Дальняя дорога - Юрий Тупицын

Лорка отодвинул бесшумно скользившую дверь и с удовлетворением убедился, что Тим еще не покинул своего уединенного жилища и что заблаговременно обдуманный разговор с ним не придется откладывать. Лорка откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание, в коридор выглянула Валентина.

- Федор! Как хорошо, что вы прилетели.

- Так уж и хорошо? - Лорка переминался с ноги на ногу, ожидая, когда искрящиеся ворсинки пышного ковра вычистят и высушат его сапоги.

- Конечно, хорошо. Да хватит вам топтаться, проходите!

Лорка прошел в гостиную, не без опаски опустился на изящный, хрупкий на вид дачный диванчик. Усаживаясь напротив, Валентина засмеялась, показывая крупные жемчужные зубы.

- Этот диванчик всех пугает.

Большие серые глаза Валентины следили за ним улыбчиво и приветливо. И оттого, что в этих глазах не было даже самого легкого недовольства или обиды, Лорка с новой остротой почувствовал свою невольную вину перед этой женщиной - ведь как-никак, а именно он разлучил ее с мужем и, может быть... У него мелькнула мысль - навсегда, но он тут же и очень сердито поправил себя: "Надолго, а не навсегда. Надолго!"

- Значит, напугала вас осень, удираете? - спросил он вслух, стараясь отвлечься от своих непрошеных мыслей.

- Да что вы! - откровенно удивилась Валентина. - Мы любим осень, особенно я. Даже вот такую, когда дождь, ветер и листья летят по воздуху. Сидеть у окна, слушать и смотреть на все это - ведь правда хорошо?

Лорка засмеялся - он, уроженец солнечного юга, терпеть не мог ветреной и дождливой погоды, она нагоняла на него тоску.

Глядя на оживленное лицо молодой женщины, Лорка снова, как укол, ощутил чувство вины перед ней.

- Валя, вы не сердитесь на меня? - вдруг чисто импульсивно спросил он.

Она подняла брови.

- За что?

- А за то, что я забираю в экспедицию Тима.

- Разве он не по своей воле летит с вами?

Большие серые глаза Валентины смотрели на Лорку ясно, покойно, даже простодушно, без самой малой капельки иронии. Федор ощутил сложное, противоречивое чувство: и облегчение, и стыд из-за того, что не сумел сразу оценить спокойную жертвенность и своеобразное величие этой жены и матери.

- Да и как ему не лететь, когда вы летите? Конечно, Кика - страшное место, но не так уж чтобы очень. Вы с Тимом бывали в местах и пострашнее, правда?

- Еще бы! - Лорка постарался не сфальшивить.

Валентина кивнула в знак согласия.

- Тим мне рассказывал. - Она подумала и рассудительно добавила: - Потом у вас очень сильный по составу разведотряд. Все в отличной форме. И еще... - Она вдруг осеклась, с каким-то лукавством и торжеством взглянула на Федора и, круто меняя тему разговора, вдруг предложила: - Хотите, я вам дочку покажу?

- Хочу. - Лорка поднялся с диванчика. - А где Тим? Спит или опять по грибы пошел?

- И не спит, и не по грибы, - с ноткой таинственности ответила Валентина. - Скоро придет.

- Придет? Откуда?

- Секрет. - Валентина осторожно отодвинула дверь детской.

- А почему удираете отсюда - тоже секрет?

- Тоже секрет. Да вы проходите.

- И тут секреты, - пробормотал Лорка, перешагивая вслед за Валентиной порог маленькой комнатки.

В колыбели, стоящей у стены, сладко спала голенькая, покрытая легким загаром девчушка - пухленькое существо с перетяжками на ручках и ножках. Личико сосредоточенное, крохотный ротик приоткрыт.

- Спит, - прошептала Валентина.

- Знаете, Валя, - сказал вдруг Лорка. - Я вот боюсь младенцев. Честное слово! На расстоянии еще могу любоваться, а вот как дадут мне их на руки боюсь: вдруг у них что-нибудь там поломается.

Валентина засмеялась.

- Ох и бестолковые вы, мужчины!

- Вы тоже хороши. Девочка спит, а свет как на солнцепеке. Нет бы выключить.

- Как можно! Днем дети должны спать при свете. Загорать и крепнуть. Разве можно ломать естественные условия и ритмы?.. Федор, да вы не слушаете меня!

- Слушаю. - Лорка улыбнулся. - Но еще и думаю о своем.

- О чем?

- О том, куда все-таки запропастился Тим.

Лицо Валентины вдруг отразило беспокойство.

- И правда, что-то долго его нет. Уж не случилось ли чего? - Она поспешно встала. - Пойдемте, Федор.

Выйдя из домика и пройдя шагов десять по синтетической дорожке, Валентина свернула к кустам и остановилась возле люка, закрытого крышкой и ведущего куда-то под землю.

- Здесь у Тима лаборатория, - пояснила она, нагибаясь к крышке.

Лорка с улыбкой отстранил ее.

- Только осторожнее, - поспешно предупредила Валентина.

Не поняв хорошенько, что бы могло означать это предупреждение, Лорка откинул неожиданно массивную крышку и увидел легкую лесенку, ведущую в хорошо освещенное помещение. Он еще успел подумать, на кой черт Тимуру понадобилось устраивать себе какую-то примитивную подземную лабораторию, как вдруг голова у него закружилась, а мысли спутались. Лорка распрямился. Его приметно шатнуло. Пошире расставив ноги, Федор огляделся: ему почудилось, что началось землетрясение, как будто он стоял не на твердой почве, а шел по бурному морю на небольшой яхте. Деревья, кустарники, трава и Валентина плавали в каком-то призрачном тумане, покалывало мышцы и ломило кости, откуда-то поднималось темное чувство страха.

- Отойдите от люка! - как сквозь ватную стену, донесся до него отчаянный крик Валентины.

И в тот же миг землетрясение прекратилось, исчез прозрачный туман, точно его сдуло ветром. Лорка прикрыл глаза и утомленно провел рукой по лицу, стирая капельки пота.

9

Ревский был сердит по-настоящему. В таком состоянии он никогда не повышал тона, не сверкал глазами и вообще не выказывал заметных эмоций, только четкие черты его рубленого лица становились еще резче, а морщины глубже. Выслушав доклад Лорки и Тимура Корсакова, он долго сидел молча, погрузившись в раздумье.

- Вы поступили как мальчики, увлеченные интересной игрой, но не как взрослые люди, которым поручено серьезнейшее и ответственное дело. Я не уверен, смогу ли я теперь доверять вам так, как доверял раньше. И я не знаю, как мне поступить, - сказал наконец Ревский.

Тимур, который не мог не чувствовать, что на его плечах лежит основная доля вины за скрытность и самовольство, счел нужным заметить, хотя это и получилось у него не совсем уверенно:

- В конце концов, ведь ничего страшного не произошло. Наоборот, удалось узнать много нового.

Ревский остановил его сентенцию:

- Не все измеряется конечным результатом. Это лишь в старину, да и то беспринципные люди смели верить, что цель оправдывает средства.

Лорка вздохнул. Ревский, внимательно взглянув на него, грустно сказал:

- И ведь главная вина на тебе, Федор.

- Знаю.

- Почему? Это я все затеял, - возразил Тимур.