Тайные желания короля - Эмерсон Кейт

Мадж выдавила из себя улыбку, глядя, как они удаляются с галереи, чтобы заняться делами поместья. Но улыбка увяла, когда Мадж заметила презрительное выражение на лице Найветта.

Размышляя об этой странности, она села, положив на колени рукоделье, но так и не взяла в руку иголку. Слепая преданность Чарльза Найветта герцогу осталась в прошлом. Мадж осознала, что это произошло сразу же после смерти его сводной сестры, Бэсс, фрейлины герцогини. Бэсс Найветт, как и многие другие, умерла от лихорадки прошлой весной. Ее смерть случилась вскоре после того, как она получила двадцать фунтов ежегодного жалованья, и Эдвард выделил Мадж еще пятнадцать фунтов, чтобы организовать похороны Бэсс в Торнбери. Потом, проявив такую щедрость, он присвоил себе все оставленное Бэсс Найветт имущество. Ей принадлежало несколько очень хороших платьев, кое-какие драгоценности и немного столового серебра. Эдвард не позволил ее брату или своей жене взять что-либо из ее вещей для себя или с тем, чтобы передать их другим родственникам. Хотя тогда Найветт не выразил возмущения, выражение его лица, которое только что заметила Мадж, говорило о том, что он с тех пор затаил обиду.

Мысли Мадж вернулись к уверенности Эдварда в том, что однажды он станет королем. Он обманывается на этот счет. Также он обманывает сам себя, если полагает, что среди его домочадцев, безусловно, все ему преданны. Если Чарльзу Найветту когда-либо станет известно о предсказаниях монаха из Хинтона, он не преминет воспользоваться этим знанием, чтобы заставить Эдварда вернуть имущество Бэсс. И это самое меньшее, что он мог сделать, обладая столь опасными сведениями.

56

Изо всех имений брата Анне больше всего нравился Пенсхерст. Обширный дом располагался в графстве Кент посреди чудесных лугов, перемежающихся небольшими рощицами. Сложенный из местного песчаника, он был обнесен зубчатой крепостной стеной, на углах которой возвышались башни, а посередине пролетов имелись башенки поменьше. Надежно защищенное стенами, здание красовалось большими застекленными окнами и просторным светлым залом. Сводчатая крыша высоко возносилась над восьмиугольным очагом, расположенным посреди помещения, а основания каждой из огромных опор, поддерживающих ее, представляли собой резные фигуры людей в натуральную величину.

Анна на минуту задержалась, разглядывая одну из фигур, очарованная детальностью, с которой изваял ее скульптор. Мудрые каменные глаза, казалось, видят ее насквозь, а каменные губы искривила улыбка одобрения, как хотелось верить Анне.

– Говорят, это аллегорические изображения работников поместья тех времен, когда строился дом.

Голос был по-детски высоким, но поскольку Анна была уверена, что, кроме нее, здесь никого нет, он заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Обернувшись, она увидела девочку лет восьми, рассматривающую ее. Глаза малышки были намного более серьезными, чем у изваяний. Было что-то знакомое в этих глазах. В следующую секунду Анна осознала, что такие же глаза у ее брата. Значит, это дочь Мадж Геддингс, юная Маргарет. Девочка унаследовала миловидность своей матери.

– Когда я была моложе, мне нравилось придумывать о них разные истории.

– У них есть и настоящие истории. Моя бабушка помнит времена, когда был жив предыдущий герцог. Мой дед был у него в услужении. Я думаю, одна из скульптур изображает его.

«Это вполне возможно», – мысленно согласилась Анна. Члены семьи Геддингс служили Стаффордам на протяжении многих поколений. Улыбнувшись девочке, она справилась о здоровье ее бабушки. У матери Мадж, вспомнила Анна, в поместье Пенсхерст был в пожизненном владении коттедж – обычная награда преданному слуге.

– Мы с мамой сейчас живем вместе с ней, – сообщила ей Маргарет.

Она подошла чуть ближе, вглядываясь Анне в лицо.

– Вы – леди Анна?

Вид малышки стал самодовольным после того, как Анна утвердительно кивнула.

– Я так и думала. Мама надеется, что вы сможете приехать к нам, пока будете здесь.

– Скажи ей, что я постараюсь это сделать.

Но еще не договорив, Анна увидела Бэсс Болейн, спешившую мимо входа в зал. На пути продвижения процессии этим летом король остановился в Пенсхерсте, и дом был переполнен придворными. Королева Екатерина стала более требовательной с тех пор, как родила еще одну девочку, прожившую всего несколько часов, вместо долгожданного сына-наследника. Ее величество требовала, чтобы фрейлины сопровождали ее во время утренних прогулок по парку. Анна неохотно покинула каменного мужчину и девочку из плоти и крови.

Анна и Джордж вернулись к своим обязанностям при дворе в начале года, после рождения Дороти, еще одного здорового ребенка, пополнившего детскую Гастингсов. Анна отсутствовала около двух лет, наслаждаясь отдыхом от нескончаемой череды пышных королевских процессий, турниров, маскарадов и выездов на охоту.

Однако не все это время было проведено с детьми в Эшби-де-ла-Зуш и Стоук Погс. Состоялось множество семейных встреч в Торнбери, Блэчингли и Пенсхерсте, в частности, в честь женитьбы сына ее брата, лорда Стаффорда, и замужества дочери, леди Мэри. Племянник Анны женился на леди Урсуле Поул, дочери графини Солсбери. То, что сын герцога Букингема заключил столь удачный брачный союз, свидетельствовало об особой королевской милости к нему. Как и у Стаффордов, в жилах у леди Урсулы текла королевская кровь.

Следующими проявлениями монаршей благосклонности стали щедрые вознаграждения из личных средств, пожалованные Букингему, Анне, Джорджу и даже сестре Анны, Элизабет, и ее мужу, лорду Фитцуолтеру. Вскоре после этого леди Мэри Стаффорд вступила в выгодный брак с лордом Бергавенни, старшим братом Нэда Невилла, женившегося в третий раз.

Встретившись с Мадж Геддингс во время этих торжеств, Анна возобновила с ней дружбу, начало которой было положено во время приезда Мадж в Эшби-де-ла-Зуш, где она родила свою дочь Маргарет. Тем, кто не знал их обеих, могло бы показаться странным, что Анне любовница ее брата была ближе, чем его жена, и она переписывалась с ней чаще, чем с герцогиней. Хотя было нелегко выкроить время для посещения госпожи Геддингс у нее дома, Анна все же нашла такую возможность за несколько часов до того, как королевская процессия должна была отправиться из Пенсхерста к следующей остановке на пути своего следования.

– Леди Анна! – радостно воскликнула Мадж, когда ее подруга вошла в дом. – Какая честь!

– Разве я могла, приехав сюда, не побывать у вас?

Они обнялись, и Мадж увлекла гостью вглубь дома, где за столом вместе со своей наставницей занималась Маргарет, а пожилая мать Мадж сидела в кресле на колесиках, придвинутом к огню, пылавшему в очаге, хотя день выдался очень теплым. Пожилая женщина смотрела на них затуманенным взором давно утративших способность видеть глаз. Слух ее, тем не менее, оставался превосходным.

– Это та самая маленькая леди Анна? – ворчливо спросила она. – Как же, помню ее еще младенцем в пеленках.

Мать Мадж издала звук, похожий на кудахтанье.

– Вы ведь не знали своего отца, правда? Ужасное было время. Его арестовали и казнили. Ваши братья укрылись кто где, а ваша матушка вынуждена была повторно выйти замуж, хотела она того или нет. Вы знали госпожу Делабер? Она еще не была замужем, когда все это случилось, только нянькой. Она спасла юного герцога, нарядив его в женское платье, и солдаты его не нашли.

– Мама, леди Анна не желает слушать истории о далеком прошлом, – прервала ее Мадж.

Ее щеки от смущения покрылись ярко-розовым румянцем.

– Ну почему же, – сказала Анна со смехом, – эта история меня совершенно очаровала. Вы говорите, в женское платье? А парик на него тоже надели?

Остаток времени, проведенного Анной у Геддингсов, заняли рассказы матери Мадж о временах, которые их гостья не могла помнить, как и свою мать, которой почти не знала. Только собравшись уходить, Анна заметила, какой необычайно тихой была все это время Мадж.