Мерзкий старикашка - Алексей Герасимов

— Армия вполне способна управится с бунтовщиками, — с мрачной уверенностью сообщил князь Самватиани.

— Ой ли? — иронично вопросил я. — Даже ежели забыть о том, что для войны нужны деньги, а заговорщики в них не испытывают недостатка, все ли владетельные поддержат нас, а не их? Ведь, если треть совета обвинить разом, остальных и поодиночке потом перещелкать можно. Это многим придет в голову.

— Довольно дать почитать прочим князьям это письмо, — Латмур продемонстрировал мне свиток с кондициями, — и армии можно будет даже не вмешиваться. Эта не небесная дюжина возжелала отодвинуть прочих на вторые и третьи роли. Такого не простят.

— Опять же, допустим. Хотя насчет невмешательства армии, это ты хватанул, конечно — их земли выжгут да разорят в этом случае, и на что они кому тогда сдались? Но забывать о соседях явно не стоит. Представь, если разом полыхнут Эшпань, Феллана, Дамуриана, Лефта, Шадда, Таркитави, Талань, Кипиана, Коттия и Симур, чего нам стоит ожидать? — я обвел присутствующих тяжелым взглядом. — Инитарцы вторгнутся в Шехаму, домен моего наследника, между прочим, а удержать мы ее не сможем. И вернуть, скорее всего, не получится тоже. В Коттию и Симур они тоже смогут перебросить войска, и до зимы, когда перевалы станут непроходимы окончательно, во всей Щумской долине станет ну очень «весело». А если солдаты царя Хатчина, в союзе с мятежниками, нас там разобьют, то и с пятой частью страны распрощаться придется. Военное счастье оно так переменчиво… Мирельцы, пусть они и заняты сейчас войной с лже-Удуром, солдат на вторжение в Самватин наскребут тоже, да и парсюки могут успеть войти в Дадешку. Им, правда, быстро не до нас станет, но…

Я пожал плечами.

— Так что, дорогие князья, вы мне тут гражданскую войну не устраивайте. И так вот-вот война у границ начнется, а мы к ней не готовы.

— Война? — Яркун удивленно смотрел на меня. — Но с кем? Никто не собирает армии у наших пределов, ваше высочество — мы бы знали.

— Разве я что-то говорил о подготовке вторжения в Ашшорию, князь? Нет, я имел в виду другое. Парсуда, старый наш враг, вскоре будет атакована из Скарпии.

— При всем моем почтении, ваше высочество, это лишь на руку нам, — ответил Осе. — Немирный южный сосед будет связан войной с Гикаметом и его асинскими хозяевами, Инитару и Миреллу, если только лишь не вмешаются боги, я надеюсь сдержать силами лишь своего крыла, а Центра и Правого крыла более чем хватит для усмирения непокорных. Самое большее, через шесть месяцев Ашшория будет…

— Разоренной внутренней войной страной, с пустой казной и выжженными территориями, — прервал его я. — А юг ее будет полон беженцев из Парсуды, голодных, нищих, и это когда зима на пороге. Не легче ли истинно достойным обзавестись новыми княжествами за счет соседа, вместо того, чтобы свою страну разорять? Земли-то там плодородные.

— Ваше высочество намерены простить заговорщикам их дерзость? — спросил Осе, и кивнул на свиток с дюжиной печатей.

— Мое высочество предпочитает считать это дуростью, а за нее не казнят, — я усмехнулся третий раз. — Но и на должности министров дураков не держат, как и их протеже. Нам стоит поговорить сейчас с князем Дамуриани — мне что-то подсказывает, что он искренне раскается в своем заблуждении и не только выступит с нами единым фронтом, но и попросит нового царя отставить его с должности. Ведь истинно верные подождут своей награды пару-тройку месяцев? Ну, по крайней мере двое из них. Какую награду дать третьему я знаю.

— Ваше высочество? — настороженно произнес капитан Блистательных.

— Вы правы, Латмур, князь Девяти Столбов, по прозванию Железная Рука, речь именно о вас, — я кивнул. — У царевича Тыкави, кроме двоих сыновей, осталась еще и дочь, девка на выданье уже, а вы, я слышал, вдовы.

Все трое переглянулись — кажется такого от меня не ожидали.

— Это огромная честь, царевич, и вы, как старший мужчина в роду, властны над рукой царевны Тинатин, — командир Блистательных поднялся и отвесил поклон. — Но разумно ли отдавать юную девушку за старика? У меня есть сын, он скоро достигнет совершенных лет…

— Да, через два дня, — подтвердил я. — Мы уже с ним познакомились. Хороший мальчик, к экзамену на звание Блистательного готовится, в отца, видать, пошел.

Латмур чуть улыбнулся в некотором смущении — любому нравится, когда его ребенка хвалят.

— Однако он — не вы. Мало того, что жених будет моложе невесты на полгода, — это не так уж и страшно, ведь мы, мужчины, обычно стареем быстрее, — но мальчик не может пока похвастаться ничем, кроме ума. Он не родовит, — начал загибать пальцы я, — не особо богат, и не совершил никаких подвигов, прославивших бы именно его имя. Единственное его несомненное достоинство, это его отец, признанный герой. Брак Тинатин с вами, Латмур, не вызовет какого-то особого ропота среди знати, поскольку вас знают и уважают по всей Ашшории. Брак с Нвардом…

Я развел руками.

— Разве что вы дождетесь того момента, когда мы ухватим кусок земли у Парсуды, и разделим его меж вами тремя, образовав три новых княжества, как я и предлагаю. Тогда — да. Выдать внучатую племянницу царя за наследника владетельного — в этом не будет никому никакого урона, да и попрекнуть их потомков знатностью никому не удастся.

Выбор простой — синица в руках, или журавль в небе. Что же выберешь ты, Латмур Железная Рука?

— Это следует серьезно обдумать, царевич, — произнес капитан гвардии.

— Я вас никуда и не тороплю, князь.

— Но ваше высочество так уверены, что мы сможем не просто разгромить армию Парсуды, но и удержать ее земли? — с сомнением произнес Яркун. — Бить-то мы парсюков бивали не раз, но занять их земли — это совсем иное. Устоит ли вовсе Ашшория, если на нас обрушится вся ярость царя царей?

— А кто тебе сказал, князь Коваргине, что мы с Парсудой будем воевать? — я едко усмехнулся. — Наоборот, мы протянем ей руку помощи в тяжелый момент, а парсюки за это отблагодарят нас.

— Кажется я уже ничегошеньки не понимаю, — хохотнул Осе.

— Вещь очевидная для Кагена и князя Тимариани, но не для военных… — я подпустил в голос нотку печали. — Потому-то никому из вас и не сулю должность главного министра, а вот Зулик с ней вполне управится.

— Быть может вашему высочеству будет угодно нас просветить? — с некоторым напряжением проговорил Яркун.

Надо бы с намеками на неполное служебное соответствие хотя бы временно завязывать, а то тюкнут еще чего доброго по темечку.

— Это можно. Вот скажите мне, любезные, чем славны скарпийцы?

Князья переглянулись.

— Флотом, царевич, — сказал Осе. — Едва ли не половина всех кораблей в Усталом море принадлежит им. Держат в нем почти всю торговлю.