Паутина удачи - Оксана Демченко

Столица, которую Саня полагал огромной, кончилась, если верить ощущениям, через несколько минут. Дома расступились, чинно отодвинулись от дороги, отгородились ажурными коваными заборчиками, садиками и даже большими парками.

Мостовая сменилась стылой, накатанной землей пополам со щебенкой, движение сделалось мягче и ровнее. Ветер бил в лицо, студил кожу и раздувал в душе радость стремительного полета. Фредерика еще раз профессионально влепила прямой удар кулаком в грушу клаксона и крикнула:

– Держитесь!

Машина затормозила, пошла боком, едва умещаясь между обшарпанными столбами широких ворот, давно и бесследно лишенными самих створок, как и заборчика, остатки которого кое-где выпирали старым скелетом из зарослей кустарника. Но уцелело от заборчика так мало, что невозможно было восстановить даже примерный узор ковки…

Впереди показался дом. Четыре тяжелые колонны подпирали портал классической двускатной крыши. Три высоких стрельчатых окна между колоннами были зашиты добротными деревянными створками ворот. Средние как раз спешно открывали, услышав сигнал. «Тачка Ф» вкатилась в дом – прямо в старинный бальный зал, как предположил Саня, – фыркнула и успокоенно затихла.

– Моя мастерская, – широко махнула руками Фредерика.

– Необычно, – отметила Лена, изучая лепнину потолка и заметный кое-где под грязью бледно-розовый тон штукатурки стен.

– Лена, ты все равно станешь гадать и спрашивать, – вздохнула Фредерика, открывая дверцу и спрыгивая на пол. – Слушай уж сразу. Лет эдак двенадцать назад я была та еще фифа. Брат вел все дела, а я коллекционировала поклонников. Тут они, подлецы, танцевали и золотые сердечки мне дарили… вместо настоящих, которых и не имели. Потом нас ударило так основательно, что лучше не вспоминать. Все мои мужики, женихи недоделанные, сгинули в одночасье. Как же, немилость Вдовы, расследование и прочее… Думали, я сдохну.

Фредерика возмущенно хлопнула дверью, подхватила небольшой чемоданчик с вещами и пошла через помещение, ловко уклоняясь от многочисленных острых углов станков и малопонятных частей полуразобранных автомобилей. Указала пальцем на одного мастера, вежливо поклонившегося ей, бросила:

– Леха. – Мотнула головой в сторону второго, перебирающего инструмент на дальнем столе: – Макар. – Едва не споткнулась о сапоги третьего, лежащего под большой машиной: – Селиван, по ремонту главный человек.

После чего Фредерика толкнула дверь, перешагнула высокий порог и застучала каблучками по лестнице, ведущей на второй этаж. Еще одна дверь – и гости попали в жилую комнату, большую, теплую, полутемную, пахнущую пылью, заваленную книгами и заставленную чем-то неопознаваемым, укрытым чехлами.

– Тут был кабинет брата, – сухо, вроде бы нехотя, сообщила Фредерика. – Когда нас перестали обыскивать по три раза на дню, я не стала разбирать вещи, просто накрыла. Все надеялась, что псих уцелел и однажды вернется. У нас семья странная, мы порой из-под такого выбираемся…

– Не вернулся, – догадалась Лена.

– Пока нет, – упрямо прищурилась Фредерика. – Но твоему Сане я разрешаю тут убираться и все рассматривать. Знаешь ли, я никогда не умела запрещать мальчишкам шалить. И теперь ужасно страдаю, что ты привезла всего одного негодяя. С тех пор как мой Рони слег, а потом и вовсе повзрослел, соседи не жалуются на раздавленные цветники, разоренные сады и разучившихся кусаться сторожевых собак. Скучно.

– Олег приедет к Новому году, а может, и гораздо раньше, – предположил Саня.

– Уже радость, – улыбнулась Фредерика. – Вдвоем вы точно научите соседских доберманов подавать лапу и по команде лаять на своих же хозяев. Это моя большая просьба, понял?

– Само собой.

Фредерика прошла комнату насквозь, открыла дверь и зашагала по коридору. Указала пальцем налево, обозначая свою спальню, затем комнату сына, свободную гостевую, неиспользуемую кладовку. Толкнула легкую дверь справа:

– Кухня. Лена, я всерьез говорила про суп. Ты уж займись, сейчас работают в мастерской четверо, да нас тут трое.

– А ваш Рони?

– Я видела его в последний раз дня три назад, – уточнила Фредерика. – Это нормально. Я понятия не имею, где он пропадает и чем занимается, он уже взрослый, ему вообще-то двадцать пять… Можешь не тратить силы на любезность, я знаю, что выгляжу моложе своих лет. Мы активные долгожители, вся семья. Так, это холодильник, еще с прежних времен роскошь, добротная старая магия. А вот эта смешная штуковина именуется свежатником. Его соорудили маги-недоучки ректора Юнца, когда проходили практику в моей мастерской. Держит ровную температуру, мясо в нем не портится две недели, зелень у нас до середины зимы своя и отменная.

– Какие славные юноши, – удивилась Лена. – Заботливые…

– Ну да, только они для пива его делали, – фыркнула Фредерика.

Она задумчиво оглядела высокий запыленный комод, ряды полок с разнообразными емкостями, густо заплетенные паутиной сундуки и бутыли в углу обширного помещения.

– Лен, ты только не спрашивай, что у нас есть из припасов и чем тут так гадко воняет. На кухне я мало что понимаю. Это плита, тут два кольца магического огня, вот регулировка, тоже старинное заклятие, толковое. Тут спиртовка. А там, сбоку, большая печь. С этой стороны она годится для готовки, а если обойти через ту дверь, то попадешь в котельную. Топим мы углем, мы теперь богатые и можем себе это позволить.

Саня заглянул в котельную, уважительно погладил горячий бок добротного медного котла, провел пальцем по трубе. Дед и тот бы не придрался, все собрано на совесть, отлажено и вычищено. Он внук машиниста, он видит сразу! Задвижки ходят мягко, уголь заготовлен грамотно. Вернувшись на кухню, Саня застал маму за восторженным изучением развешанных на стене предметов. В одном он смог опознать магическую палочку для чистки от жира – двухзарядную, с незнакомым вензелем. Прочие вещицы, видимо, обещали неменьшее облегчение в готовке и последующей нудной чистке посуды.

– Саня, пошли заселяться, – распорядилась Фредерика. – Жить будешь в бывшей кладовке. Потом перетащим туда же вторую кровать для твоего Олега. И стол. Я скажу, чтобы ребята приволокли дедов секретер из подвала.

– У меня будет своя комната?

– Именно. – Фредерика прищурилась и погрозила пальцем: – Учти, устройство пожаров в доме строго запрещаю. Порчу мебели – тоже. Да, и еще. Лена, вон в той большой жестяной банке лежат наши деньги на прожитье. На закупку еды и так далее. Это я намекаю, что если суп соорудить не из чего, то я быстренько съезжу в ближнюю лавку.

– При такой посуде и таком обеспечении магией можно варить и из топора, – счастливо вздохнула Лена, регулируя странный синий с прозеленью огонь под кастрюлей, уже заполненной водой. – Идите, я быстро.