Цыпленок и ястреб - Роберт Мейсон

— Только с Мэри.

— Гэри, не сходи с ума.

— Так, ребята, ваша очередь, — в палатку нырнул Уэндалл. Остров с пальмами и бронзовые девичьи тела растворились в воздухе. — Борттехник латает кое-какие дырки, но лететь можно будет уже через минуту.

Уэндалл выглядел бледноватым:

— Старик хочет, чтобы вы присоединились к группе в Лиме. На сегодня есть кое-какие задания. Надеюсь, так вам будет лучше.

Борттехник вместе со старшим инженером осматривал вертолет. Их беспокоили пробоины в хвостовой балке, потому что пули могли пробить трансмиссионный вал рулевого винта или тяги управления. Но этого не случилось. Борттехник заклеил дыры зеленой лентой, почти совпадавшей по цвету с краской обшивки. Теперь это был наш вертолет.

Небо, словно намекая на что-то, было затянуто облаками. На перевале Анкхе Гэри пришлось опуститься до пятидесяти футов, чтобы не терять видимость. Мы приземлились в Лиме.

— Что там такое на дороге? — спросил я Коннорса. Пока мы кружили над Лимой, выполняя заход, то заметили толпу людей вокруг какой-то большой кучи, накрытой брезентом и перевернутый "мул".

— "Сапог", водитель мула, потерял управление и перевернулся.

— Покалечился?

— Нет. Погиб.

— Вы с Реслером — Красный-4, - сказал Лиз и помчался к голове строя. Зона Лима просто бурлила. Солдаты перебегали в небольших группах, разыскивая назначенные им вертолеты. Несколько "Хьюи" поднимались в воздух с грузом на подвеске. На посадку заходил "Чинук", принесший с зоны Гольф толстую черную топливную емкость.

— Сэр, моим людям занять места? — спросил меня сержант Кавалерии.

— Давай, сержант. Забирайтесь, — я поглядел на другие отделения, выдвигающиеся к машинам. — Уже скоро вылетаем.

Он обернулся:

— Пошли!

Они вскочили в вертолет секунд, наверное, за пятнадцать.

Строй был чудовищный, больше сорока машин. Я такие особенно ненавидел. И мы опять занимали четвертую позицию. Нам приходилось здорово разгоняться, оказавшись на внешней стороне разворота и сбрасывать скорость, как бешеным, если строй поворачивал в нашу сторону. И потом, машина была развалюхой. Когда мы взлетали, турбулентность от строя прибила нас к земле и вертолету пришлось изо всех сил напрягать свои бедные потроха. Мы нагнали строй уже на крейсерской высоте и смотрели, как идет подготовка. Дым поднимался длинными полосами, уходящими на запад. Жокеи из ВВС с грохотом промчались обратно на базу — их работа была окончена. Теперь по зоне работали наши ганшипы — ракетами и пулеметами. Пилотировал Гэри, а я просто смотрел на шоу, покуривая сигарету. Будто в кино. "Сапоги" позади меня орали друг на друга сквозь вертолетную какофонию, ухмылялись, смеялись, курили, напуганные до одури. Машины в строю поднимались и опускались по волнам воздушного моря. Когда вы летите в строю, он всегда выглядит неуклюжим, потому что два вертолета никогда не бывают на одной высоте. Если смотреть с земли, то вы видите плоскую букву V, и она смотрится красивей. Одним из радиошумов был голос полковника:

— Желтый-4, ближе. Это что, по-вашему, строй?

Полковник, будучи полковником, летел выше нас. Не зря их называют полканами, это у них такая должность — должность пса. Другого от них ждать и не приходится.

— Стрелки, готовы? — спросил Гэри. Теперь мы быстро теряли высоту, пройдя стартовую точку, жалкую хижину возле высокой изгороди, означавшей финальный участок маршрута. Зона высадки была от нас в двух милях.

— Готов.

— Готов.

— Стрелять только по моему приказу, если не увидите что-то очень явное. Не стрелять по хижинам.

— Есть, сэр.

— Есть, сэр.

По хижинам стрелять нельзя. Если выстрелить по хижине, можно убить ВК.

Когда мы помчались к земле для захода на предельно малой, я мягко положил руку на ручку управления, ноги прикасались к педалям, левая рука потрагивала шаг-газ.

— Подрыв.

За полсотни футов от земли Гэри справлялся хорошо. Он отвернул хвост от нескольких деревьев как раз тогда, когда я подумал, что он в них врежется. Строй выполнил посадку. Солдаты выскочили наружу, ведя огонь.

— Желтый-1, впереди слишком жарко. Рекомендую развернуться в висении и вернуться тем же маршрутом, которым вы прибыли, — это говорил один из "Герцогов", ганшипов, атаковавших что-то на дальнем конце зоны. Ребята спереди орали, что там непрерывная стрельба, но с моей позиции видно ничего не было.

— Вас понял. Звено, возвращаемся старым маршрутом. Ждите своей очереди.

Ведущий поднялся повыше, завис и развернулся, чтобы пролететь над нами. Так же сделали и все, проходя над нашей машиной один за другим. К тому времени, как наступила наша очередь, первые вертолеты уже начали сообщать о попаданиях. Когда мы присоединились к ним, то удар получила машина впереди; нас обдало плексигласовой крошкой. А потом я услышал звук "цок-цок-цок" и над нашими головами в плексигласе появились пулевые дырки. Гэри дал полный газ, чтобы подняться повыше, но даже пустой вертолет оставался развалюхой — мы отставали от остальных. "Цок". Куда-то в фюзеляж.

Где-то на тысяче футов я закурил сигарету и оглядел новые пробоины. Неудачно как попали — в дождь будет течь.

До Лимы мы не долетели. Нас и еще три вертолета из звена "Красных" отозвали для нескольких срочных эвакуаций. Мы с Гэри последовали за Фаррисом и Кайзером на Красном-3, чтобы вытащить раненых из горячей зоны. Две другие машины болтались где-то еще.

Фаррис сделал несколько кругов, чтобы убедиться в отсутствии огня. Предполагалось, что мы выждем, пока "сапоги" не зачистят зону.

— Красный-3, все чисто, — а я слышал стрельбу где-то на заднем плане, пока солдат разговаривал с Фаррисом. Фаррис тоже слышал.

— Уверен?

— Красный-3, подтверждаю. Посадку разрешаю.

Врал, конечно. Я бы на его месте тоже соврал.

На заходе Фаррис занял место, на которое я нацеливался, так что мне пришлось пролететь в сотне футов позади него. Я приземлился на травянистый пятачок рядом с изгородью. Везде были видны ползущие пехотинцы.

— Зачистили, блин, — сказал Гэри. Двое пригнувшихся людей с носилками бросились к нам. Из травы неподалеку ударили фонтанчики песка и люди бросились на землю. Тело на носилках дернулось, как кукла.

— Огонь с фронта, — сообщил я Фаррису.

Люди с носилками поднялись и добежали до боковой двери, а там борттехник быстро выскочил, схватил один конец носилок и забросил внутрь. Перед нами в землю врезалось еще несколько пуль. Я поглядел на радиоантенну, болтающуюся над фигурой пехотного командира:

— Вот же брехло ебучее.