Король драконов и Принцесса-Апельсин - Ната Лакомка

Хильдерика вся горела, просто пылала, и дракон снова обнял её – за талию, притиснув к себе и перехватив руки, чтобы не заработать ещё пару пощёчин.

– А вот ваши глаза говорят совсем другое, – сказал он. – И ваши губы говорили другое, пока мы целовались.

– Я – замужняя женщина… – залепетала она, пытаясь освободиться, но это больше походило на трепыхание пташки, попавшей в змеиные кольца. –

– Замужняя женщина, которая до сих пор не знала сладости поцелуя? – коварно поинтересовался Тюнвиль.

– Вспомните о рыцарской чести…

– Да плевать на неё.

– Вы не смеете…

– Уже посмел, – заверил он. – И посмею ещё, потому что вы сами этого хотите… – он наклонился, пытаясь поймать её губы.

– Не смейте… не смейте… – шептала принцесса, уворачиваясь, и дрожала при этом, и сердце у неё билось так сильно, что Тюнвиль ощущал его стук.

– Попробуйте меня остановить, – подсказал ей дракон. – Пожалуйтесь мужу. Я очень этого жду.

– Зачем? Зачем? – простонала она.

– Вы так и не поняли? – горячо зашептал Тюнвиль, почти касаясь губами её уха и с наслаждением вдыхая её запах – аромат девичьего тела, которому не нужны никакие восточные благовония, и который упоительнее любого цветочного аромата. – А вот мой брат сразу меня разгадал. Он сразу понял, что я захотел вас. С первого взгляда… И теперь мечтаю увезти вас отсюда… Чтобы вы танцевали под музыку моей флейты… И чтобы ели из моих рук… Расскажите мужу, что мы делали этой ночью здесь, возле моря… Пусть он вызовет меня на поединок, и я подарю вам свободу – сделаю вас вдовой.

Принцесса сразу перестала сопротивляться, замерла и даже затаила дыхание.

– Принц никогда ничего от меня не узнает, – сказала она после недолгого молчания.

– Тогда я ему скажу, – пообещал Тюнвиль.

– Вы… вы этого не сделаете, – голос её сорвался, и она так сильно дёрнулась в руках дракона, что Тюнвиль предпочёл её отпустить – не причинила бы боли себе, пытаясь освободиться.

– Хотел бы я посмотреть, кто сможет мне помешать, – сейчас Тюнвиль, и правда, чувствовал себя всемогущим и непобедимым, пусть и стоял полуголым, в человеческом обличии, на пустынном берегу. – И пусть ваш муж воображает себя героем, дракона ему не победить. Мой брат… – тут он осёкся, чтобы не проболтаться о позоре Рихарда, – мой брат слишком мягко обходится с принцем, вот он и возомнил о себе невесть что. Но я с ним миндальничать не буду. Он заслуживает хорошей взбучки только за то, что издевался над вами все семь лет вашего замужества.

– Вы этого не сделаете! – воскликнула принцесса отчаянием. – Не смейте! Я и так уже пострадала из-за вас! – она невольно прикоснулась к левой скуле, где была ссадина, и Тюнвиль мгновенно всё понял.

– Это он вас ударил?! – дракон перехватил руку принцессы за запястье и, сузив глаза, посмотрел на ссадину.

– Нет… нет… я упала, – начала она, но Тюнвиль перебил.

– Хорошо лжёте, ваше высочество, – сказал он сквозь зубы, – но недостаточно хорошо, чтобы обмануть меня. Мой брат не добил вашего мужа, но я это сделаю.

Роли мгновенно поменялись – теперь принцесса вцепилась в дракона, будто собиралась задушить его в объятиях.

– Вы всё неправильно поняли, – взахлёб говорила она, – вы не тронете его… Он ни при чём… Я сама виновата…

Она почти повисла у Тюнвиля на шее, но если пару секунд назад он только об этом и мечтал, то теперь на место страсти пришла холодная ярость.

– Не обсуждается, – бросил он, пытаясь разжать руки принцессы.

Но она уже отпустила его и побежала – только не ко дворцу, как можно было ожидать, а в море.

– Если посмеете прикоснуться к нему!.. – крикнула принцесса Хильдерика, и эхо снова отскочило от скал. – Я утоплюсь! Так и знайте – утоплюсь!

Волна захлестнула её до колен, повалила, поволокла в глубину, и Тюнвиль, ругаясь про себя, помчался спасать отчаянную героиню.

Шаль была благополучно потеряна, зато он вынес свою золотую рыбку из воды на берег и пошёл прямо во дворец, чтобы больше не было совершено никаких глупостей.

– Я утоплюсь, – повторяла принцесса, пытаясь отбросить с лица мокрые волосы. – Не трогайте принца… забудьте о нём… Я отдам вам принцессу Аранчию, только оставьте в покое его высочество…

– Какая преданность, – не сдержался Тюнвиль. – Чем он так очаровал вас? Или вы из тех, кто боится любви? Не похоже. Вы не боитесь, вы жаждете её.

– Ошибаетесь! – выпалила она и заболтала ногами, требуя, чтобы он отпустил её.

Тюнвиль поставил принцессу на песок и упёр кулаки в бёдра, не скрывая наготы, и не стесняясь её. Но принцессу Хильдику, похоже, его нагота больше не смущала.

– Клянусь, что принцесса Аранчия выберет вашего брата, – сказала она, стараясь держаться с достоинством, но это трудно было сделать, когда мокрая юбка липнет к ногам, волосы повисли мокрыми плетями, а туфли потеряны где-то в морской пучине.

Хотя она нравилась Тюнвилю даже промокшей, с растрёпанными волосами. Нравилась всё сильнее. И злила – тоже сильнее. Ну что там замечательного в этом принце, если она так его защищает?!.

– Если принцесса Аранчия пожелает стать женой моего брата, – уточнил дракон, – то ваш муж проиграет спор. Солерно не получит привилегий и денег, а вы достанетесь мне. Это было условие Рихарда. Вы этого хотите? Слишком сложный путь. Лучше я скручу голову….

– Нет!! – крикнула она, уже не сдерживаясь. – Принц не поддержал этого условия! Никто не вправе распоряжаться мной! – она глубоко вздохнула и сказала немного спокойнее. – Заключим договор. Вы получите Аранчию и уедете отсюда, и не станете больше беспокоить моего мужа.

– А вы? – коротко спросил Тюнвиль.

– А я останусь с принцем.

Она гордо вскинула голову, и стало совершенно неважно, что одежда промокла насквозь, и что ноги босые – это была настоящая принцесса. Тюнвиль чувствовал это всей душой. Всем своим каменным сердцем.

– Если откажетесь и причините зло моему мужу… – продолжала она.

Тюнвиль поморщился, потому что слова «мой муж» били в мозг, как железным гвоздём. Никакой он ей не муж! Так, ширма, в которой от мужчины – лишь имя и одежда!

–