Среда обитания - Михаил Ахманов

Мадейра ерзал на своем диванчике, магистр слушал в глубокой задумчивости, оглаживая подбородок. Глаза в прорезях маски словно подернулись пеплом.

– О катастрофе мы не помним ничего, но существует стойкое предубеждение, связанное с Поверхностью. Не страшные мифы и легенды, не жуткие истории – всего лишь предубеждение… На Поверхности таится опасность, но какая, мы не знаем.

– Радиация? – спросил он. – Токсины? Бактериологическое заражение?

– Нет, о нет! Мы ведь дышим воздухом с Поверхности и контролируем его состав. Конечно, его очищают, но в основном от пыли и излишней влаги. Все остальные его параметры в норме.

– Что же тогда?

Магистр передернул плечами:

– Не знаю. И никто не знает.

– А узнать хотелось бы? Возможно, это даст тот самый толчок извне?

Его собеседники переглянулись, и, посмотрев на Мадейру, он припомнил, как закончилась их предыдущая встреча. Мадейра был готов отправиться с ним! Боялся, трепетал, однако выразил желание подняться на Поверхность… Но теперь, теперь!.. Он улыбнулся с легким чувством превосходства. Теперь он не нуждается в Мадейре – есть другие спутники, и более надежные! Целая команда с пушками и огнеметами! Крит, Хинган, Дамаск – ну и, конечно, Эри! Но главное – Охотник Крит, который умеет слушать земные недра и находить в них тайные дороги…

Магистр откашлялся, будто голос внезапно изменил ему.

– Там, на Поверхности… – голос его был тихим и странно нерешительным, – там находятся агрегаты для подачи воздуха. Практически вечные. Это вакуумные камеры, которые работают в импульсном режиме и потребляют энергию солнца и все другие виды излучений. От них тянутся воздуховоды…

– Мне говорили, что по воздуховодам не подняться. Поток воздуха не дает…

– Не перебивайте меня! – резко произнес магистр. – Конечно, по воздуховодам не подняться, но кроме тех агрегатов, которые я упомянул, есть и кое-что другое. В Эпоху Взлета, когда наполнялись Хранилища, были запущены АПЗ, автоматические перерабатывающие заводы, выплавлявшие гранулы стекла и пластика, слитки металла, а некоторые из них предназначались для консервации и замораживания жидких продуктов, нефти, кислот, спиртов, различных масел и так далее. Все это теперь хранится на наших складах, а от складов есть подъездные пути к заводам – вернее, к шахтам глубиною от пяти до семи километров, на дне которых – приемные бункера. – Магистр помолчал с минуту, потом многозначительно произнес: – Эта система действует до сих пор. Внизу, вблизи АПЗ, даже сохранились скафы.

– Скафы?

– Летательные аппараты, – пояснил Мадейра. – Обычно с тяжелым вооружением.

– Вот как… Интересная информация… – медленно протянул он. – Кое-кому она будет очень полезна.

Магистр любезно улыбнулся.

– Вашим партнерам. Не из Лиги Развлечений, разумеется, а тем, с которыми вы посетили Старые Штреки.

Он невольно вздрогнул и нахмурился. По словам Крита, их миссию держали в тайне, и здесь, под куполом, о ней известно лишь немногим, самым доверенным сотрудникам Общественных Биоресурсов. Был ли магистр одним из них? Возможно, тем человеком, который возглавляет СОС?.. Как его?… Конго?..

Нет, на описание Крита совсем не похож, решил он, вперившись в серебрянную маску. Вон как глаза сверкают! Темные глаза, большие, а у Конго, как заметил Крит, глазки маленькие и бесцветные… И добавил: рожа угрюмая, будто всю жизнь жрет компост, а нажраться не может. Этот хоть в маске, а лицо другое, даже улыбается иногда…

– Что-то не так, дем Дакар? – прервал магистр затянувшееся молчание.

– Не так. Я полагаю, вы имеете доступ к секретной информации? – Его собеседник молча кивнул. – Тогда почему вы не сказали раньше об этих заводах, шахтах и подъездных путях? Это сэкономило бы массу времени и сил… Теперь наша прогулка в Старые Штреки кажется мне бессмысленной.

– Вовсе нет! Один из ходов за Ледяными Ключами тянется до подъездного тоннеля – во всяком случае, так следует из древних схем и планов. Но мне хотелось, чтобы вы нашли его самостоятельно. Я… – Он прикрыл глаза, размышляя. – В общем, есть причины, не позволяющие мне вмешаться в это дело. Слишком вмешаться, скажем так. Я предпочел бы, чтобы события развивались естественным путем: поступили жалобы от Компаний Армстекла, СОС начало тайное расследование, нанята группа Охотников – разумеется, самых опытных и лучших, – и эти люди находят то, что полагается найти. В результате собственных усилий и без моего содействия.

Пахло интригой. Ее аромат был таким же отчетливым, как на Лубянке или около Большого Дома на Литейном.

Он спросил:

– Что-то произошло? Что-то такое, заставившее вас переменить решение?

– Да.

– Могу я спросить, что именно?

– Можете, и я вам даже отвечу. Во-первых, появились вы – новый фактор, неизвестный мне на прошлой пятидневке. Вы ценный человек, дем Дакар! Вы появились здесь самым таинственным образом, но это, быть может, не главное – важнее то, что вы обитатель Поверхности и знаете о ней гораздо больше, чем все эксперты в куполах. Вас следует ввести в игру – и побыстрее. Пока о вас не позаботились другие игроки.

– Даже так?

– Именно так, – холодным тоном подтвердил магистр. – Вы, дем Дакар, первая причина, незапланированная, но весьма благоприятная в свете предстоящей миссии. Но есть и другая – еще один повод, заставивший меня поторопиться.

– Какой?

– Об этом вам скажет ваш партнер Охотник Крит. С ним чуть не случилась неприятность… еще одна, вчера… Но он в отличие от вас ориентируется в этом мире и хорошо защищен – собственным искусством и помощью, оказанной людьми из ОБР.

– Вы и мне предлагаете защиту?

– Нет. Лучшая защита – неизвестность. Нельзя привлекать к вам внимание, Дакар. Но чем быстрее вы покинете Мобург, тем будет лучше для вашего здоровья.

Он обдумал эти слова. Сведения были любопытными, особенно о других игроках, готовых о нем позаботиться. Предостережение? Возможно. Угроза? Тоже возможно. Любой из этих варинтов его не устраивал – ведь рано или поздно он возвратится в Мобург. Он, Эри, Крит и остальные. И что тогда?

– Где гарантия, что нас не убьют, когда мы вернемся?

Магистр небрежно повел рукой.

– Вы не понимаете… Когда экспедиция завершится, когда вы подниметесь наверх, вернетесь и информация об этом поступит в ОБР, вы окажетесь в полной безопасности. Пока вы здесь, попытки уничтожить вас не прекратятся, но после, когда вы станете героями, проблем у вас не будет.

– Героев труднее прикончить?

– Нет. Важен сам факт выхода на Поверхность, а люди, свершившие это, не интересны никому. Кроме, разумеется, Лиги Развлечений и миллионов любопытных.

Поднявшись, магистр прищелкнул пальцами и властно кивнул Мадейре:

– Можете открыть проход. Дем Дакар, о встрече со мной – никому ни слова, ни Криту, ни вашей женщине. Версия событий такова: сегодня вы встретились с Мадейрой и говорили о том, как выбраться на Поверхность. После длительной беседы дем Мадейра посвятил вас в одну из тайн блюбразеров. Вот в эту!

Крайняя секция стеллажа сдвинулась, открыв темную квадратную дыру. Она была большой, в человеческий рост, и, несомненно, рукотворного происхождения: края заглажены, будто камень плавился и тек под действием огромной температуры. Мадейра подбросил шарик, вспыхнул яркий свет, и, приподнявшись с дивана, Дакар увидел тянувшуюся вниз череду отполированных ступенек. Сразу за входом стены раздвигались, и лестница была такой ширины, что по ней могли спускаться шестеро в ряд.

– Эта галерея пронизывает ярус городских коммуникаций и ведет к Хранилищу, – пояснил магистр. – Вернее, к старому приемному узлу, где расположены приборы для маркировки поступающего сырья. Сейчас там нет людей, приборы давно отключены, но узел в полной сохранности. Можно добраться на грузовом трейне от узла до любого из ближайших заводов.

Он повернулся к Мадейре:

– Вы там бывали?

– Да. И буду опять – с вами. Как ваш проводник и член экспедиции.

Рубец на щеке блюбразера подергивался, лицо заливала бледность. Магистр похлопал его по спине.

– Ну, ну, дем Мадейра… это ведь для вас не в первый раз… вы бывали и дальше… А теперь пойдете не со своими чудаками, а с опытными людьми, которых никто не остановит. Ни манки, ни крысы, ни двухголовые чудища с Поверхности. И с вами будет дем Дакар!

Подойдя к дыре, Дакар заглянул в нее, принюхался – пахло оттуда сыростью и затхлым воздухом – и пробормотал: «Похоже на дорогу в ад… Ну, пролетариату нечего терять, кроме своих цепей…» Затем поинтересовался:

– Этот рельеф с орлом вы нашли в окрестностях завода?

– Одного из заводов, – откликнулся блюбразер, справившись с волнением. – Там есть огромный зал на глубине шести километров, полный битого мрамора и керамики – таких мусорных холмов даже в Отвалах не сыщешь. Мы побывали там дважды, Дакар. В этом мусоре есть интересные вещи. Вот, например…