черный бархат тьмы. Мир исчезает, остается лишь рассекающий мрак свет фар Паза, красные габаритные огни догоняемых и обгоняемых машин и какие-то проносящиеся и остающиеся позади световые пятна. Звук сирены ввинчивается ей в мозг, мышцы болят от постоянного напряжения, так как тело непроизвольно готовится к столкновению. Паз, перекрикивая пронзительный вой, объясняет, что ему нужно попасть на место преступления, чтобы проконтролировать происходящее, хотя там у него не будет никакого официального статуса. Лорна не понимает, зачем это в таком случае нужно, и думает, что детектив спятил.

Он курит сигару, она видит его лицо в красном свечении ее кончика. Да уж, его точно стоит ненавидеть, и все это так болезненно, так противно…

Наконец они вырываются на аллею Аллигатора, увеличивают скорость и мчатся на запад по прямой, как линейка, скоростной трассе. Лорна никогда раньше не ездила на машине со скоростью более ста миль в час и находит, что это ощущение сродни полету: кажется, будто колеса уже не соприкасаются с дорожным покрытием. Неожиданно она оказывается по ту сторону страха, погрузившись в почти сексуальную пассивность, и разваливается в уголке сиденья, слегка раздвинув ноги.

Впереди появляется гроздь ярких огней. Паз сбрасывает скорость и останавливается среди группы полицейских и санитарных машин.

— Посиди здесь, это не займет много времени, — говорит он ей. — Ты как, в порядке?

— Все хорошо, — отзывается она.

Он исчезает.

На самом деле ей плохо. Ее трясет. В машине с отключенным кондиционером душно и сыро, у нее пересохло горло, голова трещит, и она чувствует себя совсем больной. Но несмотря на влажную духоту и прочие неудобства, ей как-то незаметно удается провалиться в легкую дрему.

Она просыпается от хлопка дверцы машины. Сразу вслед за этим начинает работать двигатель, и приятный холодный ветерок высушивает пот на ее лице. Лицо Паза выглядит хмурым, когда он сворачивает на обочину. Полиция штата контролирует движение в зоне происшествия, и им удается свернуть на шоссе, ведущее на восток.

— Что случилось? — спрашивает она.

— Наш главный подозреваемый только что найден убитым. Вероятно, именно он нанял того псевдовзломщика, которого я подстрелил у твоего дома, и скорее всего именно его следует подозревать в убийстве аль-Мувалида. Так что мы капитально сели в лужу. Конечно, я позвонил своему майору, чтобы он попробовал через шефа вытребовать тело и машину, но, боюсь, ничего не получится. Убийство произошло в индейской резервации, таким образом преступление попадает под юрисдикцию ФБР, и вряд ли федералы откажутся от своих прав. Они с самого начала выказывали интерес к этому делу. Видимо, то, что все фигуранты: суданец, Додо Кортес и Джек Уилсон — оказались покойниками, зажгло некий огонек на большой приборной панели в Вашингтоне. Короче говоря, расследованием занялось Бюро. Олифант рвет и мечет, но, насколько я понимаю, сделать ничего не может.

— А как насчет Эммилу?

— Неясно. Новые антитеррористические законы расширили полномочия ФБР настолько, что они фактически могут вытворять, что им вздумается. Не исключено, что ее объявят представителем враждебной воюющей стороны и она просто исчезнет.