Сталинградский апокалипсис. Танковая бригада в аду - Леонид Фиалковский

Интересовала эпидемиологическая обстановка. Пока заметил много больных трахомой, особенно старшего возраста, были больные и среди детей. Подобрали место для медицинского пункта поближе к кошарам в одном из домиков. Он состоял из двух половин. Одну половину из двух комнат уступили нам, в другой половине осталась жить семья: муж с женой и двое детей. Медицинскую помощь оказывал в одной из двух кошар, где оборудовал специальное место. Личный состав расположился в кошарах, кто где. Большинство у стены уложили солому, на ней и располагались. Ремонтный взвод для себя сделал нары, покрыл их соломой, брезентом, и пригрелись друг к другу. Кто располагался в кабинах машин, кто в спецмашинах. Устраивался, как всегда, кто как мог.

Перед ужином построили роту. Командир сообщил, что Президиум Верховного Совета СССР принял постановление «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Для всех политработников, как и для командиров Красной Армии, вводились общие воинские звания и знаки различия. Отныне к Титову нужно обращаться по воинскому званию: «Товарищ заместитель командира по политической части» и уже не «товарищ комиссар». Для нас какое это имело значение? И так он дрожал перед командиром, во всем ему угодливо подчинялся, и мы не чувствовали, чтобы комиссар постоял за кого-нибудь, даже за себя. Сейчас вообще никто не посмеет возразить в чем-либо командиру. Единоначальник!

Воскресенье, 11 октября 1942 г. Затаились в кошарах.

В кошарах строили нары для всех взводов по образцу ремонтного. Кошары не топились, но и ветер там не гулял, как на улице. Весь день ушел на размещение личного состава, на оборудование мест для ремонта техники. Ни я, ни мои товарищи не понимали, зачем такая конспирация. Говорят, такое было распоряжение вышестоящего командования. О нас никто не должен знать.

Понедельник, 12 октября 1942 г. Ушли в подполье.

Пошли спокойные и нудные дни. Ремонт машин производили ночью. Развод караула через двенадцать часов в темное время суток рано утром и вечером. Получили задание выкопать невдалеке от кошар в небольшой балке капониры для машин с горючим и укрытия для боеприпасов — склады бригады. Работы намечены на следующие ночи. Для ужина не хватило запасов воды. Командир не разрешил набирать в светлое время суток, хотя колодец был в 100 метрах от кошар и к ужину не было чая. С наступлением темноты набрали воду, и ужин затянулся допоздна. Прием больных, спать и отдыхать приказали только в кошарах. Условия для всех были очень тяжелые.

Вторник, 13 октября 1942 г. Дни поменяли на ночи.

Хлеб кончился. Пошли сухари. И тоже с песком. Крупа в основном пшенная в большом количестве, немного гороха и перловки. Овощи — лук, картофель сушеные. Пшено идет и на суп, и на кашу. Консервы. В первые дни было свежее мясо, а сейчас не подвозят. «Гуляют» бычки и коровы в степи. Бить не разрешают. Подбирают их калмыки в свои стада. Поднимали вопрос перед командиром роты, но он категорически запретил стрелять их.

Очень тяжелое положение в Сталинграде. Кровопролитные бои идут в городе. Немцы во многих местах вышли к Волге. Тут решается и наша участь. А что толку, что мы зарылись здесь в степи. Или еще будет толк? Важное значение имеет сейчас Сталинград. Его должны удержать и, видно, нас также готовят для этого. Дело за танками. Их пока нет.

Среда, 14 октября 1942 г. Нужно утеплять машины.

Ночью копают капониры для машин, боеприпасов и отдельно хранилище для горючего. Копали все, за исключением наряда. Основное орудие производства — лопата и лом.

Большая группа красноармейцев и командиров столпилась у одной машины, выглядевшей довольно странно. Вся кабина ГАЗ-АА была обита шкурами крупного рогатого скота разного рисунка и цвета. Дверцы кабины этой машины были открытые сверху и обтянуты брезентом внизу, как и крыша кабины. Сейчас вся кабина была в шкурах. Шкуры были еще сырыми, специфически пахли. Они не были вычищены, а просто просолены и подсушены, куски шкуры лежали и в кабине под ногами. Машина была Федьки Бяширова. Это он ее так утеплил. Всем было ясно, что так будет теплее в рейсах к зиме, а холода уже давали о себе знать. Идея всем понравилась, и недостатка в высказываниях не было.

— Ну и зверя заимел! Фриц шарахаться будет от такого чудовища. Подумает, новое оружие появилось.

— Даешь, Федька! Страху на всю степь нагонишь.

— Сколько бычков перевел на свою зверюгу?

Невдалеке стояли Манько с Геном и что-то горячо обсуждали. Командир роты был у себя в машине в другой кошаре. Манько пошел за ним и вскоре привел его, замполита и Китайчика. Командир молча осмотрел кабину снаружи и внутри и сказал, что идея нравится. Доложит зампотеху бригады и, если разрешит, то все открытые машины утеплим таким же образом. И мясо будет. Весь день обсуждали это событие.

Четверг, 15 октября 1942 г. Тяжело Сталинграду.

Земляных работ было еще много. Ночью пришли машины с боеприпасами. Их разгрузили, уложили в одно убежище, накрыли брезентом. Машины убыли. Говорили, что в следующую ночь еще привезут, а нас торопили с работой. Поняли, что не зря она делалась. Под утро еще затемно снял пробу пищи — опять пшенная каша с мясными консервами, сухари, чай. Позавтракал и занялся перевязками. Их было очень много на этот раз. После завтрака построили личный состав. Командир роты обошел строй и обратился ко мне:

— Доктор! Чего перевязал почти всю роту? Если не руки, то шею. Всех больными сделал. Говори, в чем дело?

— Мозоли натерли, а на шее фурункулы и в других местах. Нужно рукавицы выдать людям. Так совсем испортят руки, — тихо добавил я.

— Рукавицы получили для перехода на зимнюю форму одежды, — отозвался старшина роты Николаев.

— Сколько пар рукавиц получили? — спросил командир старшину.

— Хватит на всех.

— Вот всем и выдать рукавицы через командиров взводов и пусть берегут и на зиму. Командиры взводов! Получить рукавицы и через 15 минут убыть на работы. Разойдись!

Приехал старшина Кругляков и поразил нас неожиданным известием. Они были обстреляны в пути сюда группой наездников-калмыков из винтовок в районе оврага, мимо которого частью идет дорога на Зергента. Не слезая с лошадей, обстреляли машину и когда из кабины Кругляков ответил выстрелами из карабина, они скрылись в овраг. Кабина и кузов машины местами были пробиты пулями. Это уже не первый случай в бригаде, и об этом предупредили нас. Кругляков привез из продсклада бригады крупы, консервы, сушеные овощи, сухари. Мы ушли отдыхать, обсуждая и возмущаясь случившимся.

Отдельно на противне жарилось свежее мясо и картофель для командира и его подручных. После ужина политрук Титов оставил всех возле кухни и зачитал свежие газеты, которые привез Кругляков: «Сын Отечества» 51-й армии и «Сталинградский воин» — газета 57-й армии.