Дом Грома - Кунц Дин Рей

— Ты что, язык проглотила?

— Надеюсь, он у нее на месте, — вмешался Куинс. — Я же хотел самолично его отрезать.

Джеллико заржал.

Обращаясь к Сюзанне, Харш процедил сквозь зубы:

— Хочешь объясню, что сейчас происходит?

Сюзанна молчала.

— Хочешь знать, что происходит вокруг тебя, еще раз спрашиваю?

Сюзанна молча продолжала смотреть прямо в глаза Харшу.

— О, я вижу, ты — крепкий орешек, — продолжал он издеваться. — Сильная женщина. Обожаю сильных женщин.

Трое других негодяев захохотали.

— Ты наверняка хочешь понять, что происходит. Ты просто до смерти хочешь это понять.

— До смерти, — эхом отозвался Джеллико, корчась от смеха.

Остальные тоже дружно хохотали, они явно видели за этим выражением какой-то скрытый смысл.

— Авария, в которую ты попала, — заявил Харш, — произошла на самом деле в двух милях к югу от поворота на «Вьютоп Инн».

Сюзанна решила никак не реагировать на все их слова.

— Протаранив ограждение, твой автомобиль перевернулся, — медленно говорил Харш. — После этого он врезался в дерево. Все было так, тебе говорили правду. Но то, что произошло потом, не имеет ничего общего с теми россказнями, которые тебе плели.

— Здорово мы тебя разыграли, детка? — не удержался Джеллико. — Не было никакой трехнедельной комы, — монотонно бубнил Харш. — Не было никакой больницы. Все это был обман, спектакль, кстати, весьма умело разыгранный. Нам ведь так хотелось повеселиться.

Сюзанна продолжала хранить молчание, не отводя взгляда от холодных глаз Харша.

— Не надейся, тебе не удалось понежиться в коме, — прошипел Харш. — Ты умерла во время аварии.

«Дерьмо, — мысленно выругалась она. — Что это они еще задумали?»

— Ты умерла мгновенно, — подал голос Паркер.

— Тебе размозжило голову, — заорал Джеллико.

— А ты думала — у тебя на лбу маленькая царапина? Не-ет. Все гораздо хуже.

— Ты умерла, Сюзанна, — констатировал Харш.

— И теперь ты здесь, с нами, — пропел Джеллико.

«Нет, нет, нет, — взмолилась она про себя. — Только не это. Это же безумие».

— Ты сейчас в аду, — сказал Харш.

— Вместе с нами, — взвизгнул Джеллико.

— Нам приказали развлечь тебя, чтоб тебе не было скучно, — пояснил Куинс.

— Ну, мы и решили постараться, не ударить в грязь лицом, — самодовольно заявил Паркер.

— Мы очень стараемся, поверь, — поддакнул Куинс.

Нет!

— Никогда бы не подумал, что встречу тебя здесь, — признался Джеллико.

— Ты же всегда слыла образцом для подражания, ты, маленькая стерва, — снова подал голос Паркер.

— Должно быть, ты предпочитала грешить втайне от всех, — с лица Джеллико не сходила кривая усмешка.

— Если это так, то считай, что ты нам подошла, — осклабился Куинс.

Харш пока молчал, не спуская с нее взгляда своих мрачных глаз цвета грязного льда.

— Так что нам предстоит веселый праздник, готовься, — предупредил Джеллико.

— Праздник, праздник, вечный праздник, — добавил Куинс.

— В узком кругу. Нас пятеро. Больше никого не будет, — захихикал Джеллико.

— Мы же старые друзья, сама понимаешь, — вставил Паркер.

Сюзанна закрыла глаза. Она понимала, что перед ней разыгрывают очередной акт спектакля. Ничем другим это не могло быть. На свете нет никакого ада. Ни ада, ни рая. Она в это никогда не верила.

Интересно, попадают ли неверующие в ад?

— Может, прямо сейчас и трахнем ее? — предложил Джеллико.

— Ну да, чего ждать-то? — поддакнул Куинс.

Сюзанна открыла глаза.

Джеллико уже расстегивал «молнию» на штанах.

Харш властно произнес:

— Нет. Подождем до следующей ночи. Это будет седьмая годовщина со дня моей смерти. Я хочу, чтоб она осознала это в полной мере.

Джеллико замешкался, затем стал застегивать ширинку.

— Кроме того, — вмешался Паркер, — мы собирались заняться этим в подходящем месте. А это место — неподходящее.

— Совершенно верно, — подтвердил Харш.

«Пожалуйста, Боже, пожалуйста, — взмолилась Сюзанна, — дай мне возможность найти обратную дорогу из этого кошмара, из этой мрачной Страны чудес... или дай мне возможность просто уснуть. Я упаду на пол и усну... усну... навечно».

— Ну-ка, давайте уберем ее отсюда, — предложил Харш. Он нагнулся, схватил Сюзанну за свитер и поставил ее на ноги. — Долго мне пришлось ждать этой минуты, — прошипел он прямо ей в лицо.

Она попыталась освободиться.

Он наотмашь ударил ее по лицу.

У нее лязгнули зубы, в глазах потемнело. Она осела на пол, и ее подхватили еще несколько рук.

Ее вынесли из церкви. Они не церемонились, ее просто выволокли за руки.

В машине «скорой помощи» ее уложили на носилки. Харш начал готовить шприц для инъекции.

В какой-то момент она очнулась и, едва шевеля губами, прошептала:

— Если мы в аду, то зачем шприц? Что, у вас нет других способов справиться с человеком?

— Просто с уколом выходит забавнее, а мы любим веселиться, — усмехнулся Харш и вонзил иглу в вену.

Она закричала от боли.

И уснула.

17

Мигающий свет.

Танцующие тени.

Высокий темный потолок.

Сюзанна лежала в кровати. В больничной кровати. Место на руке, куда Харш накануне грубо вонзил иглу шприца, теперь страшно ныло. Да и во всем теле чувствовалась тупая боль.

Это была не ее прежняя палата. Может, это место вовсе и не палата, здесь холодно и мрачно. Одеяло не доходило ей до плеч, и она чувствовала, что плечи, шея и голова замерзли, ей хотелось укрыться с головой. К тому же она ощущала в воздухе страшную сырость.

И еще она чувствовала, что когда-то уже бывала здесь.

В глазах все плыло. Она тряхнула головой, но это не помогло.

Зато из-за резкого движения у нее начала кружиться голова. Она как будто попала на карусель, карусель крутилась все быстрей и быстрей, и в какой-то момент она снова влетела в сон.

Прошло много времени.

Сюзанна очнулась и, еще не открыв глаза, услышала, как где-то совсем рядом шумит вода. Опять дождь на улице?

Но шум воды был гораздо сильнее, это был, вероятно, настоящий потоп, Великий Потоп, Страшный Суд.

Она открыла глаза, и у нее снова закружилась голова. Опять тот же мерцающий свет, те же танцующие тени. Теперь она поняла, откуда это — у кровати горели свечи, их пламя приплясывало из-за сквозняков, пронизывающих холодное помещение.

Она повернула голову и увидела эти свечи. Десяток больших свечей был расставлен вокруг нее на камнях.

Нет!

Она повернулась в другую сторону, на шум падающей воды, но не смогла ничего рассмотреть. Света от свечей хватало лишь для того, чтобы осветить пространство футов на пятнадцать. Вода шумела дальше, футах в ста. Но было совершенно ясно, что вода шумит не на улице, а здесь, в этой пещере.

Она была в «Доме Грома».

«Нет, нет, нет, — подумала она. — Мне все это снится. Или у меня уже начался бред».

Она закрыла глаза. Мерцающий свет свечей исчез, но остался шум падающей воды, осталось ощущение сырости в воздухе.

Но ведь она находится в трех тысячах миль от «Дома Грома». Она же в Орегоне, а вовсе не в Пенсильвании.

Безумие.

Или она на самом деле в аду?

Кто-то грубо сдернул с нее одеяло, и она, вскрикнув от неожиданности и ужаса, открыла глаза.

Это был Эрнест Харш. Он прикоснулся к ее ноге, и в этот момент она сообразила, что лежит совершенно голая. Харш медленно провел ладонью по всему ее телу — по бедру, по волосам на лобке, по животу, по грудям.

Она напряглась, собирая силы для того, чтобы защищаться.

Он усмехнулся.

— Нет-нет, сучонка, еще не вечер. Придется немного подождать. Вот придет ночь, тогда и начнем. Так я решил и так будет. Ровно в тот самый час, когда я подох в этой грязной тюрьме. В ту самую минуту, когда проклятый черномазый всадил нож мне в горло, я всажу свой нож в твое нежное горлышко. Но до этого я всажу в тебя свой член, я буду в тебе, слышишь, ты, подстилка. Я буду трахать тебя так, что ты завоешь, и в этот самый момент всажу нож в твое воющее горло. Это свершится сегодня ночью, осталось совсем немного времени.