Валютчики - Генрих Вазирович Мамоев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зато я умел разбирать автомат Калашникова и знал, как вынимать обойму из Макарова, что и проделал, лишний раз убедившись, что неудачник осчастливил мир своей смертью — обойма была пуста, и пистолет теперь можно было использовать только в качестве метательного или пугача. Последнее показалось более надежным, поскольку я никогда не отличался меткостью бросания предметов, тем более в людей.
Перевернув Майю, я оказался над ней и, заглянув в ее глаза, вдруг поймал себя на мысли, что хочу ее — здесь и сейчас. Судя по ее слегка помутневшему взгляду, Майя испытывала примерно то же самое. Не удержавшись, я чмокнул ее, чувствуя, как призывно раскрылись ее губы, вновь подарив мне незабываемое.
— Майя, — громко прошептал я, с трудом найдя в себе силы оторваться от нее, — не вставай! Я посмотрю, что там, ладно?
— Ден, не надо!
— Я аккуратно, обещаю!
Высунув голову, я огляделся — в зале шла перестрелка. С моего места хорошо были видны спины двух налетчиков, стрелявших по кому-то залегшему за рулеточным столом и отвечавшему, не высовываясь, оттуда. Слева от меня тоже кто-то стрелял, но мощная колонна мешала увидеть стрелявшего. Справа был выход в небольшой предбанник, за которым, я знал, были кабинки мужского туалета, и мне в голову пришла отчаянная мысль пробраться туда, пока зона боевых действий вновь не сместилась в нашу сторону. Опустившись на колени, я наклонился к Майе:
— Я первый, ты за мной!
— Куда?! — крикнула Майя.
— Туда, — я махнул рукой так, словно она, будучи в первый раз в этом заведении, могла знать, что расположено в той или другой стороне.
— Куда?!
— В туалет! — крикнул я и зачем-то добавил: — Мужской!
Может мне показалось, а может, в ее глазах и вправду мелькнуло что-то такое сумасшедшее, но Майя больше не задавала вопросов и, вскочив на колени, на четвереньках поползла за мной, прокладывающим дорогу между сваленных стульев и дрожащих от страха тел посетителей заведения. Стрельба то затихала, то снова возобновлялась, но пули летали выше и в стороне от нас. До туалетов оставалось не больше десяти шагов, когда я почувствовал, как кто-то схватил меня за лодыжку. Это была Майя.
— Что?! — Я не понял, почему она так смотрит на меня, и в первый момент с испугом подумал, что ее ранили. Но крови не было, а ее слова едва не заставили меня выругаться.
— Ден! — горячо зашептала Майя. — Там, на столе, наши деньги!
— Плевать! — крикнул я, делая попытку продолжить движение к спасительным кабинкам, но Майя не дала мне это сделать.
Неожиданно развернувшись, она также на четвереньках чуть не побежала к столу, на котором лежали выигранные фишки. Это было так неожиданно, что я чуть не вскочил на ноги, чтобы догнать эту сумасшедшую.
— Стой! — крикнул я Майе, но за грохотом выстрелов она не услышала меня.
Никогда не предполагал, что знаю столько матерных слов, что даже лежавшая на полу толстушка в задравшемся кверху красном платье укоризненно посмотрела на меня. Впрочем, было не до ее взглядов. Увидев, что Майя уже рядом с нашим столом, я выставил руку с пистолетом так, будто это могло как-то помочь ей. Поняв всю глупость своего жеста, я в отчаянии оглянулся на казавшиеся такими близкими кабинки и, пригнувшись, на четвереньках поскакал к своей сумасшедшей красавице.
Уже на бегу я увидел, как добравшись до стола, Майя схватила горстку фишек, которые, не поместившись в ее маленькой ладони, беззвучно падали на покрытый ковролином пол казино, как упав на колени, она пыталась собрать покатившиеся в разные стороны жетоны. В следующее мгновение я был уже рядом с ней и, обхватив за талию, пытался оттащить ее под защиту соседнего стола, где уже лежало несколько бледных, как смерть, игроков.
— Пусти! — закричала Майя, пытаясь вырваться из моих объятий, но я и не думал этого делать.
Развернувшись так, что все увидели сцепленные у нее на животе руки, в одной из которых по-прежнему находился бесполезный пистолет, я увидел обращенные ко мне бледные лица. Мама дорогая, я даже подумал, что кто-то из них сейчас точно наложит в штаны, и крикнул, пытаясь придать своему голосу побольше бодрости и оптимизма:
— Все нормально! Он не заряжен!
Кажется, мне не поверили. В любом случае я не увидел на их лицах ни облегчения, ни даже проблеска надежды. Если честно, мне было все равно, что у них с лицами, потому что все мое внимание занимала Майя, не оставлявшая своих попыток прорваться к столу, на котором осталось еще немало наших фишек.
И я решился. Развернув к себе ополоумевшую от происходящего девушку, я с размаху влепил ей пощечину, как никогда надеясь, что это поможет. Видимо, и я был не совсем в себе, потому что, не рассчитав силы удара, я попросту послал ее в нокаут. Зеленые глаза заволокло мутью, и если бы я не успел ее удержать, Майя свалилась бы на полумертвых от страха людей, на свою беду посетивших это злосчастное казино…
…Когда я втаскивал еще не пришедшую в себя Майю в туалет, где какая-то певица орала об очередной неразделенной любви, я никак не ожидал, что там окажется кто-то еще. И тем более, не думал увидеть там тех мордоворотов, что пялились на Майю, игнорируя меня, как нечто несущественное. Я заметил, как один из них мерзко осклабился и меня прорвало.
Опустив Майю на пол, я развернулся к ним так, чтобы все увидели зажатый в руке пистолет и, стервенея от бешенства, навел на них ствол:
— На пол! На пол, суки, вашу мать!
За громкой музыкой я и сам почти не слышал своих слов, но парни попались понятливые, без слов попадали на вылизанный до зеркальной чистоты кафель. не пытаясь оспорить приказ. Убедившись, что с этой стороны опасности больше нет, я подбежал к двери и подпер ее надраенной до блеска урной — никакой другой мебели в туалете не имелось. Вернувшись к лежащей на полу Майе,