Ещё один человек - Дзиньштейн

Подойдя к машинам, притормозил, опершиль об ледоруб, осматриваясь. В боку кололо, казалось, сейчас сблевану (если б было чем), в голове шумело толчками крови, и перед глазами темнело и плыло. Прижал башку к квадратному пруту древка ледоруба – холодный, приятно, смачно сплюнул противной вязкой слюной. Понемногу пришел в себя, оглянулся. Нихуясибе, как говорится. Кино про Рэмбу, не иначе. Куча тел. И все это я. И, самое странное – а мне похуй. Не, не то чтобы эмоций нет. Эмоции есть – я устал и хочу домой. Очень. А вот восхищаться крутизной как-то не тянет. И ужасаться. Тянет отдохнуть. Давненько я так не выкладывался – на все сто процентов. Или даже больше. Наверное, много лет уже не выкладывался. Забыл – как оно. Отвык. Похоже – придется привыкать. Халява кончилась. Придется въябывать, дружище. Отчего-то совсем недавно столь противная мысль – отнюдь не встретила сопротивления в голове. Надо, так надо. Только бы отдохнуть. И пожрать. И домой. А лучше – сразу домой.

Разогнулся, шагнул пару шагов. Бля, так далеко не уйду. Ноги гудят, дрожат, и так и норовят подогнуться. Привалился к борту одной из машин, не сразу сообразив, что к чему – наверное, мозгу крови не хватает, вот и тупит. Это ж машины. Правда, битые, но мне наплевать. Лишь бы ехали – тут рядом. А они поедут – не настолько сильно они помяты, чтоб не ехать.

Вот только проблема… Ключи. Одна машина – семерка-жигуль, завести ее без ключей… ну, смогу, наверное – ездил я одно время так, когда с замком че-то было не так, проводками чиркал – заводил. Но вот блокировку руля сломать… Не знаю – говорили просто мол, но че-то последнее время оптимизма у меня поубавилось. С утра мне много чего казалось просто и элементарно. А оно эвон как вышло.

Ладно, посмотрим. Та, к которой я прислонился Опель, новенький. Обошел, открыл водительскую дверь… Не, пусто. Пошарил, как в кино учат, за солнцезашитными щитками – ага, щаз. Это вам не Голливуд, у нас таких идиетов нема. Ладно, хрен с ним. Осмотрел салон и багажник – пусто. Типичная машина современного горожанина – чисто, ничего лишнего, приятно пахнет. Обидно, да. Конечно, возможно, что ключи в кармане одежды кого-то из упокоенных мной, но общаривать эту гору мяса я как-то не готов. Поищем альтернативный выход, ага.

В семерке ключи были на месте. Зажигание было включено – похоже, машина заглохла от удара. Вон – и передача вторая включена. Оглянувшись, решаю попробовать. Но когда сажусь в машину – выясняется, что ледоруб в нее категорически не лезет. Придется оставить? Ага, щаззз! Не долго думая, тычком с маху высаживаю заднее боковое стекло и запихиваю длинющую железяку на заднее сидение, оставляя немалую часть торчать наружу. Подумал, что мог бы просто опустить стекло – но фигли уж теперь.

Завелась не сразу, нехорошо скрежеща. Но завелась. И сразу запахло тосолом – ну, ясно. При столкновении радиатор пробило. Не теряя времени выруливаю задним на дорожку – и вперед, к Энгельса. А там хвост пробки, приехали. Похеру, по тротуару, до Луначарского – а там на перекрестке мне повезло, остался просвет – точнее, кто-то пробил, вероятно, грузовиком. Вот туда-то и рванул.

По пути отметил – от Областной толпа упырей расходится – становится реже, но в целом больше их уже в районе. Это плохо, это очень плохо. Я сейчас с трудом-то наверное с одним справлюсь – а их на улицах десятки и сотни. И тут уже не побегаешь. Когда повернул во двор, в машине уже пахло перегретым металлом, стекло запотело. Мотор хрипло пискнул и заклинил, меня долбануло башкой об стекло, аж потемнело и звон пошел, хорошо, что в каске, машину потащило боком, и она ткнулась об бордюр – и я полетел вбок, насадившись печенью на рычаг коробки передач и приложившись башкой еще раз, снеся зеркало. Секунд десять я, шипя от боли, приходил в себя после такого нокаута. Очнувшись, обнаружил у водительской двери упыря. Бабуля, я ее часто видел – зеленью с ящика торговала у метро. А сейчас она смотрела на меня, царапая стекло пальцами. Да отвяжитесь вы наконец от меня сегодня, или нет?! Зарычав, я толчком обеих ног распахнул дверь, снеся бабулю, шатаясь вылез, и, пока бабка вставала на четвереньки – вытащил ледоруб. Вот, блин – в школе читал про Раскольникова, да. Жахнул бабку и поплелся к дому. Здесь пока упырей было по прежнему мало – ну и отлично. Одного прихлопнул,, уже чисто механически, у парадного, вошел с предосторожностями – но все обошлось. А вот на лестнице на втором – встретил парочку – похоже, те самые алкаши, что меня послали вчера утром. Махать на лестнице ледорубом было затруднительно, пришлось отступить на первый и там «принять бой».

Впрочем, первый дался легко – а второй, споткнувшись об первого свалился с лестницы и, по-моему, и без моего удара бы кончился сам.

Все. Еще немного – и я сяду прямо здесь и скажу – «Жрите меня, мне пофиг». Не могу, сил просто нет. Даже просто подняться. Нажал кнопку лифта – ан нет. То ли лифт отключен, то ли вообще электричества нет. Судя по не горящим лампочкам – второе. Тоже плохо. Сжав зубы, ни о чем не думая, поплелся наверх, ставя каждый раз ногу аж с притопом, не делая промежутков между шагами, как робот. Даже ускорил темп под финиш. Вот она, моя дверь! Скотч на месте, все в порядке, открываю… Все! Я дома! Пахнет едой, уютом… домом! Замок, ледоруб с грохотом падает на пол, скидываю каску и ватник… Нет, сначала – со стоном поднять ледоруб (блять, как болит спина!) – и, пробравшись через завал, прошвырнуться по квартире. Все чисто. Вот так, и никак иначе.

А вот теперь – отдых…

После душа в темной ванной – слава Богу, вода, в том числе и горячая, исправно лилась из крана, и отобедав, а точнее – с урчанием и чавканьем сожрав все, что попалось под руку, я отплющил харю аж до шести вечера.

Встал, точнее – попытался – и понял, что еще долго буду ходить как дэцепэшник… или упыри. Болело на букву «Ф» – ФФФсьо! Заварил чаю и уселся у окна, тупо смотря на улицу. Там было солнечно и много упырей. Они не торопясь шли к «Ленте». Нет, они не брели толпой как красноармейцы на пулемет, и не бежали как муравьи. Просто неспешно шли довольно редко. Но постоянно. И их было много. Слишком много. И это навевало мысли – нерадостные.

Мысли о том, что надо отсюда валить. Тут – крышка. Тут очень много упырей. Скоро будет и много шустриков. А потом появится и много этих… монстров, хищников, бля. Тогда мне сразу пиздец. Надо валить.

Ладно, надо. А как? На чем? Не пешком же? Ну, это просто – во дворе так и стоит у соседнего парадного «Форд», а поодаль на газоне – моя Шаха. Машин вообще поубавилось, но не сильно. А у крайнего парадного даже прибавилась маршрутка, какого-то незнакомого номера. Бензин тоже есть – запас в Шахе сложен.