Замуж за ревизора - Ирина Лазаревна Муравьева

Наконец Диккери, восседающий на огромном валуне, именуемом у ребятни не иначе как «трон короля» встал со своего места и просил в костер пригоршню какого-то порошка, отчего огонь эффектно вспыхнул синем пламенем. Все мгновенно остановились, а затем расселись на свои места. Начиналось самое интересное: вечер легенд. По рассказам Диккери, на этом вечере почти всегда рассказывали всего три истории, связанные с Бройте, но каждый раз те шли с неизменным успехом. Арон, голова которого была полна собственных мыслей относительно Бройте и его легенд, с огромным нетерпением ждал именно этого момента.

- Расскажи про Черную даму! – предложили Диккери из толпы.

- Лучше про Волчью Ведьму!

- Про призрака лорда Вертона!

Арон, уже слышавший примерные варианты легенд про призрака и Волчью Ведьму, заинтересовался. Истории про Черную даму – он пока ещё не знал.

Диккери обвел присутствующих надменным взглядом. Будто он и вправду здесь король. И, сделав театральную паузу, сказал:

- Хорошо. Черная дама Бройте.

Ребята, сидевшие вокруг костра, затаили дыхание. Самые младшие придвинулись поближе к старшим братьям и сестрам, словно ища у них защиты. Диккери же, наслаждаясь их вниманием, предвкушением и страхом заговорил низким, тягучим голосом:

«Это началось очень давно. Ещё прабабушка моей бабки рассказывала о том, что в лесах неподалеку от селения живёт Черная ведьма. Говорят, первый хозяин крепости заключил с ней договор, по которому она открыла ему тайну защитного круга для Бройте, взамен же ведьма попросила никогда не вмешиваться в дела ее рода. А деяния то были черными как самые глубокие уровни каменоломни. Ведь та ведьма могла возвращать к жизни ушедших. Для этого она каждый раз зажигала на своем окне черную свечу, призывающую мертвых, и души их вставали из могил и послушно шли на ее свет.»

Младшие дети все сжались, да и старшие, слушая эти сказки, выглядели весьма напугано. Диккери с явным наслаждением оглядел публику. Эффект легенды, знакомой всем, но рассказанной в подходящее время и в подходящем месте, был великолепен.

«Но это ещё не всё, - мрачным голосом продолжил Диккери,- Ведь все мы знаем, что чтобы получить что-то следует что-то отдать. И какой, как вы думаете, была цена за жизнь, названная ведьмой?»

Ребята молчали, не смеясь выговорить это слово.

«Ценой всегда была смерть. На ритуал к ведьме следовало привести человека, лишённого воли. Тот становился сосудом для возвращенный души, а душа вытесненная из тела навек оставалась в Бройте, сторожить нашу башню. Оттого и слышен в день зимнего солнцестояния этот ужасный, протяжный стон. Это сотни неуспокоенных душ…»

Кто-то из малышей заплакал и Сара, старшая из девчонок, притянув малютку к себе на колени, сказала:

- Хватит, Диккери. Ты же сам прекрасно знаешь, что это лишь ветер.

- Ветер, прилетающих раз в год на зимнее солнцестояние? – сердито переспросил Диккери, рассказ которого срывали на самом интересном.

Ещё несколько младших начали хныкать, и Диккери, недовольно фыркнув, сказал:

- Да, хорошо. Это лишь ветер. А сейчас попрошу тех, кто устал от моего рассказа, пойти прочь.

Однако все остались на местах. Диккери посмотрел на них с триумфом. «То-то же!» и продолжил:

«Многие годы со всего королевства стекались к ведьме люди, понесшие утрату. Пока лорд Людвиг Вертон, прадед последнего лорда, яростный служитель Вальтера и борец против сил Тира, не нарушил данное его предком обещание. Собрав народ Бройте, он выступил в темный лес и после ожесточенной схватки предал ведьму справедливому суду.»

Здесь Диккери снова сделал артистическую паузу и Арон подумал, что следует порекомендовать Мэри ещё и театральный кружок в Бройте открыть. Чего пропадать таким талантам?

«Ведьму сожгли, - продолжил Диккери, - а прах ее развеяли над каньоном каменоломни. Только история на этом не заканчивается. Люди шепчут, что у Черной ведьмы была дочь. Когда ведьма поняла, что близок ее смертный час, то она спрятала ребенка и колдовскую книгу в дупле старого дуба. Прошли годы, девочка выросла и приняла секреты материнского колдовства. Так что по сей день тот, кто очень сильно хочет вернуть утраченного, может встать у старого дуба и пробормотать заклинание: «Свеча черная гори, тьмы из вне мне принеси, пусть одна душа другую заменит здесь до зари». И тогда возле древа появится женщина с черной свечой в руке, и если ваша плата устроит ее, она поможет в задуманном зле.

Диккери торжественно замолчал. Над поляной повисла полная тишина. Ребята уже десятки раз слышавшие эту сказку, в эти дни, близкие к зимнему солнцестоянию переживали все будто по-новому. Сердца их замирали от страха.

Единственным, кто был скорее впечатлен историей, чем напуган ею, оказался Арон. Уроки рационального мышления, столь часто невольно получаемые от Сэдрика, не прошли даром, и в голове Арона из кусочков мозаики начала складываться причудливая картина, о которой непременно стоило рассказать другу. Но вначале Арону хотелось уточнить ещё одну деталь:

- Невероятно, Диккери! – воскликнул он, изображая полное восхищение мастерством рассказчика, - Просто мурашки по коже.

Диккери довольно взглянул на него свысока. Мол «а то!».

- Но ты ведь расскажешь ещё про Волчью даму?

- Чуть позже, - снисходительно ответил Диккери, - надо дать малышне намотать сопли на кулак.

Арон довольно кивнул: ему просто необходимо было подтвердить одну теорию, и ради этого он вполне мог подождать.

Тем временем на городской площади вовсю шумел праздник. Сэдрик протанцевал с Мэри два танца подряд, после чего ее быстро увели у него, оставив со стороны любоваться ее тонкой фигуркой и темными волосами, развевающимися в весёлом танце. Впрочем, самого Сэдрика так же весьма активно ангажировали не слишком стеснительные девицы Бройте. Но через пару танцев он все же сумел отбиться, соврав что у него разболелась спина. Затем, найдя в толпе Мэри, он вежливо извинился перед ее кавалером и, сказав что ему срочно надо переговорить с женой, отвёл девушку прочь с помоста.

- Благодарю тебя, - засмеялась Мэри, когда они наконец отделились от толпы, - ты спас меня и мои ноги. Знаешь, сегодня я успела потанцевать даже с Хендриксом, и после этого могу точно сказать, что с меня хватит.

Мэри снова звонко рассмеялась, и Сэдрик не мог не отметить, как чисто и звонко звучит ее смех. Словно тот серебряный колокольчик. Щеки девушки слегка разрумянились от танцев, глаза весело блестели, и Сэдрик, губы которого ещё помнили недавний поцелуй, слегка отвернул голову, пытаясь отогнать от себя эти мысли.

Вскоре он нашел среди прочих вещей лежащую в импровизированном гардеробе у помоста накидку, в