Имперец. Том 5 - Владимир Кощеев

с моря больше некому, а те корабли, что видны дальше к горизонту — все сплошь принадлежат Российской Империи.

И когда на пустой причал вылетело несколько автомобилей с британскими номерами, часовые на корабле чуть-чуть не открыли по ним огонь. Хорошо мозгов хватило сначала рассмотреть, кто вылезает из машин.

А спустя пару минут с палубы уже опустили трап, и навстречу потрепанной и порядком перепуганной делегации сошел Кирилл Нахимов.

— Ваше Высочество! — воскликнул княжич. — Слава богу, вы живы!

— Так князя Калужского, пожалуй, еще никто не называл, — жестко усмехнулся цесаревич, пропуская членов русской делегации на палубу корабля.

— Князя Калужского? — не понял Нахимов и внутренне похолодел. — А где князь Мирный?

— Ждет нашего подкрепления, Кирилл, — сухо ответил Иван Дмитриевич. — Командуйте высадку десанта, выводите технику. Британцы исчерпали наше терпение, княжич, пора преподать им хороший урок.

Нахимов кивнул и рванул обратно на корабль, на ходу раздавая указания. Наследник престола в этом время взял трубку и, пользуясь связью с корабля, наколотил сообщение императору:

«Британцы атаковали. Будем ровнять и реконструировать Лондон».

О том, что его жизнь в очередной раз оказалась спасена одним чертовски талантливым парнем, рассказывать времени не было. Как и думать о том, что он остался там один против непонятного количества британцев.

Всю дорогу до порта Иван матерился похлеще портового грузчика, что пересажает всех на кол, и нужно срочно разворачивать машину, и нельзя бросать Мирного одного в этом поганом городе.

Но Березкин был непреклонен и гнал автомобиль к порту.

— У нас приказ сохранить вашу жизнь, Ваше Высочество, — раз за разом повторял гвардеец. — И князь сейчас занимается ровно тем же.

Пожалуй, если бы не крепкие бойцы по обе стороны от Ивана, он бы додумался выскочить на ходу. Но гвардейцы свою работу знали.

— Доедем до Москвы, а там хоть в подвал, хоть на кол, — миролюбиво басил один и бойцов.

— Если Мирный погибнет, пока мы тут сопли жуем, я вас сгною, — шипел разъяренный наследник престола.

Впрочем, это не мешало ему пытаться анализировать происходящее.

Почему на него вообще напали?

Да, мир для Британии был бы заключен весьма позорный, но это лучше любой войны, результат которой наверняка был бы спорным. За смерть сына Дмитрий Романов бы утопил все острова, не считаясь с гражданскими жертвами.

Почему напали на русский флот? Здесь ведь флагманские корабли Российской Империи, это было не то чтобы разумное решение.

Там вообще, что ли, никого адекватного не осталось в Букингемском дворце, если вокруг него полный, бесконтрольный хаос?

А, собственно… Может быть, в этом вся проблема?

— Ваше Высочество, мы готовы выдвигаться, — княжич Нахимов вырвал Ивана из его мыслей.

На берег сгрузилась морская пехота и БТРы, и все были очень, очень злы.

Напали на наследника их престола. Вероломно. В момент подписания мирного договора!

Военные молчали, но Воздух шептал за них:

Смерть, смерть британцам…

— Бойцы! — рявкнул цесаревич, легко взлетев на один из БТРов. — Британцы напали на наше мирное посольство! Решили, что у них нет чести! Теперь наша очередь принимать решения. И я решаю, что раз у них нет чести, значит, не будет и жизни!

Сотни глоток одобрительно гаркнули, эхом прокатившись по пустому порту.

— ЗАЧИСТИТЬ ГОРОД!

Гостевой дворец, Александр Мирный

У князя Голицына было открыто всего-навсего три стихии. Да и резерв у Андрея Прохоровича оказался невеликого объема. Но вот здесь я впервые вживую увидел в реальности те самые байки Разумовского об искусных магах с небольшим арсеналом.

Князь Голицын был хорош.

Не сказать, что последние несколько часов боя меня опустошили, все-таки по ту сторону не было сильных магов. Но если долго держать на вытянутой руке полную чашку, в конце концов, ты прольешь ее содержимое тупо от усталости. Вот я был где-то на середине пути к этому фиаско. Конечно, можно было бы в последний момент шарахнуть какой-нибудь забористой дрянью, выровняв полгорода, или спустить с цепи новую стихию. Было подозрение, что Свет так же опасен, как и Тьма, но тут я, честно говоря, побаивался, что не удержу, и непонятно, чем эта дрянь окажется впоследствии.

Если выживу, надо будет попроситься у Ивана залезть в императорские архивы. Наверняка там есть какие-нибудь записи об этих стихиях, как водится, спрятанные за семью замками и подпиской о невыезде.

Но для начала надо бы догрести до Родины.

Когда князь Голицын изволил разделить со мной тяготы городского боя, дело на самом деле пошло веселее. Вдвоем мы принялись метелить британцев размеренно и душевно. Андрей Прохорович умудрялся нервировать вражеских бойцов, превращая брусчатку тротуаров под их ногами в крутящиеся шестеренки, подкидывать канализационные люки на головы врагов и вообще проявил удивительную изобретательность в работе со своими тремя стихиями.

Я держал щит и, честно, говоря, минут пятнадцать просто филонил, наблюдая за процессом.

— У вас потрясающее мастерство, князь, — произнес я, когда фонтан из сорванного гидранта начал бить по близстоящим британцам, мгновенно обращаясь в лед.

К сожалению, рядом с автомобилями техники князя растворялись, но зазоров между машинками было достаточно, чтобы устроить врагам веселуху.

— Я, к сожалению, таким тонким владением стихий не обладаю, — закончил я свою мысль.

— Ну, с вашим образом жизни это ненадолго, — усмехнулся князь Голицын. — Или научитесь, или… — мужчина резко просадил часть улицы, заставив британцев суетиться еще сильнее. — Или нет, — закончил он.

«Или не выживете», — осталось неозвученным.

Всем понятно, что находиться рядом с венценосной особой опасно. А если эта особа со штопором в одном месте, приключения на регулярной основе гарантированы.

— Я, в свою очередь, восхищен вашей самоотверженностью, — ответил князь Голицын, рефлекторно дернувшись, когда пуля, пробив его щит, застряла в моем дублирующем четко напротив его сердца. — Не многие, дорвавшиеся до власти, остаются собой.

Я посмеялся:

— Хотите сказать, деньги меня еще не испортили?

— Раз не испортили сейчас, не испортят и потом, — усмехнулся Голицын, снова заставляя окружающий мир между британцами бегать, прыгать и скакать.

— Сочту за комплимент, — хмыкнул я.

— Это действительно комплимент, — кивнул Андрей Прохорович. — Вы получили титул по праву. Прошу простить мои сомнения в вашем благородстве.

Мне не понравился тон Голицына, которым он это произнес. Мужчина как будто прощался. Наверное, его резерв заканчивался, и он готовился к естественному финалу боя в таких условиях.

— Поговорим об этом, когда