Паутина Белого Паука - Синчан

А еще она боялась за Еву. Боялась, потому что ее подруга, судя по всему, уже перешла грань от боли к удовольствию.

Сколько же времени она их кормит, что уже так пристрастилась?

— Зачем ты звонила нашей матери?

Алиса вспыхнула. Вопрос застал ее врасплох и заставил задуматься о причинах прихода Исаии. На ум отчего-то не приходило ничего хорошего.

— Так как это понимать?

Она вновь не ответила, только смотрела на него, боясь заговорить и даже просто шелохнуться.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, — сказал Исаия хмуро, видя ее страх и едва ли ни обоняя его. — Всего лишь хочу знать, что ты собиралась ей наговорить о нас.

— Ничего, — быстро ответила Алиса.

— Я понимаю, — вздохнул Исаия, присев на стул, чтобы не нависать над девушкой. — Ты боишься за Еву. Но своим вмешательством ты могла навредить, понимаешь?

— Ваши родители должны знать…

— О чем? Что мы с Илией стали вампирами? И к чему бы это привело? Отец от нас отрекся бы и знать не захотел, а матери ты разбила бы сердце.

Откровенно, Алиса думала промолчать. Присутствие Исаии, вампира, что оставил на ее плече укус, давило на нее. Она уже не могла доверять ему. Сейчас, несмотря на его разумный тон и спокойное поведение, рядом с ним ей было не по себе.

И все же слова вырвались — почти вопреки ее воле:

— Еве лучше держаться от вас подальше.

— Ты понадеялась, что родители заберут ее домой, — понял Исаия. И вдруг хлопнул ладонью по столу, отчего Алиса подпрыгнула: — Никто ее не заберет! Никто!

Дернув головой, он вновь обратил внимание на страх, что, словно дорогие духи, окутал девушку. И был этот аромат пленительно сладким, заманчивым, возбуждающим аппетит. Сцепив зубы, Исаия проглотил вспыхнувшую злость. Он здесь не для того, чтобы пугать Алису. Она этого не заслужила.

— Прости, — покаялся он, не замечая, что тело его пришло в полную мертвую неподвижность. — Но не вмешивай родителей, прошу тебя. Ты подставишь их под удар. Мы трое… увязли в делах местных вампиров.

— Ну, вы стали вампирами, — осторожно заметила Алиса. — Но при чем тут Ева?

— «При чем»? — задумчиво повторил Исаия, словно спрашивал сам у себя. Усмехнулся, поднял взгляд на девушку и сказал с невеселой усмешкой: — Это она нас обратила.

— Как это? — не поняла Алиса. Исаия продолжал смотреть на нее тяжело и испытывающе. — Она что, кого-то попросила или…

— Нет. Произошел определенный «несчастный» случай. Мы с Илией умирали. С разрешения местного главы общины Ева напоила нас своей кровью, и это превратило нас в то, что ты теперь видишь.

— Не понимаю, — пришла в еще большее замешательство Алиса. — Человек не может превратить другого человека в вампира. Это абсурд!

— Ева, конечно, человек, — повел плечом Исаия, — но не совсем. Она, как выяснилось… особенная. Настолько, что вампиры, полагаю, скорее сравняют этот город с землей, чем выпустят ее из своих рук.

— Ты шутишь, да? — настороженно спросила Алиса. — Хорошо, конечно, придумал…

— Спроси ее сама, — равнодушно предложил парень. — Я все это тебе рассказал потому, что Ева все равно не станет от тебя ничего скрывать. А так, возможно, ты не наделаешь глупостей.

…

— Долго еще будешь на меня дуться? — с любопытством спросил Илья, выруливая в родной двор.

— Ага, — мрачно отозвалась Ева с заднего сиденья, — еще часа два, не меньше.

Парень хмыкнул, ни капельки не раскаиваясь. Да и пощечина, которой его огрела сестренка за бессовестно украденный поцелуй, была не особо обидной. Скорее даже забавной. Будь Еве действительно неприятно, Илья схлопотал бы куда больше — и физически, и словесно.

И все бы ничего, но в надежде перевести стрелки, он рассказал ей, к кому и зачем уехал Исаия. А Ева, обеспокоившись за Алису, потребовала немедленно отвезти ее домой, забив на перекус. То есть перекус, в первую очередь, обломился именно Илье. И вот это уже было печально.

Они припарковались. Ева вышла первой, поспешив к подъезду, но в дверь не вошла, пока не подошел Илья. Этот ее маленький жест вызвал у парня улыбку и нестерпимое желание снова ее поцеловать.

— Только попробуй, — буркнула она, явно уловив его желание.

— Что? — состроил он невинные глаза. Ева только вздохнула.

Направилась она, конечно, не домой, а к квартире Алисы.

— Ты же не думаешь, что мы могли ей как-то навредить?

Ева не ответила, вдавив палец в кнопку звонка. Почти сразу подруга появилась на пороге — живая и невредимая, но слегка бледная, с проглядывающим из-за края кофточки бинтом на плече.

— Это что? — тут же вопросила Ева, опасно повысив голос. Еще не от гнева, но от подкатившего к самому краю сильного чувства.

Алиса перевела взгляд на Илью. Глаза ее смотрели настороженно и, как всегда с близнецами, в них горел вопрос — кто из них перед ней.

— Похоже, мы с Изей разминулись, — произнес Илья уверенно. Сделал короткий вдох и улыбнулся всем сразу: — Но он здесь точно был. Совсем недавно.

— Да, ушел минут пять назад, — слегка растерянно подтвердила Алиса, не спеша приглашать гостей в дом. Еву это удивило.

— Впустишь нас? — спросила она. Глаза подруги нервно перебежали с ее лица к Илье и обратно. Тем не менее, Алиса покорно посторонилась, раскрыв шире дверь. Причин не впускать она не нашла.

Ева тут же вошла, бросив на ходу приглашение для брата.

— Разве не я должна его пригласить? — спросила Алиса.

— А? Да, точно… — проговорила Ева, но Илья вдруг молча перешагнул порог. — Как ты это сделал? — тут же изумилась девочка. Он пожал плечами:

— Твое приглашение сработало.

— Но это же не мой дом, — нахмурилась Ева, переглянувшись с Алисой.

— Я приглашала только Исаию, — сказала та с намеком. Ева покачала головой:

— Это Илья. А с переездом тебя помогал именно Исаия.

— Тогда не знаю.

— Ладно, у Измаила спрошу потом, — вздохнула Ева, разувшись. Все трое прошли в зал. Небольшая комната была буквально завалена картонными коробками, сумками и пакетами, включая диван и журнальный столик.

— Кто такой Измаил? — спросила Алиса, предложив гостям пройти на кухню, где можно было хотя бы присесть.

— Да так, — легкомысленным тоном отозвалась Ева, — знаток один.

Чем немедленно рассмешила Илью.

— Исаия поехал именно к нему, — серьезно сообщила Алиса, поставив греться чайник. — И он мне кое-что рассказал, Ев.

— Что именно?

— Сказал, что это ты обратила их.

Ева растерянно моргнула:

— Он тебе сказал?

— Так это правда, что ли?!

Ева и Илья переглянулись.

— Я понятия не имел, что он собирался ей сказать. Во дает.

— Ев, — взяла подругу за руки Алиса, — расскажи мне. Я же с ума сойду, ничего не зная.

Ева поколебалась, но все же уступила. Ей и самой давно уже хотелось обсудить все с подругой. Останавливало только опасение выболтать лишнее, что могло быть у вампиров под запретом. Но Измаил за все их общение о подобном ни раз не заикнулся.

— Я расскажу, Алис, но поклянись молчать. Это все не шутки.

Алиса пообещала, и Ева с тяжелым сердцем поведала о нападении Филиппа, об Измаиле, что ее спас и нацепил на грудь Паука, о свойствах этого странного украшения и принципах обращения людей в вампиров. Рассказала и о нападении на Илью с Исаией, о своей удачной — слава богу — попытке их спасти, и о своем новом статусе в вампирской общине.

Не упомянула девочка лишь об Агарь, одержимости ею Измаила и о своем возможном бессмертии — без каких-либо причин, просто забыла. Информации было и без того много.

— Так что я у них типа национального сокровища, — с сарказмом заключила Ева. — «Источник», как они говорят.

— Если бы ты не показала свой заживший укус, — после продолжительного молчания призналась Алиса, — я бы ни за что не поверила. Как-то это все слишком фантастично.

— Угу.

— Так что, — улыбнулась Алиса, отпив уже давно остывшего чая, — ты у нас королева вампиров? Раз можешь в них обращать.

— «Королева»? — Ева вспомнила о княгине Мириам и поморщилась: — Вот уж нет. Им и своих королев хватает. Я с ними точно тягаться не смогу.

А сама задумалась, что же стало с Мириам. Измаил сказал, что не убьет ее. Отпустит ли он ее когда-нибудь? Ева не знала, но очень надеялась, что нет.

…

Пока девочки общались, Илья вдохновенно ругался с Сергеичем. Сергей Сергеевич Дятлов был хозяином автомастерской и его непосредственным работодателем. Но, главное, под стать своей фамилии, Сергеич мог с упорством дятла настаивать на своем, в данном случае на требовании немедленно появиться на работе. И никакие причины на него не действовали.

— Да не могу я выйти!

— Почему?!

— Болею я. Простыл.

— Ничего. Руки же у тебя не простыли.

— И меня девушка бросила.

— За работой отвлечешься.

— Я выпил.