Вестники Осады - Кайм Ник

– Тогда мы будем сражаться вечно, – сказал Самон, когда открылись двери.

– Не стоит об этом жалеть, – произнёс Вальдор, проходя через них. – Так или иначе, это всегда было нашей судьбой.

Выбитые стёкла валялись доходившими до колена кучами по всем старым улицам Тизки. Осколки стали багровыми, отражая кровь победителей и побеждённых на ведущих в центр города узких улочках. Ревущие небеса стали чёрными, словно пролитый горящий прометий. Обжигающие ветры проносились по каньонам обломков, увлекая за собой неповоротливые камни и вздымая облака пепла на высоту видневшихся вдали пирамид. Земля под ногами дрожала, точно барабан под ударами огромных кулаков.

Рухнула колоннада, сломав остатки противотанкового заграждения, и ближайшие хрупкие стены зашатались. Самон пригнулся. Он тяжело дышал, сжимая рукоять потрескивавшего клинка часового. Далеко слева в выпаренном досуха канале он увидел крошечные тёмно-серые фигуры Волков, бегущих в пасть боя на другом участке фронта, ныряя и уклоняясь от встречного града лазерного огня.

Он наблюдал, как они уходили, на секунду восхитившись показной храбростью. Была некая раскрепощённость в Сынах Фенриса в битве: радость, чистота, искренность. Обученный на рассказах об их варварстве, он не ожидал, что они произведут на него подобное впечатление.

Он чувствовал, как сильно билось сердце. Трэллы в доспехах и пехота ауксилии продвигались по обеим сторонам разрушенного шоссе, стараясь держаться ближе к грудам кристаллических осколков. Два кустодия братства Самона шли размашистым шагом во главе наступления, осторожно осматриваясь, ступая в тени сильно обгоревших зданий.

Он чувствовал грохот приближавшейся тяжёлой бронетехники. Десантно-штурмовые корабли бесстрашно летали в испещрённых молниями небесах на фоне кричащей в муках планеты. Взрывы раздавались с регулярностью часового механизма, некоторые вдали, многие близко, все они сотрясали скелетные остатки огромных пирамид, всё ещё неясно вырисовывавшихся на северном горизонте.

Самон участвовал во многих войнах в легио, но ничто не могло подготовить его, и вообще никого, к Просперо. Это было сражение, которое велось на каждом уровне чувственного восприятия, – сама реальность слегка дрожала, когда в ярости сошлись два Легионес Астартес. Сам воздух почти потрескивал под воздействием какой-то нечестивой магии, от которой горели глаза и чесалась кожа.

Он посмотрел вниз и только тогда увидел, что присел над наполовину заваленным обломками телом космического десантника Тысячи Сынов, шлем был сломан, показывая искалеченное лицо. Колдун был мёртв, его нагрудник разрубили широкими разрезами огромного клинка. Несмотря на ужасные раны, казалось, что космический десантник готов восстать из пыльной могилы и сражаться снова.

Самон уже убил многих из них. Они не умирали легко, эти ведьмаки, и были по своему опасны, но их неповиновению пришёл конец. Детали истории могли отличаться, но конец всегда был одним – легио побеждал, как и всегда с тех пор, как обнажил оружие рядом с Повелителем Человечества. Это не первые колдуны, которых вычеркнули из существования под знаменем Объединения, и не последние.

Он встал на ноги и присоединился к равномерному продвижению колонн к концу улицы. Рядом с лёгким гулом пролетел гравитационный транспорт “Коронус”, поддерживаемый мерцающим туманом, отбрасывая и рассеивая блестящие осколки. За ним быстро двигались сто пехотинцев ауксилии, обходя пылающие обломки и водя из стороны в сторону лазерными прицелами.

Ближайшие символы наложенного изображения на секторе обзора Самона соединились, и он вышел на перекрёсток двух важных магистралей. Длинный проспект разбомблённых и пустых хабов простирался параллельно прямой оси, по которой в густом тумане выхлопных газов неумолимо продвигались на север батальоны бронетехники VI легиона. Приглушённые удары доносились с позиций впереди, пока вёлся дальнобойный обстрел укрепившегося противника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Волки были здесь не одни. Терминаторы-аквилонцы в сопровождении рассредоточившихся поисковых групп Сестринства двигались по усыпанной обломками разделительной полосе. В их числе был и Вальдор, его длинный плащ развевался на кружившем пепел ветру. Больше шестидесяти кустодиев легио, плюс сотни пехотинцев поддержки и регулярных подразделений ауксилии собирались для наступления на север.

Казалось, что бой почти не коснулся капитан-генерала. Его доспехи находились в почти первозданном состоянии, испуская отражающую ауру под почерневшими небесами Просперо. Его Аполлоново копьё кипело энергией, окутав золотое древко короной ложного солнечного света. Он двигался так, как всегда двигался перед битвой – гордо, уверенно, размеренно.

Самон склонил голову, приблизившись.

– Мрачная работа, вестарий, – произнёс Вальдор.

– Именно так, повелитель. Теперь, когда я вижу это место…

Он хотел сказать, что желал увидеть его полностью уничтоженным – он стал свидетелем колдовства такого масштаба и порочности, которые никогда не встречал – но так и не получил возможность договорить.

Показался тёмно-серый “Лэндрейдер”, украшенный кроваво-красным орнаментом в виде извивавшихся змей. Это был первый из более чем двадцати таких же военных транспортов, которые на безумной скорости мчались по обломкам и расшвыривали их, как корабль носовую волну.

На мгновение Самон даже не узнал Лемана Русса. У него были определённые представления о примархах: что они шагали во главе своих армий, отдавая приказы чёткими голосами, как и его господин. Он не ожидал, что они едут на войну, свисая на руке с личного транспорта и размахивая адским мечом, словно берсеркер.

– Константин! – крикнул Русс, спрыгивая на ходу с “Лэндрейдера” и двигаясь размашистой тяжёлой походкой. Его клинок, который один из имперских учёных назвал “Горестная Ночь”, но сами Волки называли “Мьялнар”, мерцал с болезненной серебристо-белой злобой.

Волчий Король в накинутых покачивавшихся шкурах направился к капитан-генералу. Остальные воины спрыгивали с останавливающихся в контролируемых заносах “Лэндрейдеров”. Это были вооружённые секирами и морозными клинками Варанги, обильно залитые кровью терминаторские доспехи которых покрывали многочисленные клочки меха и костяные тотемы.

Вальдор ждал его в окружении почётной стражи. Кустодии были выше своих визави и, несомненно, являлись опытнее в некоторых искусствах боя, но в Варангах ощущалась какая-то скрытая угроза, исходящая с каждым уверенным движением, от которого стыла кровь.

– Почему ты так чертовски долго? – произнёс Русс, и сплюнул на землю полный рот слюны. Он единственный был без шлема – Самона поразила граничащая с безумием демонстративная и высокомерная самоуверенность. – Мы убивали ведьмаков и без твоих Сестёр, притуплявших их клыки.

Вальдор немного напрягся:

– Это было ваше желание атаковать первым, лорд, – сказал он.

– Верно, – рассмеялся Русс. Странный свет появился в его звериных глазах, Самон подумал, что он выглядел наполовину сумасшедшим. – Верно! Но ты не торопился, когда пришёл приказ.

Приказ. Ни один живой человек не мог отдать приказ капитан-генералу, кроме его создателя.

– Мы завершили высадку, – спокойно произнёс Вальдор. – Мы наступаем по всем фронтам, и сестринства рыцаря-командующей теперь развёрнуты по всему городу.

Из горла Русса донёсся низкий рык, от звука по спине Самона побежали мурашки.

– Это станет удавкой на их шее. Это сокрушит их. Глаза Хель, я научился ненавидеть этих ублюдков, но он всё ещё ускользает от меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Он вообще на планете? – с сомнением спросил Вальдор. – Мы ничего не обнаружили.

Русс подошёл к Вальдору. Он был немного ниже, гораздо шире, его доспехи покрывала кровь и грязь, а Вальдора остались нетронутыми.

– О, да, – прошептал он, и вызывавшая замешательство дикая улыбка появилась на его лице. – Я чую его запах. Я чую, как он прячется в собственной грязи и боится меня.