Звезды нового неба - Илья Шумей

– Есть.

Ладно, посмотрим, что они выкинут на сей раз. Я щелкнул тумблером на лебедке, передвинув его в положение «Тяга», и почувствовал, как меня мягко дернуло за пояс. Трос начал сматываться обратно, и от платформы отделилась одинокая фигура в скафандре, поплывшая в моем направлении. Пока все шло нормально, но я знал, что успокаиваться рано. До сих пор у меня ни одна экскурсия без фокусов не обходилась. То ли все люди неизбежно глупеют под воздействием стресса от первого выхода в открытый космос, то ли из меня инструктор никудышный.

Прибывший ко мне репортер номер один, однако, оказался на удивление смышленым, и смог сам зацепиться карабином за трубу. Я так растрогался, что даже позволил ему самому включить свою лебедку, чтобы подтянуть к нам номер второй. В следующую секунду в наушниках послышалось его удивленное восклицание, и я увидел, как бедолагу развернуло почти перпендикулярно к стене лихтера, и он повис на карабине, безуспешно пытаясь дотянуться непослушными руками до поручня.

– Спокойно, номер первый, не дергайтесь, – я перевел взгляд на платформу и обнаружил, что от нее в нашем направлении плывет целая гроздь мешковатых скафандров, хаотично болтающихся друг вокруг друга и сучащих ручками, – ваши коллеги, похоже, немного туговаты на ухо.

– Я что велел вам делать, господа? – повысил я голос, обращаясь к остальным туристам, – отцепиться я сказал только второму номеру. Почему вы все бросились за ним?

– Но мы подумали… – виновато пробормотал кто-то.

– Нечего тут думать, надо делать, что говорят, – оборвал я его немного резко, – а то улетите так в пустоту, и кто вас ловить там будет?

– И что же теперь делать? – ага, занервничали!

– Ничего. Перестаньте размахивать руками и просто ждите. Дальше я все сделаю сам.

Насчет полета в пустоту я, конечно же, сгущал краски, хотя ничего и не выдумывал. Тросы в лебедках прочные, замки я все лично проверял, но если что, то определенные проблемы, конечно же, возникнут. Догнать – то я их догоню, но вот как возвращаться… Хорошо, если длины троса хватит, тогда все просто, а вот если нет, то придется тащить их обратно на своих омни-джетах. Оторвись кто-то один, то я бы мухой слетал бы за ним и вернулся, а вот если отцепятся сразу несколько человек, то газа в баллонах на обратный путь может и не хватить. Придется вызывать Аннэйва, чтобы он нас подобрал, благо мой личный транспорт всегда находился неподалеку – одна из привилегий, пожалованных мне дядей Оскаром. В общем, ничего страшного, конечно, но неприятно. Еще эти панические вопли в эфире всякий раз, когда случается какая-нибудь непредвиденная неприятность. Наверное это и к лучшему, что я не читал репортажей, которые они потом строчили под впечатлением от наших прогулок.

Нам, конечно, было чем похвастать, и вне зависимости от того, что писали репортеры, плоды наших трудов, безусловно, впечатляли. Пока гроздь «медвежат», как эти скафандры окрестила когда-то Кадеста, ползла от платформы к нам с номером первым, я мог немного передохнуть и оглядеться. Ажурная ферма «Ожерелья», вынырнув из– под лихтера, убегала вдаль, превращаясь в тонкий серебристый волосок и исчезая в черноте космоса. Отсюда я мог проследить за ней километров на двадцать и разглядеть два ближайших волдыря излучателей, но дальше мое зрение оказывалось бессильно. В голове никак не укладывалось, что эта тонюсенькая лесочка тянется на сорок с лишним тысяч километров, и положение каждого из нанизанных на нее двадцати четырех силовых узлов контролируется с точностью в несколько сантиметров.

Сама несущая ферма «Ожерелья» была замкнута около трех месяцев назад, но после этого пришлось еще долго все проверять и перепроверять, прежде чем принять решение о начале раскрутки кольца. К настоящему моменту его линейная скорость составляла около двухсот метров в секунду, и один оборот оно совершало за двое суток с копейками. За прошедшие недели мы отработали основные операции по разгону/торможению и научились достаточно быстро гасить возникающие в петле колебания. Все расчеты Куберта блестяще подтвердились, и теперь уже ни у кого не оставалось сомнений, что надеть «Ожерелье» на родную планету мы сумеем. Оставалось убедиться, что при этом и портал будет работать как надо.

Мои подопечные болтались уже неподалеку, и я вернулся к работе. Последний переход к шлюзу обошелся без серьезных происшествий, минут через пятнадцать все «медвежата» оказались внутри шлюза, и можно было бы закрывать люк, но Куберта все еще не было.

– Куберт, это Олег, – вызвал я его по личному каналу, – Вам еще долго?

Подождав ответ некоторое время, я повторил запрос, но все так же впустую. Странно, хотя если он забрался в гущу силовых кабелей, то сигнал вполне может экранироваться. Мне следовало принять решение, как поступить: подождать еще немного, или же шлюзоваться с туристами прямо сейчас, не дожидаясь ученого. Поразмыслив пару секунд, я выбрал третий вариант.

– Диспетчерская, это Кулебкин, – вызвал я, – гости у вас в прихожей.

– Мы готовы. Закрывайте люк.

– Мы с Кубертом слегка задержимся, а вы пока их разденьте и развлекайте светскими беседами, хорошо?

– Ладно, как-нибудь управимся, – чувствовалось, как на другом конце недовольно поджали губы, однако перечить не решились. Предоставленные мне полномочия делали мои слова исключительно весомыми, – а в чем причина задержки?

– Куберт хотел что-то поразнюхать с дозиметром, да и застрял. Ученые – народ увлекающийся, надо бы его к реальности вернуть, – я притянул к себе крышку люка и повернул запорную рукоятку, – но если он вдруг без меня здесь объявится – дайте знать. Так, внешний люк закрыт.

– Подтверждаем, – сквозь перчатки я почувствовал, как лязгнули фиксирующие крюки, – особо долго не шляйтесь, нам еще работать надо.

– Принято, – я выключил связь и оттолкнулся от поручня.

С чего начать? Наверное с того самого места, где мы расстались, и не забывать постоянно оглядываться, а то он пролетит молча мимо, и мы разминемся. Я вытянул вперед руки с омни-джетами и направился обратно к платформе транспортера. Обогнув выступ лихтера, я решил сразу осмотреть галерею, ведущую от платформы к силовым вводам, и где искать утечку радиации представлялось наиболее логичным.

Догадка моя оказалась верной, и, проскользнув между несущими фермами галереи, я сразу же заметил Куберта. Он плыл по переходу, расставив в стороны руки, и дозиметр болтался рядом с ним на длинном ремешке. Я уже хотел его окликнуть, и моя рука уже потянулась к связной гарнитуре, но так и замерла на полпути.

У меня на глазах ученый ударился головой об одну из труб и, отскочив от нее, поплыл обратно, медленно вращаясь в противоположном направлении. Внутри у меня все похолодело, я сразу понял, что дело плохо. Включив омни-джеты, я подлетел ближе, и уже с нескольких метров смог разглядеть за стеклом шлема явные признаки беды. Лицо Куберта было бледным и безжизненным, остекленевшие глаза неподвижно смотрели в бесконечность, и серебрящийся на его бороде иней довершал картину.

Куберт был мертв. Судя по всему, его скафандр внезапно разгерметизировался, и он даже не успел вызвать меня по радио, чтобы сообщить, что с ним. Я осторожно развернул тело, чтобы сообразить, где именно произошла разгерметизация, и потрясенно задохнулся, обнаружив, что произошедшее отнюдь не было случайностью.

Позади шлема, в том самом месте, где к нему подходил жгут проводов и шлангов от спинного ранца, зиял длинный разрез, вспоровший ткань и перерубивший все жизненно важные коммуникации. На его краях поблескивал розовый от крови иней. То не могло явиться следствием удара о какую-либо выступающую часть строительных конструкций, здесь требовалось именно острое как бритва лезвие и рука, направившая его в строго определенное место.

Я судорожно схватился за гарнитуру, но медлил, соображая, кого же мне вызвать. Самым разумным, разумеется, представлялось доложить в диспетчерскую, но как раз сейчас там находились наши «туристы», и радовать их подобными известиями мне вовсе не хотелось. Чем меньше им будет известно – тем лучше, в том числе и для них самих. Я пару раз нажал на кнопку, переключающую канал связи, и вызвал другого абонента.

– Аннэйв, это Олег. Ты меня слышишь?

– Да, Олежка, слышу отлично, – бодро отозвался знакомый голос, – чего тебе?

– У нас тут возникла определенная… непредвиденная ситуация.

Я как мог изложил Аннэйву положение дел, и он, естественно, потребовал от меня немедленно доложить о случившемся в диспетчерскую, и мне стоило немалого труда отговорить его от этой затеи. В моей голове постепенно начал вырисовываться план действий. Впрочем, то был не столько план, сколько хаотичный набор идей и мыслей, настойчиво требовавших от меня сделать хоть что-то.

– Слушай, тот, кто это сделал, все еще где-то здесь, поблизости, – рассуждал я вслух, – ему попросту некуда деться. Тут всего несколько возможностей, чтобы уйти – в шлюз лихтера, в шлюз одного из пристыкованных кораблей либо уехать на транспортере. На корабле незаметно не улетишь, а вот платформа совсем рядом, и я могу проверить ее прямо сейчас.