Когда-нибудь мы будем улыбаться - Мария Франк

Сотников, но я не останавливаюсь, хотя и следовало бы.

Мне не убежать от него. Никогда.

Я чувствую, что Ян хватается за мой рюкзак. Ох, черт. Один резкий, и с сумасшедшей силой толчок, и я ощущаю, что буквально лечу через лестницу.

Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Именно тринадцать ступенек, я почувствовал всем своим телом. Ощущается кровь во рту, отчего я морщусь.

Я продолжаю лежать на полу, совершенно не двигаясь. Я нахожусь всего в паре секунд до обморока. Все плывет перед глазами. В ушах, один непонятный шум.

В полуобморочном состоянии, меня кто-то поднимает с пола. Мне абсолютно ничего не видно. Глаза просто не открываются.

Холодная вода, которая выливается мне на лицо, выводит меня из этого жуткого состояния. Резко открыв глаза, вижу перед собой Сотникова.

– Лучше бы я, никогда тебя и не знала, – шепчу из последних сил.

Ян садится рядом со мной, вглядываясь в мои глаза. Слезы появляются, сами по себе. Парень ухмыляется и вытирает мои щеки. Черт, он только что, чуть не убил меня, а я чувствую море нежности, от такого его жеста. По-моему, у меня сотрясение мозга.

Мне слишком больно, смотреть в его глаза. Больно понимать, что эти самые глаза, меня ненавидят и просто жаждут сломать.

На ватных ногах, поднимаюсь с пола, но мне, это плохо удается. Хватаюсь за стену, чтобы снова не упасть. Боль во всем теле, заставляет меня сесть на пол. Ян поднимает меня, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. В этих карих глазах, заметна боль и некое раскаяние. Да ладно? Неужели Ян, может чувствовать себя, хоть в чем-то виноватым? Нет. У меня, видимо действительно сотрясение.

– Ты ходить можешь?

Нет. Не могу. Но ничего не отвечая, киваю. Я не должна, показывать ему свою слабость. Куда уж больше.

Сотников берет меня за руку и выводит из… мужского туалета? Черт, я только что, была в мужском туалете? Как я вообще, не заметила этого?

– Ян, я…

Мне сложно говорить, но я пытаюсь сказать ему это. Черт, ему просто необходимо это знать.

– Лер, молчи.

Не понимаю, к чему вообще весь этот маскарад?! Сотников, же сам, толкнул меня по лестнице, а теперь помогает. Я что, сплю? Хотя по моему состоянию, это трудно понять.

Я останавливаюсь, понимая, что все вокруг, снова плывет перед глазами.

– Лер, ты меня слышишь? – эхом, доносится до меня.

Легкий удар по щеке. Второй. Третий. А я, ведь уже и перестала ощущать легкие удары. Я привыкла к сильной и жестокой боли. Да, черт возьми, я привыкла к этому.

– Лера.

Что со мной происходит? Я совсем не чувствую своего тела. Перед глазами, странная пелена, которая не позволяет нормально видеть. Ничего не слышно, только непонятное эхо.

– В какой квартире, ты живешь?

Еще один удар по щеке.

– В… в пятьдесят че…

– Пятьдесят четвертая?

Кивнув, я отключаюсь от этого мира.

* * *

Полную тишину, нарушает звонящий телефон. Морщась, я все же поднимаюсь с постели. Голова кружится. Чувствуется неимоверная слабость.

Взяв в руки телефон, ничего не вижу. Абсолютно ничего. Все размыто. Подношу его ближе к глазам, и только так, мне удается увидеть на экране «Тоша». Ох. У меня нет никаких сил, чтобы принять вызов.

Кое-как написав SMS о том, что немного занята и перезвоню позже, смотрю на часы. Глаза лезут на лоб. Сейчас десять часов утра. Это же сколько, я пробыла в отключке?!

На столе я замечаю какую-то записку и беру ее в руки. Меня уже пугает она, хоть я ее и не читала.

«В школу можешь не идти. Я скажу, что ты приболела. Мне жаль, что так получилось. Ян»

С глупой влюбленной улыбкой, снова иду в кровать.

Глава 21

Почему в нашей жизни, всегда все так сложно? Почему мы должны отпускать людей на расстояние, зная при этом, как нам будет тяжело, но это просто необходимо сделать?!

Черт, я волнуюсь, как перед экзаменом. Ничего же страшного не произошло, а меня всю трясет.

Утром позвонил Паша и сказал, что сегодня приедет «попрощаться». Ненавижу это слово.

У меня паника. Твою мать, у меня паника. Брат сказал, что на днях он уже улетает. Господи, как же я не хочу, чтобы он был от меня на таком расстоянии. Как я вообще буду без него? Конечно и так, мы видимся нечасто, но я хотя бы знаю, что он в этой стране, и может приехать, если я попрошу.

Раздается звонок в дверь, отчего на моих глазах проступают слезы.

Так, стоп. Паша приехал, не ради моих рыданий.

Черт возьми, я хоть когда-нибудь буду искренне улыбаться, не думая ни о чем?! Если это и случается, то только на несколько секунд.

Сделав глубокий вдох, иду открывать дверь. Мое сердце сжато в тиски.

– Привет, – улыбаюсь я, хоть боль и рвется наружу.

– Привет, малая.

Брат обнимает меня так крепко, что я начинаю сомневаться, останутся ли целыми мои кости. Я чувствую себя защищенной. Жаль, что это длится всего мгновение.

Брат и сестра – это особая любовь, которую многим не понять. И даже иногда, эта любовь сильнее родительской. Например, как у меня.

– Мне нечем дышать.

Паша ухмыляется и отпускает меня.

– Извини, – с улыбкой говорит брат.

Я прислоняюсь спиной к стене. У меня снова кружится голова. Ноги подкашиваются. Я ведь так и не отошла, после вчерашней потери сознания. Мне до сих пор плохо, когда я вспоминаю, как падала с лестницы. Мне кажется, что я и сейчас чувствую всю ту ужасную боль при падении.

– Лер…

Паша подходит ближе ко мне.

– Что с тобой?

Я молчу. Мне просто нечего ему сказать.

– Ты меня вообще слышишь?

Кивнув, продолжаю молчать.

– Лера, – уже кричит брат, и этот крик, будто выводит меня из этого странного состояния.

– А? Паш, все нормально. Я просто задумалась.

Задумалась? О чем, черт возьми, я могла так задуматься, что чуть не упала в обморок?!

– Задумалась? – будто читая мои мысли, спрашивает брат.

– Не бери в голову.

– Ты меня пугаешь.

Да я сама себя пугаю.

Пожав плечами, иду на кухню. Паша идет вслед за мной. Не говоря ни слова друг другу, он достает из пакета продукты, а я убираю их в холодильник.

– Где родители?

– Не знаю. Не видела их с утра. Наверное, как и всегда, у своих друзей, – на последнем слове, делаю кавычки в воздухе.

– Они не трогают деньги, которые я