Лед под кожей - Вилма Кадлечкова

искрятся разряды энергии. Вертикально, между небом и землей… направленные вниз, будто струя из водяной пушки. И это совсем не естественное последствие действий фомальхиванина. Если это с ними и связано, то только тем, что… что именно они, возможно, привлекли чье-то внимание.

Гёрт попытался слизнуть последнюю пару капель лаёгӱра, которые еще оставались на стенках чашки.

– Возможно, протонацию искусственно удерживают в таком состоянии… даже если и нет, то однозначно скрываются за ее мутью. Настолько хорошо, что… что мы этого не заметили вовремя. Ничего не было видно. И вдруг Вӓэнсӧ…– Его голос сорвался. – Он шел впереди. На шаг впереди! Это было прямое вмешательство. Он… он уже никогда не вернется полностью в чувство.

– О нем позаботятся, – сказала верховная жрица.

Она бросила взгляд на потухшее лицо старшего брата, но затем вновь обратилась к Гёрту.

– Кто эти они? Чужие глееварины?

– Нет, – Гёрт замялся. – Хоть это и было психотронным действием, в нем совершенно не было характерных черт человеческой мысли. Я даже думаю, что это была незапланированная атака. Только… только что-то просвистело кругом, туда-сюда, будто маятник… какая-то слепая сила, которая наверняка даже не заметила, что… – Его лицо скривилось. – Я почувствовал это существо, – сдавленно договорил он. – В один миг оно было совсем близко. Мне казалось, что оно ищет… что видит насквозь каждую мою клеточку… что переворачивает во мне каждую пылинку. Мне стало плохо. Меня тошнило. У меня текла кровь из глаз и ушей. И это оно еще смотрело сквозь меня – не на меня! Оно прошло сквозь мою голову, будто дух.

Маёвёнё затрепетала. Ей вспомнились давние минуты, когда и у нее внутри повеяло холодом… когда в ней рушился каркас глееваринских навыков, а ее способности угасали… когда космические силы раздавили ее, даже не заметив.

– Мы никогда не встречали ничего подобного, – добавил глееварин. – Я предположил возможную связь с фомальхиванином. Мне пришло в голову, что это могло быть нечто призванное или пробужденное этим еретиком… какой-нибудь объект из Запретных миров, который он привез с собой… но… – Гёрт покачал головой. – Принимая во внимание, что эти создания проявляют собственную волю… что на ощупь ищут что-то вместо того, чтобы слушать конкретные приказы фомальхиванина… и что они в космосе в непосредственной близости к Земле…

– Корабли, – сказала Маёвёнё.

– Да, эминенция досточтимейшая. Я исключил все остальные возможности. Это не может быть ничем иным. С момента падения поезда Корабли пытаются выйти на связь.

* * *

К

орабли. Ее вечные соперники. Источник страха и ненависти. Те, что бдят во Вселенной, глядящие с заоблачной высоты… надменные, холодные, нечеловеческие, равнодушные. Как верховная жрица Церкви, Маёвёнё обязана была не спускать с Них глаз; но к задачам, следующим из ее положения, прибавлялось и множество личного. Когда-то Они ей навредили, когда с невообразимой – и неосознанной – жестокостью проникли в ее мысли. Тень того ужаса она вновь почувствовала, глядя в выгоревшее лицо Вӓэнсӧ. А когда Гёрт говорил о том, что Корабли пытаются выйти на связь, она припомнила очередную недавнюю потерю: Ксантьена Гаара, герданского глееварина, которого Корабли в самом начале д-альфийского кризиса лишили жизни.

С ним Они смогли выйти на связь. И не только. Они смогли им завладеть.

Ӧссенская Церковь наблюдала за Кораблями тысячи лет; и, конечно, было известно, что у Них есть общее сознание, древняя коллективная память. Однако мысли Кораблей не могли прочитать даже телепаты. Глееварин-человек не мог передать что-либо Кораблям экстрасенсорным способом, и лишь в исключительных случаях находился некто, способный подслушивать Их коммуникацию хотя бы издалека. Ксантьен Гаар таким талантом обладал. Он заглядывал в общее сознание, а три месяца назад, возможно, первым на Земле заметил, что происходит во Вселенной. Корабли поворачивались к Раасету, знакомой ӧссеанам и целыми столетиями запрещенной системе альфы Центавра, так как на одной из ее планет пробуждалось агаёнсӱваёлӱ, Бесформенное меняющееся, зачаток сознания, которое могло стать новой Праматерью Кораблей. Верховная жрица понимала, что Корабли могут решить последовать за Праматерью и оставить планеты людей – словно рой пчел, который найдет себе новую матку и покинет улей. Тогда станут невозможными межзвездные путешествия. Маёвёнё надеялась, что Ксантьен Гаар станет наблюдать за Кораблями и передавать ей новости об Их планах, чтобы она смогла им воспрепятствовать, однако неожиданно Они уговорили его сбежать. Он повернулся спиной к Церкви, Земле и людям и искал убежища у одного из Кораблей, у Зеленой Раковины. Судя по всему, Корабль обещал ему помощь, чтобы заманить к себе… но обманул его. Принес ему лишь смерть. Люди, которым Маёвёнё поручила расследование, нашли уже лишь его тело, отравленное ядом Корабля. Те, что бдят во Вселенной, таким образом лишили Церковь единственного глееварина, который умел читать Их общее сознание.

Гаар был исключительным. Но что, если способности, которые считаются редкими на Ӧссе, Герде и Земле, где-то во Вселенной встречаются повсеместно? В одиночестве, скрытая за запертыми дверями своего кабинета, Маёвёнё включила телестену и вновь посмотрела запись «выступления» фомальхиванина. Аш~шад Лымаиилдан демонстрирует небывалые способности. А что он, наоборот, не продемонстрировал?

Безбожную Хиваив, планету аргиа~лу, Церковь столетия назад предала анафеме и отказалась от любого контакта с ней. Однако именно потому никто о ней не знает. Лымаиилдан вполне может иметь такой же талант, как и Гаар, – способность коммуникации с нечеловеческим сознанием; но, в отличие от Гаара, он не находится под контролем Церкви.

Является ли это причиной, по которой Корабли хотят выйти на связь? Быть может, они заметили, что происходит у скоростной дороги, а теперь хотят с Лымаиилданом связаться?

Однако в этот момент Маёвёнё подумала о куда более страшной возможности. Быть может, это далеко не первая их попытка. Корабли постоянно пытаются обрести репродуктивную независимость, чтобы иметь возможность покинуть человечество, – это Их долгосрочная цель, план на тысячи лет. Неужели не ясно, что, появись в Их зоне досягаемости кто-то, кто мог бы Им помочь – глееварин, не обремененный верой, предрассудками или же чувством принадлежности к цивилизации Земли или Ӧссе, – Корабли попытаются переманить его на свою сторону?

Если фомальхиванин имеет такую способность, он уже давно может целыми днями болтать с Кораблями. А теперь Они его особенно упорно вызывают, так как что-то случилось. Бурлящая протонация Их рассердила или нарушила Их планы. Или же дело в том, что фомальхиванин от Них сбежал.

До этого момента Маёвёнё не могла понять его побега. Фомальхиванин продемонстрировал свою силу. Стал знаменитостью. Если бы он остался на глазах публики и с умом воспользовался своей славой, то мог бы из волшебной материи медийного тумана сотворить все,