Страждущий веры (СИ) - Светлана Гольшанская

— Не бойтесь, детишки, ступайте за мной, — поманила туата и первая шагнула в провал.

Вейас, не раздумывая, пошёл за ней. Я осталась в одиночестве посреди холмов. До боли всматривалась в поспешающее к зениту опасливое зимнее солнце. Всё же Вей — мой брат, я не могу его бросить. Набрав полную грудь воздуха, я ступила навстречу неизвестности.

Дохнуло пещерной затхлостью, воздух стал спёртым и тяжёлым. Вокруг кромешная тьма — ни зги не видно. Один неосторожный шаг, и я снова уткнулась брату в спину. Знала, что это он по исходившему от него странному, ничем не омрачённому счастью. Что-то туата с ним сделала, пока я спала. Сомневаюсь, что это были безобидные успокаивающие чары.

Эйтайни хлопнула в ладоши, и вспыхнули росшие из каменных стен кристаллы. Все вокруг окутал колдовской зеленоватый свет, от которого искажались очертания лиц и предметов, приобретая зловещий вид.

— Кто здесь? — разнёсся эхом хриплый мужской голос.

Даже в зеленоватых сумерках было заметно, как туата поморщилась.

— Эйтайни! Хвала всеблагой Хозяйке лесов, ты вернулась! — из-за поворота показался крепкий молодой туат.

По одежде, похоже, стражник. Поверх светлой туники короткая зелёная накидка с вышивкой на груди и спине в виде цветущего вереска, в обёрнутой перчаткой руке — внушительная алебарда. Сам едва ли выше меня, тёмные волосы колосом заплетены в тугую косицу до середины лопаток. Глаза темнее, чем у Эйтайни, фиолетовые, и прищур скорее как у хищника, у рыси. Красив, подтянут, но всё равно не нравится. Не люди они. А может дело в зелёном свете, от которого лица кажутся надменным и полными презрения.

Расчувствовавшись, туат отставил алебарду и крепко обнял Эйтайни за плечи. Та аж оторопела от неожиданности. А вот брату судя по скучающему виду было всё равно, что его пассию обнимают. Странные у них отношения.

— Я хотел отправиться с отрядом на твои поиски, но король запретил. Сказал, ничего с тобой не станется, сама вернёшься, как образумишься. Но если бы ты не пришла сегодня, я бы поехал искать даже против его воли.

— Асгрим, перестань! — Эйтайни столкнула с плеч его руки. — Мы уже давно не дети. Кому нужны твои телячьи нежности?

Стражник посерьёзнел и уставился на нас с братом, словно впервые заметил.

— Зачем ты притащила сюда длиннобородых? — он окинул Вейаса презрительным взглядом. — Это же Стражи! Совсем рехнулась?!

— Они спасли меня от ненниров и будут нашими гостями, — твёрдо заявила Эйтайни. — У нас мир.

— Только на бумаге, — резонно заметил Асгрим, но строптивая принцесса не стала его слушать и потянула Вейаса вперёд.

Я пожала плечами и пошла следом.

— Погоди! Не по белому же пути! Их все увидят, — бросился вдогонку настырный стражник. — Кто-нибудь обязательно в заваруху полезет!

— А ты здесь для чего? — раздражённо бросила Эйтайни. — Будешь следить, чтобы не полезли. Лучше они увидят наших гостей сейчас, чем потом по незнанию в углу избивать станут.

Избивать?! Мне здесь не нравится!

Асгрим с сомнением фыркнул, но ослушаться не посмел. Пристроился в хвосте нашего импровизированного строя, водрузил на плечо алебарду и чинно чеканил шаг, стараясь держаться от меня на расстоянии вытянутой руки.

За поворотом нас ждал грандиозный зал, огромный, как город, окутанный зеленоватой дымкой от магических кристаллов. У самого входа в нишах внутри стен ютились загороженные деревянными заборчиками хлева для чёрных овец и коз. Дальше располагались вырезанные прямо в скале жилища: помельче — занавешенные холстинами, побольше — мохнатыми шкурами, а в самом конце встречались и с деревянными дверями. Толпившиеся у помещений жители оборачивались на нас и подозрительно всматривались. Стариков было мало, детей совсем не видно, женщин чуть-чуть со скрытыми полупрозрачными вуалями лицами. В основном — молодые мужчины, немного ниже обычных людей, более тонкие, гибкие и изящные. Все до одного вооружены короткими изогнутыми мечами. Многие демонстративно клали руки на эфесы, доставали до половины клинки из ножен, делали шаг нам навстречу, но заступить дорогу не осмеливались. То ли их останавливал свирепый взгляд принцессы, то ли недвусмысленно направленная в их сторону алебарда стражника.

— Почему они нас так ненавидят? — шепнула я на ухо Асгриму, раз уж Эйтайни с Вейасом нас обоих игнорировали.

— Так за что вас любить? — криво усмехнулся стражник. — Вы согнали нас с земли, на которой жили наши предки, вы преследовали и убивали нас, пока не выдворили на самый край. И отсюда уже выживаете: рубите наши леса, мучаете пахотой землю. Скоро нам придётся бежать в Утгард, а потом и в ледяную пустыню Хельхейма, чтобы погибнуть там от холода и голода, — Асгрим надвинулся совсем близко, зло заглядывая в глаза. Алебардой не тыкал, но всё равно было страшно. — Старый Ниам устал от войны и заключил с орденом перемирие, но мы-то знаем, что это лишь отсрочка неизбежного приговора. Мы слишком слабы и плодимся слишком медленно, чтобы дать отпор вашей непомерной жадности.

— Извините, — пробормотала я. Никогда не смотрела на всё с такой стороны.

— Да кому нужны твои извинения? — сплюнул мне под ноги стражник.

Я угрюмо потупилась и больше не пыталась с ним заговорить. Ещё чего доброго заколет.

18.

Из общего зала ветвились широкие ходы с высокими потолками. Зелёные отсветы от кристаллов бегали по лицу и одежде. Ноги скользили по гладко отшлифованному камню, лошади спотыкались и чуть не падали, но Эйтайни уверенно вела нас вперёд. Вскоре мы упёрлись в дубовую дверь, оплетённую железным кружевом в виде цветущего вереска. За ней скрывался небольшой круглый зал. Потолок ниже заметно, едва головой в него не упираешься. Воздух спёртый, через маленькие отдушины в стенах едва-едва пробивается.

Принцесса пропустила нас с братом внутрь, а Асгриму бросила с порога:

— Отведи их лошадей на конюшню.

— Я не мальчик на побегушках, а капитан дворцовой стражи! — вознегодовал туат.

Эйтайни припечатала его презрительным взглядом:

— Я исправлю это недоразумение, как только стану королевой.

Асгрим скривился и повёл наших лошадей, куда было велено. Жалко бедолагу. Я бы тоже на всех кидалась от такого обращения.

Эйтайни вскоре покинула нас, предупредив, чтобы не выходили и не попадались на глаза её сородичам. Могла бы и не говорить. Взгляды туатов в общем зале объясняли всё доходчивей любых слов.

Вейас уселся на полу у двери и пустым взглядом сверлил закрытую дверь. Явно не мог дождаться своей ненаглядной.