Ночь - царство кота - Александр Тарнорудер

— Кочевники стоят лагерем на том берегу Нила…

— Так и что, что стоят? — Юсенеб покривил душой, теперь ему стало ясно, что и до Хори каким-то образом дошли слухи, явно распространяемые самим Фараоном.

— Они готовят переправу через Нил…

— Это тоже может ничего не значить.

— Они готовятся к сражению, да и город тоже, я имею в виду Гераклеополис.

— Хори, откуда ты все это выдумал? Даже если не останавливаясь скакать на лошади, то дорога займет дня два, если, конечно, позаботиться о смене лошадей… — Юсенеб подумал, что сегодня как раз второй день как он услышал рассказ того побитого в таверне, если они послали гонца, то…

— Я видел все своими глазами!

— Хори, ты, наверное, перебрал Фараонова вина…

— Я был в Храме Осириса, и Осирис ответил на мою просьбу!

— Значит, это Осирис поведал тебе, что кочевники разрушат Гераклеополис?

— Я был у прорицательницы и выпил ее зелье, а потом Осирис дал мне крылья ястреба, чтобы долететь до города и самому все увидеть.

— И что это было за зелье? Наверняка она подлила туда что-нибудь.

— Совсем нет, я готовил его сам, она мне только подсказывала. Это такие зеленые чернила, чтобы писать ими на прозрачном шаре. Там была мята, латук, и еще… окопник.

— Ну, хорошо, а что дальше?

— Я выпил это зелье и попросил ответа у Осириса, и Осирис послал мне сон, в котором я был ястребом, и увидел врагов, готовых напасть на Гераклеополис. Может Убасти просто предсказывала войну, тогда все становится понятно. А если дать достойный отпор, то может отец еще проживет долгие годы, Осоркон стар. Самим нам не справиться, Осоркон должен послать воинов! Юсенеб, мы должны прийти на помощь, а по реке — это дней пять-шесть, ты должен что-нибудь придумать!

Юсенеб задумался: слишком много совпадений. Сначала он случайно подслушал разговор двух нищих, одного из которых, побитого, явно послали люди Фараона с какой-то целью. Но случайно ли он услышал этот разговор? Судя по поведению хозяина и стражи, совсем не случайно, теперь Юсенеб это понял. Тогда становится ясно, зачем Осоркон потащился в подвал — он пожелал лично убедиться, что его наживку заглотали, и не хотел лишних свидетелей. И шутка с гиенами удалась на славу, как отвлекающий маневр, Юсенеб оценил всю хитрость Осоркона. Ладно, сам он попал прямо в расставленную ловушку, а что Хори? — Вместо того, чтобы веселиться на пиру у Фараона, он подался к гадалке, а потом в Храм Осириса. Его то чем заманили? Работала гадалка чисто, не придерешься, сама ничего не касалась, только указывала, что делать. Само предсказание-сон тоже выглядит реальным, быстрота и зоркость ястреба, как раз то, что надо.

— Хори, а почему ты вообще там оказался, у гадалки этой?

— Прорицательницы, гадалок она сама не терпит.

— Не важно…

— Она бродячая артистка, собирала деньги в кота, а потом сказала про Сфинкса в моей судьбе.

— Это все?

— Еще она назвала меня сыном Осириса.

— И ты пошел с ней?

— Нет, она сказала, где ее можно найти.

— И ты пошел ее искать, потому что она упомянула Сфинкса и Осириса?

— Ну да…

Заинтриговать, подумал Юсенеб, угадывается тот же почерк, случайная, вроде бы встреча, но крючок цепляет намертво. Теперь Хори находится перед дилеммой: успеть на помощь он не может — слишком далеко от дома. Остается только применить СИЛУ, но этого и добивается Осоркон, тогда Хори будет наказан богами. Уже хорошо, что он не думает вызвать северный ветер, который домчит корабль до Гераклеополиса за день или два. А если Хори ничего не предпримет, то есть даст Ахмесу погибнуть в неравной битве, то покроет себя позором. Осоркон не преминет раструбить на весь Египет и окрестности, что Хори струсил, сидел в Бубастисе, пока Гераклеополис сражался насмерть. И это будет преследовать его всю жизнь — куда бы он ни пошел, за спиной будут шептаться. Юсенеб украдкой взглянул на Хори и тяжело вздохнул.

— Что скажешь, — нетерпеливо спросил его Хори.

Что ему сказать? Что Осоркон все подстроил? Он, Юсенеб, может наказать Осоркона от имени богов, только хотят ли того боги? Да и сам Хори тоже может справиться с Фараоном не хуже его. Уничтожить вражеское войско, и быть наказанным Богами. Ничего не предпринять, и всю жизнь прожить с виной за смерть отца. Удел посвященного, подумал Юсенеб, жить с виной и помнить о ней каждую минуту. Удел наделенного СИЛОЙ — не в том, чтобы ее применить, а чтобы удержать себя и других. Он не вправе советовать Хори, как поступать, его миссия кончилась там, в глубине пирамиды Великого Кафре. Давая СИЛУ, Боги берут обратно защиту. Хори сам должен сделать выбор. «Он будет испытан!» — вспомнил Юсенеб слова Фараона, только он не думал, что этот момент наступит так скоро. Со вздохом Юсенеб закрыл лицо руками и размазал навернувшиеся слезы. Легко решать старику — жизнь прошла, можно подумать о вечности, а в семнадцать лет…

— Спасибо, Юсенеб, — Хори встал и направился к двери, — мне очень помог твой совет.

— Я не вправе, Хори, сейчас ты с собой один на один, только ты должен решать, как поступить.

— Я понял, спасибо за все…

— Что ты собираешься делать?

— Не все ли равно?

— Мне хотелось бы знать.

— Осирис поможет мне сделать выбор, я обращусь к нему за советом, если Анубис мне не может помочь.

— Куда ты идешь?

— Туда же, в Храм Осириса.

Хори выбежал наружу. Злоба душила его: именно сейчас, когда ему так нужен хороший совет, Юсенеб молчит. Он горазд философствовать по пустякам, но когда дошло до настоящего дела, нет его, какие-то глубокомысленные отговорки о выборе, судьбе, наказаниях. Осоркон был славно наказан за убийство брата — сорок лет правит Египтом. Врага надо уничтожать, чем скорее — тем лучше, тем меньше горя он принесет своему народу. А Боги рассудят, кто прав, они дали ему СИЛУ, они доверили ему тайну Египта, и он воспользуется этим. Конечно, он раб перед Богами, но ему дано говорить с ними напрямую. Пока Юсенеб задавал дурацкие вопросы, у него сложился план, очень надежный и эффективный план, как он сразу не догадался до такой простой вещи. Он попросит Нил выйти из берегов, не через месяц, когда произносят молитвы плодородия, а сейчас, именно сейчас, этой ночью, застать врага врасплох, затопить их лагерь. Единицы, может, и спасутся в лодках, а остальные погибнут, и Гераклеополис будет спасен. Город стоит на высоком западном берегу, до него не доходит разлив даже при самом сильном разливе, а кочевники уверены, что до весеннего половодья еще далеко, разбили лагерь рядом с поймой, превращающейся в бескрайнее море.

Хори вбежал в знакомый Храм Осириса и, запыхавшись, поклонился на четыре стороны. Потом он поднял факел из авокадо, зажег его от горящей в Храме акации и укрепил перед статуей Осириса. Он пал на каменный пол и произнес:

— Я жрец среди живущих, избранный Богами,— Богорожденный лучом Великого Ра.— Не ищу выгоды из своих деяний,— Посвятил свое сердце Богам,— А свой разум живым существам,— Приму одинаково радость и грусть,— И счастлив служеньем Богам.— Великий Осирис, дай мне силы,— Дай мне счастье обратиться к Владыке Нила,— Пошли избавление Египту!

Факел светил все тем же ровным огнем, акация в священном сосуде затрещала и осыпала Хори головешками.

— Спасибо тебе, Великий Осирис, ты услышал меня! — Хори сел на пол в позе лотоса.

Слава тебе, Нил, выходящий из этой земли,Приходящий, чтобы оживить Египет!Тайно руководимый, тьма во дне,Хвалят его спутники его.Орошающий поля, сотворенный Ра,Чтобы всех животных оживить.Напояющий пустыню далеко от воды,Роса его спускается с небес.Владыка рыб, вожатый пернатых,Не спускаются птицы…Творящий ячмень, создающий эммер,Делает он праздник в храмах.Если он медлит, то замыкается дыхание,И все люди беднеют,Уничтожаются жертвы богов,И миллионы людей гибнут…Когда же он восходит, земля в ликовании,И все живое в радости,Зубы все начинают смеяться,И каждый зуб обнажен.Приносящий хлебы, обильный пищей,Творящий все прекрасное…Творящий траву для скота,Заботящийся о жертве богу каждому —Находящемуся в преисподней, на небе, на землеНаполняющий амбары, расширяющий закрома.Заботящийся о вещах бедняковЗаставляющий цвести деревья по любому желанию,И нет в этом недостатка…Нет рабов и нет владык его,Не вырвут из тайн! Не знают места его,Не находят пещер его в писаниях!Нет складов произведений его,И никто не руководит твоим сердцем.Ликует тебе молодежь твоя и дети твои.Спрашивают о состоянии твоем как о фараоне.Постоянный законами,Выходящий пред югом и севером,Выпивается вода каждого глаза благодаря ему!Заботящийся об изобилии по благости своей!Бывший в печали — выходит в радости.И каждое сердце ликует.И Девятка, сущая в тебе, могущественна…Дающий силу одному, как и другому,И нет судящегося с ним…Осветитель, выходящий из мрака,Силач это, творящий все,И нет живущих в познании его…Дай же воду, дай же воды!О, Нил, дай воды!Насыщающий людей скотом,А скот — полями,Дай же воду, дай воды!О, Нил, дай воды!

27