Взрыв - Ростислав Самбук

— Ну как?

— Класс! — ответил искренне. — Фартовая чувиха.

Шиллинг, сомкнув кончики трех пальцев, выразительно пошевелил ими.

— Стоит… — намекнул весьма прозрачно.

Президент сделал вид, что не понял этого жеста, и открыл холодильник.

— С вас три сотни, шеф. Гоните за девку три сотни, как уговаривались.

В принципе Президенту было всегда трудновато расставаться с деньгами, но в этот раз отдал их без особого сожаления.

Шиллинг спрятал купюры и доложил:

— А то ваше задание выполнил. Сумочку вручил по назначению.

Президент с благодарностью похлопал его по плечу и пообещал:

— За мной не пропадет. И как она, та женщина?

— Вы что, даже не видели ее? — искренне удивился Шиллинг. — Такие деньги — и не глядя!..

— Именно так иногда дела делаются, — объяснил Президент. — Никто — ни родная милиция, ни прокуратура — не подкопается. Даже если засекут или та дуреха ляпнет. А от кого деньги?.. — захохотал он победно. — Никаких доказательств…

— Ну вы даете! — восхищенно покачал головой Шиллинг и открыл холодильник.

Президент взял у него икру и семгу, разложил по тарелкам и приказал:

— Когда зажгу свечи, смоешься. Только аккуратно.

— Сделаем, шеф. Но я ничего не гарантирую: девка с характером.

— Не таких взнуздывали… — ответил Президент хвастливо.

Но все же тревога закралась в душу, поставил икру перед Юлией и заглянул ей в глаза, словно хотел угадать, что ему сегодня сулит судьба.

Юлия улыбнулась. Президенту показалось — обнадеживающе, и у него сразу отлегло от сердца.

Когда солнце спряталось за днепровские кручи и в комнату стали пробираться первые сумерки, Президент чуть ли не торжественно зажег свечи. Но Шиллинг, по всему видно, забыл об их уговоре, так как налил себе джину и норовил чокнуться. В ответ Президент сильно ущипнул его под столом, и лишь тогда Шиллинг уяснил себе, что нарушает конвенцию, поднялся и тихонько вышел из комнаты. Президент усилил звук магнитофона, чтоб Юлия не услышала щелканья замка, подал руку, приглашая потанцевать. Прижал ее к себе немного больше дозволенного. Но она не протестовала, положила ладони ему на плечи, и у Президента закружилась голова от тепла ее тела и запаха духов. Попытался прижаться еще крепче, но Юлия высвободилась из его объятий, погрозив игриво пальцем. Президент снова взял ее за руку и притянул к себе, музыка лилась медленно и нежно, он ощущал под вспотевшими ладонями ее тугое тело, нашептывал на ухо какие-то слова. Юлия смеялась. Президент подумал, что вечер удался и все идет к своему логическому завершению, когда Юлия вдруг спросила:

— А где Арсен?

Президент не сразу сообразил, что Арсен — это Шиллинг, даже спросил:

— Ты о Шиллинге?

— Его так называют?

— Конечно, Шиллингом. Зачем он тебе? Нам так хорошо вдвоем…

Юлия уперлась Президенту ладонями в грудь, и он почувствовал, что они могут быть не только мягкими и нежными.

— Где Арсен? — повторила она.

— Неужели он тебе в самом деле нужен?

Юлия отступила на шаг и наткнулась на диван. Президент воспользовался этим, вынудил ее сесть и опустился рядом. Взял женщину за плечи, повернул к себе. В мерцающих бликах свечей она казалась такой неотразимой, что он не удержался и бросил ей просто в лицо:

— Не будет Шиллинга. Да и зачем он нам?

— Ушел?

Президент игриво показал пальцами на ее бедре, как удалился Шиллинг.

— У него неотложные дела, — немного смягчил удар, — он спешил… — Попытался притянуть женщину к себе, но она не далась. — Ну что ты, манюня, — просюсюкал, — иди ко мне, нам будет хорошо…

— К тебе? — вдруг совсем трезво захохотала Юлия. — Значит, ты договорился с Арсеном? Вы условились, чтоб он ушел?

— А что тут плохого?

— И ты решил, что я буду твоей? — спросила она серьезно.

— Ты мне нравишься, как никто.

— Неужели?

Президент не уловил иронии в этом вопросе и заверил:

— Я никогда не желал так ни одной женщины, как тебя.

— Ты смотри!.. — Юлия хотела подняться.

Но Президент успел обнять ее за талию и не отпустил. Горячо выдохнул ей в ухо.

— Не пожалеешь, точно говорю, ради тебя я готов на все.

— И на что же ты готов, Гена?

До Президента не дошёл подтекст и этого вопроса. Он вскочил с дивана, исчез в соседней комнате, вынес оттуда и бросил на пол мехом кверху новехонькую дубленку,

— Твоя, — сказал хвастливо, — дарю тебе, бери, я не скупой…

Юлия поднималась подчеркнуто медленно, шагнула к дубленке, и Президент самодовольно улыбнулся — какая же женщина откажется от такого царского подарка? Однако Юлия ступила на мех и вытерла об него ноги,

— Ты понял меня, Гена? — Она заглянула в глаза Президенту.

Тот попятился растерянно.

— Ты?.. Ты не хочешь?..

— Еще раз спрашиваю: понял меня, Гена?

— Ах ты сучка! — вдруг фальцетом выкрикнул Президент. Хмель ударил ему в голову, он подскочил к Юлии и залепил ей пощечину. — С тобой как с порядочной, а ты выкаблучиваешься! Шиллинга захотела? Так знай, продал тебя Шиллинг, а я купил за три сотни!

У Юлии кровь отлила от лица, лишь теперь стало ясно, в какой переплет она попала.

— За три сотни? — не спросила — простонала она. — Арсен продал меня за три сотни?

— Я дал бы больше.

Юлия нервно рассмеялась:

— И ты, Гена, считаешь, что купил меня?

— Но ведь ты мне действительно нравишься… — Гнев отпустил Президента, он шагнул к Юлии.

Но она схватила со столика нож, обычный столовый нож, каким и порезаться трудно, и, держа его перед собой, крикнула:

— Не подходи!

— Неужели я так противен тебе?

— Не подходи, говорю, — повторила тихо, но в эти слова вложила всю ненависть и презрение, какие только нашла в себе. И добавила без паузы: — Крокодил Гена!

Президент рванул на себе рубашку (видел в кино — так делают в припадке гнева настоящие мужчины) и сказал едва слышно, однако стараясь, чтобы каждое слово звучало весомо:

— Нет, я не крокодил… Ты еще не знаешь, как меня называют! Я — Президент, а это не шутка! Ты еще не знаешь…

— И не хочу знать, уйди с дороги!

Но Президент заслонил дверь, надеясь, что не все еще потеряно.

— Ну куда ты пойдешь? — заканючил он неожиданно для самого себя. — Оставайся у меня, Юля, нам будет хорошо…

Однако Юлия закусила удила. Ткнула ножом в сторону настенной картины, едва видневшейся при свечах, молвила презрительно:

— Думаешь, намалевал свою рожу, и все будут падать вокруг? Отойди, говорю, а то зарежу!

И такую решительность почувствовал Президент в ее тоне, что невольно шагнул в сторону, а Юлия проскользнула мимо него в переднюю. Президент услышал лишь, как хлопнула дверь. Он стоял, в изнеможении опустив руки, потом поправил разорванную сорочку, криво усмехнулся, поднял дубленку, отряхнул и повесил ее в шкаф. Выпил полный фужер шампанского и немного успокоился.

«Потаскушка проклятая, — подумал он. — Истеричка или просто сумасшедшая! Точно, сумасшедшая…»

Эта мысль окончательно успокоила его. В самом деле, какая нормальная женщина откажется от дубленки. И Президент, снова исполненный собственного достоинства, пошел спать.

Юлия выскочила на Русановскую набережную и чуть ли не сразу увидела зеленый огонек такси. Съежилась на заднем сиденье и чуть не застонала от гнева и возмущения.

Арсен! Продал за триста рублей!

Боль обжигала ей сердце, подступала клубком к горлу, боль и гнев.

За три сотни…

— Точно, настоящий шиллинг, валютчик пошлый. И дали же ему такое прозвище! Недаром, видно: за деньги все продаст…

Вдруг Юлия вспомнила, как нахально обнимался Арсен у нее на глазах с веснушчатой девчонкой на пляже. Да, Шиллинг предал ее еще тогда, она все время была для него игрушкой, вот и продал, когда дорого заплатили.

Юлия почувствовала, как слезы набежали на глаза. Вытерла аккуратно, чтоб не размазать тушь на ресницах. В конце концов, черт с ним, стоит ли бередить себе душу из-за какого-то подонка! Спекулянт и фарцовщик, привык торговать всем, и нет для него ничего святого.

Но ведь, подумала она также, никакая подлость не должна оставаться безнаказанной. Не простится это Шиллингу. Она снова додумала о нем не как об Арсене, а как о Шиллинге. И это немного сняло боль.

Да, не простится. Почему она должна жалеть Шиллинга? Каждому свое — по заслугам. Месяц прятался на их хуторе от милиции, говорил о каком-то Чебурашке, потом намекнул, что тогда, на Аскольдовой могиле, передал этому типу, истинному крокодилу, франки или доллары. Вероятно, милиция охотится за Шиллингом, и она должна сообщить…

Юлия вспомнила вежливого, статного майора, приезжавшего к ней в Дубовцы. Как его фамилия? Хубак или Хабук? По крайней мере, она точно помнит, что из уголовного розыска, и завтра найдет его. Симпатичный майор… Правда, тогда он не откликнулся на ее попытки пофлиртовать, может, был в плохом настроении или служебное рвение слишком мешало ему, все может быть, но он, безусловно, симпатичный…