Стратегия одиночки. Книга пятая - Александр Зайцев

эти уговоры, из-за поворота появилась новая пара. Два совершенно разных человека. Первый, совсем молодой, ещё находящийся на Деревянном Ранге Спирали и не достигший совершеннолетия. Этот юнец вышагивал по каменной дорожке с таким высокомерным видом, словно всё вокруг принадлежит лично ему. На крестьян он смотрел с явным пренебрежением и постоянно выпячивал вперёд грудь, на которой блестела начищенная и, словно специально отполированная, Брошь Знати. Даже на меня, человека с Булатным Знаком Цеха, он посмотрел, словно на пустое место. Пройдя мимо, не поклонился, не поздоровался, даже не кивнул, словно посчитал это чем-то ниже своего достоинства. От одного выражения лица мальчишки и этой брезгливой слегка снисходительной улыбки у меня зачесались кулаки. Глубоко и медленно вздохнув, я заставил себя не делать глупостей.

Второй путник с первого взгляда показался мне полной противоположностью высокомерному юнцу. Уже немолодой, около пятидесяти лет, мужчина, одет неброско, по-походному, но при этом все его вещи сделаны из явно недешёвых материалов. В отличие от юноши, его наряд не был расшит золотом и украшен камнями, да и Броши Знати на нём не было. На лице этого мужчины замерло словно вечно равнодушное отстранённое выражение. И только в глубине глаз я разглядел усталость и застарелое, словно ставшее уже постоянной частью его жизни, раздражение. Пройдя мимо меня и старосты, в отличие от юнца, он слегка кивнул, молча нас приветствуя. На его одеждах не было никаких знаков, хоть как-то отмечающих его Ранг, а из оружия был только кинжал в ножнах на поясе. Тем не менее, стоящий рядом со мной и ненадолго замолчавший староста поклонился этому мужчине куда глубже и с намного большим почтением, нежели сделал это, когда мимо нас проходил знатный юнец. Впрочем, мне поведение главы деревни было понятно, я-то, благодаря своей способности, видел Ранг этого немолодого мужчины — Изумруд.

Когда эта пара прошла мимо и удалилась от нас шагов на сорок, староста прошептал мне на ухо:

— Это наш молодой господин Френс ом Рейутер и его наставник, уважаемый ом Рафер. — А затем зачем-то добавил. — У нашего барона четыре дочери и только один сын, из-за этого наш владетель многое позволяет своему наследнику. Мой вам совет, не вставайте на пути молодого господина, у него очень резкий и довольно гнус… тяжёлый характер. Мы все очень надеемся, что барон передумает, и вместо молодого господина Владение всё же наследует старшая дочь старого господина, госпожа Олимпа. — Староста тяжело вздохнул, глядя в спину вышагивающему, словно на модном показе, юноши, — а то намучаемся мы с этим… молодым господином. Через пару дней у молодого господина день рождения, и ему откроется Спираль Возвышения, видимо, перед этим праздником наш барон и отправил своего сына вознести молитву Антаресу.

Немного отстранившись от меня, староста внимательно посмотрел вслед идущей по белой тропе в направлении к храму паре, тяжело вздохнул и продолжил очень тихо:

— Рассказывают, что прошлый наставник молодого господина не справился, и наш барон был им очень недоволен. Мы все надеемся, что ом Рафер, который славится своим честным и несгибаемым характером, всё же привьёт молодому господину хотя бы толику рассудительности.

Договорив, этот уже немолодой мужчина словно опомнился, что наговорил лишнего, поморщился, махнул рукой, ещё раз пригласил меня этим вечером присоединиться к празднеству и спешно удалился к своим людям.

То, что Храм сегодня закрыт для служб, проповедей и подношений, меня не сильно взволновало, так как я знал, как обойти подобный запрет. Поправив сумки на плече, неспешно, также, как и прошедшая мимо пара, направился к святилищу Антареса. Я шёл не торопясь примерно в сорока метрах позади сына местного владетеля и его нового наставника. Не то чтобы меня интересовала эта пара, но невольно, так как шёл сзади, всё же за ними наблюдал. Молодой господин вышагивал так, словно всё вокруг принадлежит лично ему. А вот его наставник, следуя на полшага позади мальчишки, окружив их пару Звуковым Барьером, так, что нельзя было расслышать о чём они говорят, с усталым лицом что-то терпеливо объяснял своему подопечному. Даже смотря на них со спины, по движениям и походке мальца было понятно, что юноша пропускает сказанное наставником мимо ушей.

Из поведения молодого человека мне показалось, что он собирается наплевать на то, что Храм сегодня закрыт для посещений, и настоять, чтобы ему позволили вознести молитву Антаресу. Весь его внешний вид буквально кричал, что он не какой-то крестьянин, которого можно заставлять ждать. И жрецы буквально обязаны его пропустить и не посмеют ему перечить. Ага, жрецы Антареса не посмеют… Вот прямо испугались его статуса наследника местных земель. Ага… Наивность, а точнее глубочайшее непонимание того, как устроен мир, вызвало на моём лице лёгкую предвкушающую улыбку. Кажется, этому мальчишке слишком многое позволялось, и его избаловали до невероятной степени, до потери восприятия объективной реальности. Что же касается наставника баронского сына, то он хотя и пытался отговорить своего подопечного от совершения глупости, но делал это как-то без огонька. Словно он сам не верил в то, что его слова могут хоть как-то повлиять на мнение наследника. Кажется, он не первый раз уже пытается вразумить мальчишку, и у него это не получается, его банально не слушали.

Когда эта пара дошла до выложенных белым мрамором ступеней храма, наставник остановился, что-то сказал подопечному, потом снял заклинание Звукового Барьера и, разведя руками, словно капитулируя, отошёл в сторону, всем своим видом показывая, что дальше он не пойдёт. Мальчишка же в ответ только вздёрнул нос ещё выше, а его лицо приобрело ещё более явное выражения превосходства. Что-то тихо сказав своему наставнику, юнец быстрым шагом начал подъём по священным двадцати пяти ступеням храма.

Подойдя к наставнику, встал рядом с ним и, когда он на меня посмотрел, я взглядом, кивком головы и выражением лица, без единого слова, будто спросил у него: “Этот юноша совсем больной на голову?”. То ли моя мимика была на удивление понятной, то ли мы с этим мужчиной сейчас находились на одной волне, но ответил он мне точно так же. То есть молча, только сменив выражение лица, и ответ этот был что-то вроде: “А что я могу поделать?”. При этом мне показалось, что в глубине его усталых глаз плещется что-то вроде тщательно скрываемого веселья.

Юноша, выпрямив спину, словно проглотил палку, неспешно, как ему, наверное, казалось, величаво поднялся по ступеням. Два дюжих послушника в бежевых одеждах, что стояли около храмовых врат, смотрели на мальчишку с лёгким удивлением. И когда юнцу осталось пройти всего пять шагов