Седьмая Стихия - Наталия Андреева

— Ты не догадываешься? — Горько спросил друг, усаживаясь около решетки на пол.

Я последовала его примеру.

— Теряюсь в догадках. — Пожала плечами я, не давая панике прорваться в крике.

— Ты пыталась убить кронпринца, — "напомнил" эльф.

— Да, я помню, — нахмурилась я. — Но это же не я… то есть пыталась, конечно, я, но приказывал Тарвин, ты это знаешь… — Я беспомощно поглядела на Азанэля.

— Я знаю. И знаю также, что ты не выполнила приказ, поэтому твоя внешность снова вернулась к тебе. Но… если Аден умрет… — Эльф потер руками глаза. Было такое ощущение, что он не спал всю ночь.

— Меня казнят? — Тихо спросила я.

— Видишь ли… — Начал друг. — Формально никто не может покушаться на жизнь хранителя Син-эрр королевской семьи. Принимая этот дар из рук Адена, ты как бы перешла в семью Рейнвелл. Но ели Аден…

— Есть еще что-нибудь, о чем я не знаю? — Грустно спросила я.

Брюнет не стал отвечать.

Я дотронулась до шеи, надеясь нащупать цепочку.

— Азанэль, — севшим голосом позвала я. — Я оставила Син-эрр в своей комнате.

— Визиния! — Рассерженно воскликнул эльф. — Чем ты думала, снимая его с себя?!

— Уж точно не головой, — пролепетала я, вспоминая потасовку и свое состояние.

— По твоим поступкам получается, что это вообще лишняя часть тела, — ехидно прокомментировал Азанэль.

Я тут же красочно представила, как эта самая "лишняя часть тела" конфискуется палачом, и содрогнулась.

— Азанэль, вытащи меня отсюда, я боюсь! — Заверещала я.

— А за Адена ты не боишься? — Холодно спросил брюнет, внимательно смотря мне в глаза.

Я хотела было ответить: "боюсь", но поняла, что у меня в душе нет страха за друга.

— Нет. Он выживет. — Твердо сказала я.

— Почему ты так уверена? — Подозрительно спросил Азанэль.

— Не знаю… — Нахмурилась я. — Я… чувствую.

Эльф кивнул каким-то своим мыслям и собрался уходить.

— Подожди! — Остановила я его. — Азанэль… Кто приказал посадить меня за решетку? Да еще с этими браслетами…

Друг внимательно посмотрел на меня, а потом тихо ответил:

— Каринэль.

Я так и осталась сидеть, смотря в одну точку.

Что же теперь делать?

Он наклонился над пленником и плеснул ему воды в лицо. Дождался, пока тот с жадностью оближет пересохшие губы, и спросил:

— Ну, ты хорошо подумал? Говорить будешь?

— Ты знаешь мой ответ, Вайтин.

— Думаешь, тебе нечего терять? — Ухмыльнулся тот, кого назвали Вайтином, и резко ударил пленника ногой в живот. — Думаешь, я блефую насчет сестры твоей жены? Мне ничего не стоит убить их.

— Ты лжешь. — Хрипло проговорил пленник, не давая боли прорваться стоном. — У тебя над ними… нет власти.

— Зато есть над тобой. Смотри, — Вайтин поднял голову человека за волосы и вытащил из кармана потрепанную фотографию. Неужели не узнаешь?

— Ублюдок! — Выдохнул пленник.

— И еще какой! — Усмехнулся мужчина, вставая. — Что ж, я дам тебе несколько месяцев на раздумья. Но если я приду, а ты будешь не готов сотрудничать — пеняй на себя.

И порванная фотокарточка полетела на пол.

Вайтин вышел.

Пленник бережно подобрал половинки и соединил их.

С фотографии смотрела красивая женщина со светлыми волосами и грустными голубыми глазами.

Глава 26

Не спеши, а то успеешь.

(Народная мудрость)

Еда в моей "камере" появлялась точно по расписанию, чудесным образом возникая на небольшом железном столике, расположенном около кровати. Кстати, я не сразу заметила еще одну дверь, ведущую в местный "санузел".

Вот и сейчас, поев и приняв холодный душ (горячий для заключенных не предусматривался), я тихонько позвала:

— Синэд…

— Тут я. — Откликнулся домовой, а я вздрогнула.

— Слушай, ты не мог бы появляться менее эффектно?! — Возмутилась я.

— Ну, ты же сама звала, — недоуменно откликнулся парень. — Да и привыкнуть могла за шесть-то дней…

Шесть дней. Целых шесть дней я безвылазно торчу в этой дыре. И единственным моим собеседником является бывший кентавр-домовой! Дурдом. Психушка. Диагноз.

— Синэд, — начала я. — А ты не хочешь, случайно, посетить мой мир?

— Случайно нет, — вздохнул парень. — Я привязан к Стейту.

— Жаль, — грустно откликнулась я, кусая губу.

Я сама была вовсе не уверена, что вернусь домой.

Азанэль больше не заходил. Каринэль я тоже понимала: Азанэль говорил, что эльфийка любит Адена, а я пыталась его убить… Естественно, она попытается защитить дорогого ей человека и оградить его от такой опасности в лице меня!

А Аден… Я чувствовала, что ему лучше. Но "клетка" блокировала почти всю магию, поэтому те ее частицы, которым удавалось пробиться ко мне, были ничтожны.

— Синэд, я боюсь.

— Чего? — Удивился домовой, не успевающий уследить за ходом моих мыслей.

— Не чего, а за кого, — поправила я.

— И? — приподнял бровь парень. — За кого же?

— За Адена.

— Ты же сказала, что он…

— Да. Но он может… В общем, я боюсь того, что снова могу попытаться убить его. — Призналась я со вздохом.

— У короля серых больше нет над тобой власти. — Ответил Синэд.

— А если…

— Прости, Тэль, кто-то идет! — Домовой виновато улыбнулся и исчез.

— Прощай… — Почему-то пробормотала я.

Странно, меня уже неделю никто не посещал. Ладно, надо будет через Азанэля передать весточку Адену.

Я прикрыла глаза и попыталась сформулировать какую-нибудь заумную фразу, чтобы передать ее принцу.

— Приятных снов. — Раздался немного насмешливый голос у меня над ухом.

Знакомый такой голос.

До дрожи в коленках знакомый.

Я распахнула глаза и резко вскинула голову.

— Надеюсь, я не разбудил тебя на самом интересном месте? — Поинтересовался эльф.

У меня вырвался вздох облегчения.

— Аден! — Взвизгнула я и повисла на шее у друга. — Аден, ты даже не представляешь, как я скучала и боялась, что сотворила что-то непоправимое… — Быстро шептала я.

— Брось. Приехал мой папочка, — усмехнулся блондин. — И все поправил.

— Прости, я вела себя, как полная дура. — Покаялась я, хотя хотелось со слезами и на коленях вымаливать прощение.

— Прощаю, — великодушно ответил эльф.

Мир был восстановлен.

Я еще немного повисела на Адене, потом улыбнулась и заглянула ему в лицо.

— Ты ведь не собираешься меня казнить? — В притворном страхе спросила я, округляя глаза.

Но эльф почему-то нахмурился и разом посерьезнел.

— Ше" ронн приехал, Тэль. Но не один, а с Советом. Я сбежал с него, потому что знаю, о чем они там будут говорить. Точнее, о ком.