Нераспустившийся цветок (ЛП) - Джуэл Э. Энн

Я стучу в дверь и молюсь, чтобы правильные слова каким-то волшебным образом добрались от моего рта до ее ушей. Алекс открывает дверь с самодовольной улыбкой.

— Заходишь на второй раунд?

— Где она?

— Цветочек… занята. Может, зайдешь утром.

Я толкаю дверь, игнорируя ее попытки удержать.

— Оливер!

Я осматриваю нижний этаж, затем направляюсь наверх; резкий запах заполняет воздух. Открывая дверь в комнату Вивьен, меня приветствуют покрасневшие глаза и ленивая ухмылка.

— Оли, — говорит она, перед тем как затянуться еще раз «косяком», затем кашляет.

Я беру «косяк» и выкидываю в кофейную кружку на полу рядом с ее кроватью. Также рядом находятся коробка сахарного печенья, пачка чипсов и миска с фисташками. Она плюхается на кровать и закрывает глаза.

— Ты, должно быть, доволен собой, мистер Конрад, — хихикает она. — Тебе это удалось. Я — травокур. Мэгги была права… не суди, пока не попробуешь.

— Пойдем, — я поднимаю ее с кровати, взяв на руки.

— Поставь меня! Я никуда с тобой не пойду! — ее попытки ударить меня ногой и выкрутиться — слабы и жалки.

Я не планировал следовать поведению пещерного человека, но я также не планировал, что она будет под кайфом.

— Алекс! — кричит она, когда я несу ее к двери.

Алекс срывается с дивана и идет ко мне.

— Не подходи, черт возьми! — я свирепо смотрю на нее.

Она хватает ртом воздух, будто никто никогда до этого не ставил ее на место, затем она делает то, что я не ожидаю. Она открывает входную дверь и усмехается.

— Позаботься о ней.

Я останавливаюсь всего лишь на мгновение, затем киваю, когда несу уже потерявшую сознание Вивьен к себе домой.

Ей нужно принять душ и почистить зубы, чтобы избавиться от запаха марихуаны, исходящего от ее тела, но прямо сейчас мне на это плевать. Я кладу ее на кровать и снимаю всю нашу одежду. Даже тонкая нить — это слишком большое расстояние, когда я так сильно жажду почувствовать прикосновение ее кожи к моей. Я оборачиваюсь телом вокруг нее и засыпаю со спокойствием, спокойствием, который испариться утром. Тем не менее, сегодня мне просто необходимо это… необходимы мы.

***

Вивьен

Я пересматриваю идею с «травкой». Неясная голова, пульсирующий мозг, а в комнате, должно быть, стоградусная температура. В комнате? Где я? Который час? Почему я не могу двигаться?

Ощущение тяжести на моей груди поднимается, когда я убираю руку, которая лежит на мне. Я голая, так же как и Оливер. Чудесно. Я знаю, что у нас не было секса; я бы это помнила. Извращенец!

Вставая с кровати и пытаясь не разбудить его, я ищу мою одежду. Одевшись, я на носочках спускаюсь вниз. Сейчас полпятого утра, поэтому мне нужно уйти до восхода солнца и соответственно, до того, как проснется Оливер. Очевидно, нам нужно поговорить, но не голыми в его кровати. Я ищу свою обувь, но не могу найти. Когда тянусь к дверной ручке, замечаю стопку писем на столике у входа. Что привлекает мое внимание, так это обратный адрес в углу конверта, торчащего из середины стопки. Он из больницы в Портленде. Мелким шрифтом под именем написано: Психоневрологический и наркологический диспансер.

Уходи!

Я не могу. Мое любопытство превратилось в чудовищную потребность узнать о прошлом Оливера. Я открываю конверт. Сопроводительное письмо разъясняет приложенную к нему информацию: обновление контактов экстренной связи для Кэролайн Конрад.

Сделайте отметку в графе «Нет изменений», подпишите и поставьте дату, если вся информация действительна.

На следующей странице указано имя Оливера, его адрес, электронная почта, номер телефона, степень родства с пациентом.

Муж.

Комок поднимается в горле, оставляя после себя кислотный ожог, и сердце наполняется гневом, а кровь — ядом. Где-то в глубине души или в сердце я должна быть невыразимо раздавлена, но в данный момент мой мозг — извержение вулкана гнева и непостижимой ярости. Я думаю, что могла бы убить его.

Перепрыгивая через ступеньку, через секунду я уже нахожусь в его комнате… и вот тут-то все и начинается.

— У тебя, черт побери, есть ЖЕНА! — я думаю, он проснулся от испуга, но не могу сказать наверняка, так как я в неописуемой ярости и ничего не вижу. Рамка с фотографиями, затем другая летят в его направлении. Подставка для книг, ваза, его туфли, часы — все врезается в стену, изголовье кровати и даже в него.

— Вивьен! — он спотыкается, пытаясь удержать равновесие посреди обломков, образующихся вокруг него.

Я выдергиваю ящик из комода и бросаю в его направлении, затем еще один, и еще один, пока одежда не заполняет все пространство, и он двигается ко мне.

— Нет! — кричу я, хватаясь за заднюю панель пустого комода, и опрокидываю его, чтобы преградить ему путь. Я выбегаю в коридор, срывая рамки с картинами со стен, оставляя за собой дорожку из разбитого стекла. Внизу я бегу на кухню, резко открывая дверцы шкафчика.

— Ублюдок! — я бросаюсь стаканами, тарелками, банками, кувшинами в него. — Ты, бл*дь, лгун! Как ты мог?

— Вивьен! Остановись! — рычание его голоса не может сравниться с ураганом оглушительных эмоций в моей голове.

Рюмки. Бутылки виски. Кофейные кружки.

Трах! Бах! Хрясь!

У меня заканчиваются боеприпасы, затем я поднимаю взгляд и вижу кастрюли и сковородки, висящие на подвесной стойке. Забираясь на островок, я снимаю сразу по две штуки с крючков и запускаю их в Оливера. Иногда я слышу, как они стучат, когда я не попадаю в цель, иногда слышу сильный удар и несколько бранных слов, когда попадаю. После того как последняя сковородка запущена, я вижу, как окровавленный Оливер неуклюже двигается в мою сторону. Я оглядываюсь назад, но там нет выхода, поэтому я прыгаю из последних сил и валю его на пол.

Бух!

Темнота.

***

Бип… бип… бип…

Вспышки света и отдаленные звуки голосов вырывают меня из моего сна. Не могу вспомнить, где я заснула. У Алекс? У Оливера? Может, я снова обкурилась. Боже, я действительно превращаюсь в травокура.

— Цветочек?

— Ой! — я морщусь, когда пытаюсь открыть глаза, но боль в голове будто парализует мое тело целиком.

Очертания Алекс проявляются, когда я моргаю.

— Что произошло?

— Ты… упала и все такое, — она кривится.

— Упала?

— Ну, ты, вроде как, прыгнула или соскочила… с кухонной стойки у Оливера. У тебя сотрясение мозга и швы в некоторых местах, а еще множественные порезы стеклом, которое пришлось вынимать из разных частей твоего тела, особенно пострадали ступни.