Лотэр - Кресли Коул

Он издал издевательский смешок:

- Я намерен покорить одно королевство и опустошить другое.

- А что потом?

Его светлые брови нахмурились:

- Что ты имеешь в виду?

- Покорить, опустошить? Для этих действий должна быть причина.

- Мне это доставит удовольствие.

- И сколько это займёт времени? Сто лет? Тысячу? Наверняка у тебя есть окончательная цель?

Он поднялся, внезапно разъяряясь:

- Наступит Развязка!

Выходит из себя.

Он пробормотал что-то по-русски, затем резко дёрнул головой как это делают безумные - будто они видят или чувствуют что-то, что недоступно никому другому.

- Эта "развязка" – это твоя конечная цель? - спросила она, - Окей, и что это значит?

Его взгляд блуждал, пока он мерил комнату шагами.

- Семь маленьких задач.

- Расскажи.

Он начал говорить, словно цитируя список:

- Найти кольцо. Избавиться от души Элизабет. Обратить Саройю. Захватить Орду. Найти и убить Сергея. Завоевать Дакию.

Избавиться от моей души.

Как легко он это произнёс! И кто такой Сергей?

- Вампир, мне жаль тебя расстраивать, но эти задачи - не конечная цель.

Он обернулся к ней лицом.

- Придержи язык, маленькая смертная! Или я его вырву.

Она замолчала, нервничая, пока он продолжал расхаживать/перемещаться.

После длинной паузы, он процедил:

- О чём ты, чёрт возьми, говоришь?

- Абсолютная цель должна быть результатом, а не процессом достижения.

- Может, мне сам процесс доставляет удовольствие.

- Тогда абсолютной целью будет удовольствие. А задачи - по-прежнему процесс.

- Моя абсолютная цель - завершить кровную месть. Я занимаюсь только ею одной, уже на протяжении тысячелетий.

Она тихонько заметила:

- Это всё равно процесс.

- Агх! - зарычал он, вновь ударяя кулаком в стену, - Заткнись!

Самым будничным тоном, какой она только могла изобразить, Элли произнесла:

- У большинства людей целью служит семейная жизнь и карьера, что, в результате, приносит им счастье и удовольствие.

- Что ты знаешь о счастье? - он поостыл, будучи явно заинтересован в предмете разговора.

- Я ощущала счастье большую часть жизни. И я ценю это ещё больше после всех пережитых страданий.

- И как же ты могла быть счастлива, живя в трейлере, охотясь ради пропитания и практически не имея никаких вещей?

Она моргнула. Он не издевался? Лотэру было и правда чрезвычайно интересно.

- Я лелею воспоминания о хороших временах, когда я была рядом с любимыми людьми, и стараюсь быстро забыть времена плохие. Что сделано, то сделано. Я никогда не зацикливаюсь на прошлом.

- Слишком упрощённо.

- А это не сложная штука, - возразила она.

- Это абстрактная штука.

- И тем не менее, её вполне можно понять. Ты можешь научиться быть счастливым. Ты говорил, что отточил своё мастерство убийцы. Что если бы ты приложил все эти усилия к тому, чтобы найти счастье?

- Тогда я бы не выжил.

- Возможно, ты найдёшь его вместе с Саройей.

- Оставь её в покое.

- Что ей нравится делать?

Он прищурился:

- Саройя охотится, как и ты когда-то.

- Она охотится совсем не так, как я.

Сама мысль об этом побудила в ней желание стукнуть по стене! - Ты видел, чтобы я оставляла гнить в горах останки оленей? Без нужды? И сравнивать нечего.

Я никогда не относилась к жизни существ так расточительно и неуважительно, как она.

- Задело за живое? Я нашёл в твоей броне брешь?

- Любое сравнение с ней меня раздражает. У нас нет ничего общего.

- Верно, ты ведь...

- Ой, не старайся, - перебила Элли, - я уже поняла, что хуже её во всех смыслах, бла-бла-бла.

Он поднял бровь, затем продолжил:

- А что касается наших общих интересов, то Саройя и я будем вместе править, защищая и обучая наше потомство.

Мое потомство!

Я могу только представить, чему богиня смерти будет учить своих детей.

- Тебе не удастся посеять раздор. Твой замысел очевиден.

- Это было бы замыслом, если бы я кривила душой. А так - это мои наблюдения. Мне правда интересно, каковы родительские способности Саройи, не говоря уж о тебе.

Он нахмурился, а его лицо приняло задумчивое выражение.

- Лотэр, ты когда-нибудь думал о том, каково это - быть отцом?

- Это постоянных риск - хотя и немногие отважатся навредить потомку Саройи. Определённо, ни один из моих врагов среди вампиров..., - пройдя к балкону, он посмотрел вниз. Когда ветер шевельнул его волосы, его плечи напряглись:

- Поднимается туман, - произнёс он странным голосом.

Она ничего с ним не достигла.

- Я закончила тебя развлекать, вампир? Я устала. Эта ни на что не годная смертная должна отдохнуть.

Он повернулся к ней:

- Будешь спать здесь. - и в ответ на её недоверчивый взгляд добавил, - Я не порчу тебе жизнь намеренно. Я надеялся, что мы будем в разных комнатах - не потому, что я уважаю твоё личное пространство, а потому что не хочу тебя видеть. К сожалению, мы не можем себе позволить подобную роскошь.

- Отлично, - она встала, принесла из своей спальни подушку и одеяло, потом вернулась к диванчику.

- Не прикасайся ко мне, пока я сплю, - сказал Лотэр, - даже не приближайся. - Выдержав его взгляд, она вдруг вспомнила те стоны, доносившиеся из его комнаты, когда он спал в прошлый раз, - что бы ни случилось.

 ГЛАВА 26

Где я сейчас?

Лотэр вновь проснулся в снегу, на этот раз в дневное время суток. Приглушённый солнечный свет, словно точильный брусок, медленно раздирающий кожу.

Приставив ладонь козырьком к глазам, он осмотрелся, в груди забухало сердце.

А, боги, нет...

Он оказался в центре леса. Вокруг него росли деревья, из которых сочилась кровь. Утреннее солнце падало меж ветвистых крон прямо на влажную кору.

И вновь, он вернулся в место из прошлого - в Кровавый лес, окружающий крепость Хельвиту.

В этих стенах я вырос. Позже в этих лесах познал пытку.

Постоянное давление смыкающейся над ним грязи, словно сама земля им кормилась, переваривая, словно пищу...

Сюда он не возвращался с тех пор, как умер король Диместриу. Сейчас, в отсутствии короля, трон охраняли преданные вампиры, ожидая наследника, который удовлетворял бы двум условиям: поклонялся Жажде и являлся бы законным наследником.

Возглавляемые Тимуром Верным, они отвергали всех кандидатов.

Тимур бы убил Лотэра на месте.

Почему я вернулся на это место предательства?

Почему он подсознательно фокусируется на этих воспоминаниях о пытке...

Его шеи коснулся холодный металл. Настоящий меч? Воображаемая угроза?