Сантехник - Иннокентий Белов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совсем котейка с катушек съехал, плескался и шумел на всю округу.
Ну и пусть себе, никого в пределах видимости не заметно, правильное все же решение оказалось выкупить подзорную трубу у приятелей. Пусть три месяца жил на однообразной казенной жратве, однако, теперь она дает мне решающее преимущество в выборе — когда драться смело, а когда спасаться вовремя.
Костер не стал разводить, не хочу рисковать совсем, мало ли куда запах дыма пойдет, вдруг в темноте мимо людоеды по своим черным делам проедут.
Проедут и заинтересуются, кто это тут такой вкусный и глупый огонь так бесстрашно палит.
Да и зачем мне костер, котелок в крепости остался, а чайника отдельного у меня нет.
В сумерках с Мурзей пожевали сушеного мяса, запас еще есть небольшой, я накрылся маскировочным плащом, кот пристроился у меня под боком, и мы сразу уснули. Ночью несколько раз проснулся от того, что кот неистово толкается задними лапами, похоже, убегает во сне от кого-то очень страшного. Погладил его по спине, котейка расслабился и замурчал, понимая, что он в надежном месте теперь под защитой хорошего человека.
С первой предрассветной музыкой птиц и прочих насекомых я поднялся, собрал все добро, засунул кота в ящик и зашагал к крепости. Еще утренние сумерки не прошли, как я уже оказался под стенами и заранее предупредил голосом дозорных на стене.
Перешел по стволам деревьев, заменяющим пока мост к воротам, которые первым делом ладят мастеровые мужики и уже сделали до половины по высоте. Ну, пока можно и так перелезть, что я и сделал.
Орки, конечно, сожгли деревянные ворота перед отступлением, как и все, что можно было поджечь. От огня кладка вокруг ворот потрескалась, петли потеряли закалку, теперь все заново придется восстанавливать Империи за свой счет.
Дорогое это дело — вот так сдавать крепости, а потом ремонтировать, в этом году только две ближайшие к Датуму собираются восстановить. Ибо, материалов и работников не хватает, как денег и воинов тоже всегда в недостатке.
Слишком серьезный вырос враг — звероящеры-людоеды, так задешево уже от них отмахнуться не получится, держа гарнизоны общей численностью меньше тысячи воинов на краю огромного по размерам Дикого поля.
На пару лет загоняют в большие минуса всю Империю. И отказаться от дешевых продуктов с берегов Станы она уже не может, привыкло население и зимой есть свежие овощи за недорого. Но и защищать свои владения теперь пару лет с огромными убытками придется.
А не нужно было так жлобиться и воровать столько всем норрам, к обороне края причастным, оказалось бы на стенах крепостей просто немного больше воинов. И у них больше болтов, арбалетов и той же защиты от стрел, чтобы спокойно оставить каждую малую орду под стенами лежать.
Тогда бы они из малых не превратились в большую и здорово так не потрясли основы Империи в этих диких местах.
Только, это лично мои мысли про случившееся поражение людей, я ими даже ни с кем не делюсь. Да и не поймут мои простые приятели такого стратегического размаха своего товарища:
— Ведь бабы и жратва везде одинаковы, чего тогда башку напрягать лишнего? Для этого благородные есть! Они грамоте хорошо обучены!
Ну, это не моя проблема, я теперь затрофеил хорошо золота и прочих дорогих вещей. Могу уже смело в любое место ехать с каким-то комфортом, не своими ногами и плечами каждый километр имперских дорог пересчитывать.
Как до этого случая собирался, на два с половиной золотых лодку или телегу не наймешь. Это только очень скромно неделю питаться в пути получится.
Однако, теперь по местным понятиям, как лично отомстивший за погибших, я имею право на половину всех трофеев и этот вопрос хорошо бы с начальством гарнизона приземлить заранее. Я с ними хорошо поделюсь, только, чтобы не возникло разногласий, что тут имперское имущество, а что — личное имущество погибших парней.
Если все упрутся, тогда ничего хорошего не получится, а мне и так выше крыши трофеев привалило.
Поэтому и следует поторопиться сейчас, чтобы добраться до места схватки первыми, не дать опередить себя оставшейся где-то недалеко ватаге нелюдей.
Сразу требую доступа к начальнику гарнизона, жду на кухне, спешно завтракая. Потом рассказываю о случившейся трагедии спустившемуся ко мне пожилому мужчине. Начальнику местного гарнизона, выслужившемуся до своего высокого поста с самых низов и нормально понимающему, что теперь необходимо предпринять.
— Четыре костра, говоришь? — переспрашивает он, застегивая ремень и натягивая с помощью помощника кольчугу.
Знает, как и я, что звероящеры держатся своих и с чужими племенами не мешаются.
— Одни ушли, и в ложбине четырнадцать рыл валяется?
— В ложбине четырнадцать и наверху двое, — поправляю я его.
— Все целые? — интересуется он и я отвечаю, что все целые.
То есть, правые уши зверолюдей еще остались на месте, ведь именно по ним ведется подсчет уничтоженных нелюдей и выдаются премиальные деньги.
— Все можно обсудить, кто и кого убил, — закидываю я пробный камень командиру гарнизона и вижу, что ему эти слова нравятся.
Ватага егерей — ему почти не подчиняется и то, что они полегли где-то в степи при исполнении задания, это не его конкретная беда, если по большому счету.
А вот возможность отомстить за своих, предъявив именно правые уши орков, украшенные татуировками и еще колечками в зависимости от количества убитых врагов, это уже его прямая заслуга перед вышестоящим начальством.
Как и сдача трофеев в казну. ну. сдача именно кое-каких, а остальные можно нормально так поделить.
Отдадут мне мою долю, потом еще для империи что-то отложат по минимуму, а все остальное ему и его проверенным товарищам достанется. Как говорится — плавали, знаем.
Поэтому начальник гарнизона хочет понять, как мы сможем договориться между собой, чтобы наши слова совпали полностью. Даже в мелочах.
— Если люди верные окажутся, тогда все возможно, — намекаю я мужику, кого стоит взять с собой.
— Половина от такой толпы — слишком много для тебя, — продолжает торговлю командир усиленной когорты.
Я делаю вид, что напряженно думаю. Хотя, все уже решил давно про себя.
— Четверть и все, больше не спорим, — оглашаю я свои условия.
Ну, на это командир согласен и командует своему ординарцу, кого из стражи поднимать на выход.
Мне четверть, империи столько же, все остальное ему с ближними — такой
