Анамнез - Мария Карташева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Клим выглянул из-за поворота и остолбенел, потому что там за решёткой совершенно точно стоял человек, сквозь небольшое оконце пробивался солнечный свет и было хорошо видно, что это повариха тётя Люда. Мальчишке стало немного легче, это была хорошая и добрая женщина, она всегда по собственной инициативе пекла для детей печенье и покупала на свои деньги конфеты. Клим облегчённо вздохнул и уже сделал шаг вперёд, как вдруг заметил, что пятно на белой одежде, казавшееся сначала тенью, это кровь! Он охнул и громко икнул, фигура резко развернулась, бросилась к решётке, врезалась в неё и стала хватать воздух скрюченными пальцами. Судорога ужаса пригвоздила Клима к месту, он стоял и смотрел, как тётя Люда скалится, изо рта у неё идёт пена, и она пытается вырваться из своего заточения.
Через секунду преграда не выдержала напора ярости, и вечно вываливающийся из верхнего крепления болтик упал на пол. Клим увидел, как отваливается угол решётки, с него слетело оцепенение, и он бросился наутёк не разбирая дороги. Пробежав по дремлющей в темноте кухне, он зацепил стеллаж с посудой, тот слегка покачнулся, и дальше мальчик бежал под канонаду раскатывающихся по кафельному полу кастрюль, ковшиков и сковородок. Вылетев в столовую, мальчишка резко затормозил, потому что услышал коридоре скорые шаги, Клим бросился к окну, рванул на себя хлипкую оплётку рамы и, перескочив подоконник, вдруг услышал своё имя.
– Клим, это ты? Постой! – возле окна в столовой стояла незнакомая ему женщина. – Не убегай, не бойся! Я пришла тебе помочь!
– Бегите! Бегите! – закричал мальчик, прекрасно понимая, что через минуту-другую, существо, в которое превратилась повариха тётя Люда, будет здесь. – Там какой-то монстр!
Эмма побледнела, резко обернулась, увидела мятущуюся на кухне тень и прыгнула за мальчиком через подоконник.
– Где здесь можно спрятаться? – крикнула она на бегу.
– За мной! На водонапорку побежали. – махнул рукой Клим.
Они быстро пересекли пустой двор, обогнули место, где когда-то была спортивная площадка, а сейчас стояли лишь ржавые спортивные снаряды, и побежали по дорожке к высокой башне из красного кирпича. Клим подскочил к железной двери, пошарил рукой по осыпающейся кладке стены и, вынув один из обломков, вытащил ключ. Он быстро провернул его в замочной скважине, и они скрылись внутри как раз в тот момент, когда повариха уже появилась в начале дорожки. Буквально через секунду послышались громкие удары по толстому железному листу, но здесь Клим и Эмма были в безопасности. Второго входа в башню не было, всё пространство внутри мальчик прекрасно знал, так как часто здесь прятался. Тяжело дыша, они присели на деревянные ящики, стоявшие внутри, и переглянулись.
– Что происходит? – спросил Клим.
– Она внутрь не проберётся? – с опаской глянула на дверь Эмма.
– Не. Здесь надёжно! – покачал головой мальчишка. – А откуда вы меня знаете?
Эмма покопалась в карманах и протянула Климу мобильник, найденный в траве.
– Там от тебя послание.
– Я по всем сетям кидал. Просто гриндил и в меседж грузил, потому что сети не было. Но, видимо, подцепило, когда проявилась.
– Давно ты один? – Эмма глянула вверх, куда винтом уходила прикреплённая к стене узкая лестница.
– Позавчера вечером вышел отсюда, а никого нет. Я здесь придремал. – заметив удивлённый взгляд Эммы, мальчишка продолжил. – Целый день палаты грёб, устал сильно, а так как недоделал, то пацаны бы точно наваляли. Я и спрятался, думал после отбоя в комнату пробраться. Когда вышел, уже никого.
– Наверное, спешно эвакуировали детей. – вздохнула Эмма. – Хотя от вируса не убежишь.
– Какого вируса? – нахмурился Клим.
– Кто бы знал. – пожала плечами Эмма. – Какая-то болезнь делает из людей не пойми кого.
Общение с детьми никогда не было сильной стороной Эммы, и сейчас она увидела страх, промелькнувший в глазах ребёнка.
– Из нас тоже могут сделать вот такое? – он показал в сторону двери, куда всё ещё продолжала ломиться тётя Люда.
– Думаю что нет. – не моргнув солгала женщина. – Мы бы уже заболели, а если здоровы, значит, у нас иммунитет.
В конце концов, не было причин пугать ребёнка, а если он заболеет, то сделать всё равно пока ничего нельзя. Сейчас Эмма думала о том, куда им податься. Она довольно опрометчиво поступила, когда вылетела из машины, но она даже подумать не могла, что Рома вот так просто уедет. По крайней мере, это был очень странный поступок, ведь он же забрал её из той деревни, приехал за сотню километров.
– Слушай, а выйти отсюда больше никак нельзя, кроме как через центральную дверь? – спросила Эмма, прикидывая варианты спасения.
– Нет! – мальчишка нервно дёрнул плечами. – Капец какой-то, – жалобно произнёс он, – а что, так только у нас или везде?
– Клим, я честно не знаю. Я приехала сюда из Москвы на несколько дней и, по сути, завтра должна была бы лететь обратно. Но пока остаюсь здесь.
– Из самой Москвы? – протянул Клим. – Ничего себе. – мальчик как-то по-новому взглянул на Эмму. – Вы там прям живёте?
– Да. – покивала женщина в ответ.
– А какая она? – любопытство и детский непоседливый ум взяли вверх над страхом.
– Большая, шумная. – пожала плечами Эмма. – Надо подумать, как отсюда выйти. И куда идти потом. – пробормотала женщина.
– А никак! Меня один раз мальчишки загнали, так я через верх только и смог уйти! – Клим мотнул головой. – Там лесенка есть, навроде пожарной. Но она до земли не доходит, спрыгивать высоко.
Эмма коротко взглянула на Клима, ещё раз тускло обозрела ненадёжную конструкцию ступеней, ведущую наверх и, прикинув варианты, как именно она сломает себе шею, решила, что лучше всё-таки переждать. Может быть, бушующая за дверью сущность успокоится, и они смогут выбраться безопасным путём. Но солнце уже прошло зенитную точку, стало катиться в сторону второй половины дня, а неистовый грохот продолжался.
– Интересно, она когда-нибудь закончит? – устало спросил Клим, который уже успел намотать несколько кругов по лестнице, подремать, задать
