Во всем виновата водка (ЛП) - Фиона Коул

понял, ― это часть ее личности, которая ответит на все вопросы, на которые я так и не смог получить ответы.

Затаив дыхание, я ждал, что она ответит, быстро перебирая вопросы, которые хотел задать. Что-то побуждало меня копнуть глубже ― разгадать загадку, потому что, возможно, тогда у меня будут ответы, необходимые для того, чтобы получить будущее о котором мечтаю. Это звучало безумно, но я должен был следовать своей интуиции.

― Это не то, о чем я обычно говорю, ― наконец ответила она.

Пытаясь сдержать свой порыв, я тихо спросил:

― Сколько тебе было лет, когда они поженились?

― Двенадцать. Тогда же он меня и удочерил. Но мы переехали в город, когда мне было семь лет, после того, как мама окончательно ушла от отца. Слава богу, ― сказала она, смотря наверх, словно обращаясь к всевышнему. ― Я ненавидела его и хотела, чтобы она ушла раньше.

Ее слова прозвучали так, словно признание вырвалось непроизвольно.

Неприкрытая честность ударила меня, словно таран, лишая воздуха.

― Рэй... ― с трудом выдавил я.

Словно осознав ситуацию, она напряглась, закрыла глаза и сделала глубокий вдох, выдыхая напряжение из тела. Она снова закрылась, и смелая женщина, которую я знал, предстала передо мной.

― Послушай, в этом нет ничего особенного, ― сказала она, пытаясь отмахнуться от сказанного. ― Хорошо?

Ничего хорошего. Я не мог перестать представлять ее ребенком, живущим жизнью, которая заставляет так ненавидеть мужчину. Эти два понятия не смешивались. Мою грудь сковало напряжение, сдавливая легкие, мне хотелось вернуться в прошлое, чтобы спасти маленькую девочку.

Я молчал, и Рэй, наконец, перевела взгляд на меня.

― Пожалуйста, ― произнесла она.

Мне нравилось, когда она умоляла.

Пожалуйста, еще. Пожалуйста, трахни меня. Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста, попробуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня.

Но не сейчас. Это была мольба, которую я не хотел бы слышать снова. Мольба о том, чтобы я не заставлял ее смотреть в лицо прошлому, которое она хотела забыть.

Я мог бы дать ей это. Может быть, вместо того, чтобы добиваться большего, чтобы найти недостающий фрагмент головоломки, я мог бы напомнить ей, что могу быть тем, что ей нужно и когда ей это нужно. Я мог бы показать ей, что жизнь со мной ― это не ограничение ее свободы. Я мог показать ей, что жизнь со мной ― это не то, что она представляла, когда думала о браке.

Сжав челюсть, сделал глубокий вдох и долго моргал, отгоняя потрясение и пытаясь снова стать игривым мужчиной, в котором она нуждалась.

― Я пока забуду об этом, ― тихо сказал я. ― Но только потому, что мне нужно подготовиться к сегодняшнему вечеру. Но позже... ― Я оглядел ее с ног до головы. ― У меня есть способы добывать информацию, мисс Вос.

Ее глаза загорелись игривым вызовом.

― Посмотрим.

Я бросил на нее последний изучающий взгляд, а затем сменил тему.

― Спасибо за выходные.

― Конечно, ― легко согласилась она, следуя моему примеру. ― Мы с Этель теперь лучшие подружки. И я всегда рядом, если тебе что-то понадобится, все что угодно.

― Что угодно? ― спросил я, медленно поднимая бровь.

― Что угодно.

― Хммм...

Я поджал губы и попытался вспомнить все идеи, которые могли прийти мне в голову ранее по дороге, чтобы убедить ее не бежать к адвокату. Мы провели вместе две недели, будучи супружеской парой, но на самом деле это было то же самое, что провести две недели с подругой.

С которой я теперь трахаюсь.

Но в остальном это было то же самое, и, возможно, именно это ей нужно было увидеть, пока мы были дома, в нашем городе. Нашему браку не хватало повседневности. Черт, даже ту неделю между выходными мы были в ее квартире и трахались, как кролики.

Это была не та жизнь, которой жила Рэй. Рэй выходила из дома так же часто, как и оставалась дома, и мне нужно было показать ей другую сторону ― показать ей всю прелесть жизни со мной, в качестве ее мужа.

― Как насчет того, чтобы пойти со мной куда-нибудь?

― Ооооо. Ты имеешь в виду свидание?

― Да. Свидание.

― В общем, то, чем мы постоянно занимаемся, ― пошутила она, схватив свою сумочку, собираясь выйти из машины.

Она была права. До Боди я был ее спутником почти на всех мероприятиях. Мы ходили на ужины, в бары и в различные заведения. Но она упустила одну важную деталь, которая в корне меняла все.

― Только сейчас ты моя жена.

Мои слова повисли между нами, и я ждал ее реакции.

Как и ожидалось, Рэй закатила глаза и открыла дверь.

Неожиданно ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать улыбку, и отвернуться, чтобы скрыть румянец. Она пыталась скрыть, что это слово произвело на нее впечатление. Хотя я не планировал подталкивать ее к признанию своего прошлого, у меня не было никаких сомнений в том, что, в конце концов, я заставлю ее признать то, насколько ей нравится быть моей женой.

Она наклонилась, чтобы заглянуть в машину, как только швейцар взял ее сумки.

― Пришли мне детали, и я буду там.

― Не могу дождаться ужина с женой, ― сказал я, чтобы посмотреть, как она снова краснеет.

Я не отъезжал до тех пор, пока она не зашла в здание. Планы, которые я с трудом создавал во время поездки, теперь складывались идеально. Я пригласил ее на романтическое свидание. Угощу ее вином и ужином. А в конце вечера все ей изложу ― идеальная хронология. Я не собираюсь торопить ее ― только попрошу дать мне шанс.

Я должен хотя бы попытаться.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Рэйлинн

― Черт, ― прошипела я.

Truth Hurts (прим. пер.: Truth Hurts ― Правда причиняет боль, песня, исполненная американской певицей и рэппером Лиззо) зазвучала, поразив меня так сильно, что я дернулась, размазывая тушь по своим идеально подведенным бровям. Я уставилась на раздражающее пятно, потому что потратила много времени, чтобы получить две одинаковые брови.

Лиззо снова начала петь, и я перевела взгляд на телефон, едва не раскрошив зубы в пыль, когда увидела на экране имя Боди.

― Ублюдок, ― прорычала я.

Он писал мне почти каждый чертов день с тех пор, как я вернулась из Вегаса. А когда появились наши совместные с Остином фотографии из Хэмптона, количество его