Валютчики - Генрих Вазирович Мамоев

Боль в животе не стихала, и «Кефир» с тоской оглядел тихий двор, в котором не было ни одного укрытия, за которым можно было бы…

Черт! «Кефир» уже не мог сидеть. Открыв дверь, он выскользнул из броневика и, стараясь остаться незамеченным стоящими у дверей банка охранниками, торопливо забежал за угол здания. Место мало подходило для его целей, и «Кефир» еще раз обогнул здание. Поросший густыми кустами и деревьями сад показался ему чуть не райским уголком. Выбрав густое и незаметное место в запущенном саду, «Кефир» огляделся. С выбранной позиции просматривался угол дома и запертая металлическая дверь запасного выхода. Убедившись, что никого нет, «Кефир» быстро расстегнул штаны и присел, надеясь, что в ближайшие пять минут ничего не изменится.

Но его надеждам не суждено было сбыться. Только он присел, как раздавшийся звук проворачиваемого в замке ключа едва не заставил подпрыгнуть — открылась дверь запасного выхода, откуда появились двое парней, неся в руках по большой и заметно тяжелой сумке. Не видя притаившегося со спущенными штанами «Кефира», парни прикрыли дверь и аккуратно заперли ее на ключ. «Кефир» увидел, как один из них взял другого за локоть и негромко, почти шепотом спросил:

— Андрюх, а Маша?

— А что с ней будет?! — нервно огрызнулся полноватый и невысокий Андрюха. — Не убьют же!

— Слышь! — Первый парень резко дернул Андрюху за руку, вынуждая того остановиться. — Ты чё?! Мы же обещали, что не бросим ее!

— Ну и что?! — Низкий явно был на взводе. — На хрена нам эта Маша, братан?! С такими деньгами мы сотню Маш и Наташ найдем, понял?!

— Да когда поймут, что ты кинул их, ее ж первую вздернут! За что бабу-то губить?!

— Не хочешь губить?! — Андрюха приблизил лицо к продолжающему удерживать его «братану». — Ну так, иди, спасай ее! А я поехал! Понял?!

— Не понял! — закричал «братан» и вдруг ударил Андрея кулаком в лицо.

Не ожидавший такого Андрей резко откинулся назад, но не удержался и упал неподалеку от замершего в кустах «Кефира».

— Ах ты, сука! — прошипел Андрей и сильно пнул ногой приблизившегося к нему сообщника.

«Кефир» видел, как нога попала в причинное место, как резко согнулся ушибленный «братан» и, упав на Андрюху, начал колотить его изо всех сил. Тот пытался закрыться от сыплющихся со всех сторон ударов, но «братан» был сильнее и продолжал молотить сообщника, куда придется. Он что-то кричал при этом, но «Кефир» уже не прислушивался. Кое-как натянув штаны, он выпрыгнул из кустов и оказался рядом с дерущимися. Увидев лежащий на мягкой земле булыжник, «Кефир», не раздумывая, схватил его и со всей дури приложился к затылку парня, сидящего верхом на Андрее.

Замерев на долю секунды, тот успел повернуться к «Кефиру» и, закатив глаза, упал на еле живого от ударов сообщника. Дрожа от перевозбуждения и не выпуская из рук оружие пролетариата, «Кефир» толкнул одну из сумок.

— Так вы кидалы, вашу мать?! — «Кефир» замахнулся на Андрюху, пытающегося выползти из-под неподвижно лежавшего на нем Сени. — Что, суки, не вышло, да?!

…«Кефир» все-таки уволился. Денег, выплаченных ему нашей компанией в качестве премии за героизм, хватило на небольшой дом во Владимирской области, легковушку типа «ВАЗ», две коровы и новую жену, которую так никто и не увидел. Но мы еще долго вспоминали этого неоднозначного во многом человека, и случай, который с чьей-то легкой руки стал называться «Как «Кефир» какать ходил»…

Серега долго не мог поверить в случившееся, но милицейские протоколы задержания убедили его, что наш шпион подкинул нам такую дезинформацию, за которую и в мирное время по головке не погладили бы, а уж в те девяностые и вовсе.

Но все оказалось куда сложнее. Однажды я поинтересовался судьбой того самого «шпиона», и Серега рассказал, что все «замутил» Кореец, специально подкинувший нашему шпиону дезу, надеясь, что подговоренные им московские мошенники Андрей и Семен сумеют провести операцию по «изъятию денег у конкурентов». Я также узнал, что поняв, что его «раскрыли», Кореец бросил все свое имущество, включая жену и многочисленных детей, и рванул куда-то на историческую родину, вероятно, в северную ее часть. Гнев обоих Сергеев был страшен — все, работавшие с Корейцем были вынуждены либо бежать, либо присягнуть на верность новым валютным королям Сибири и платить комиссию в два раза выше прежней.

Словом, не было счастья, да несчастье постаралось. Мошенников осудили на длительные сроки, но мнимой секретарше Маше удалось избежать тюрьмы — ей дали два года условно. Димон и Андрей, прибежавшие на зов едва не охрипшего от криков «Кефира» и связавшие еще не пришедших в себя кидал, тоже получили небольшие премии, и после того случая у них вошло в привычку обходить здание, в котором находился я, со всех сторон.

Я не возражал — пусть. Все лучше, чем стоять возле дверей «обменок» и трещать о вчерашнем.

Ну, и главное. После того, как все более или менее встало на свои места, я спросил Поляка:

— А что там…, с Таней?

Серега посмотрел на меня, помолчал, но все же ответил:

— Улетела. В Штаты.

Видимо, у меня было такое выражение лица, что Серега поспешил добавить:

— А что было делать? В тюрьму ее сажать?

— Ты заплатил за нее тридцать тысяч, чтобы она смогла улететь к своему… хоккеисту? — уточнил я, стараясь выбирать слова, чтобы не задеть его ноющую рану.

— А ты бы не заплатил? — спросил Серега, пристально глядя мне в глаза.

Помнится, тогда я ничего не ответил. Но не потому, что нечего было сказать. Совсем не поэтому…

Глава 112

Я всегда считал себя не очень азартным человеком. Ну, в преф по копеечке перекинуться, в дурака на щелбаны. Секи, очко и прочие деберцы мало вдохновляли мою натуру, которой всегда не хватало усидчивости и терпения. В детстве мы часто играли в лото, закрывая монетами или тыквенными семечками выпавшие числа, и тогда азарту было хоть отбавляй — ор стоял, хоть всех святых выноси. Весело было, но это совсем другой азарт, когда важна была сама победа, а не дивиденды с нее…

…В казино я впервые попал в 1993 году. Это было казино «Москва», размещавшееся в гостинице «Ленинград», неподалеку от площади трех вокзалов. Сверкающий, блестящий зал, манящие зеленым сукном столы, на которых стопками лежали фишки разного достоинства, постукивающие шарики рулеток и заученные фразы крупье:

— Ставки сделаны. Ставок больше нет!

Затянул меня туда Поляк, азартный Парамоша, готовый спустить последние портки. До портков у него, слава те, не