Вещий Олег. Князь – Варяг - Наталья Павлищева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Узнай, пойдут ли мимо либо у нас постоят. Не то я оружие-то фризское погляжу, ежели есть.
Славич исчез, но недолго был, вернулся, зашептал, делая страшные глаза:
– Княже, заходить не хотят. Мечи фризские есть, да только…
– Ну что?! – Аскольд начинал злиться на Славича.
Тот чуть повел плечом:
– Нет у них товара особо на лодьях. Не купцы они.
– А лодьи точно новоградские?
– Да, княже, там Рюриков сын – Ингорь болезный, просит к себе выйти, мол, в город ходить не хочет, мимо поплывет. А тебя просит прийти, чтоб увидеться, давненько не встречались. И князя Дира тоже.
– И-инго-орь… – протянул Аскольд. – Куда плывет?
– Говорит, что с купцами, мол, свет поглядеть хочет. Спрашивал, пропустишь ли через свои земли?
Аскольд довольно усмехнулся, одичал совсем братец в своих лесах ильменских, пусть по свету поплавает. Кивнул:
– Позови Дира.
Немного погодя в терем к князю, высоко поднимая длинные ноги, вошел Дир. Рядом с кряжистым невысоким Аскольдом Дир выглядел еще более худым и нескладным. Аскольд сказал о лодьях на реке и просьбе Ингоря о встрече. Дир кивнул:
– Я ведаю о том. Не ходи, княже, пусть сам сюда будет. Только без дружины.
– Кого бояться?! – разозлился вдруг Аскольд. – Хворого мальчишку, с которым десяток купцов? Забыл, какой младший сын у Геррауда?
Дир допил квас, поднесенный заботливой Красавой, наложницей Аскольда, и, отирая усы, покачал головой:
– Ингорь-то слаб, да Рольф у него силен. Слышал, что он в Ново Граде сильно стоит, ни один находник без страху для себя не сунулся, боятся. И кривичей, и чудь, и весь, всех, кто вокруг, под себя подмял. Ингорь у него за пазухой сидит.
У Аскольда характер резкий, вскочил, зубами заскрипел, по гриднице побежал. Дир другой, спокойный, хотя и тощий, нескладный, стоит, смотрит. Побегал брат, чуть успокоился, а как говорить стал, снова распалился:
– Про Ольга ведаю не хуже тебя, да только не в чистом поле стоят, а у нас под стенами. Чего бояться? Они вон с купчишками, а у нас дружина рядом!
– То-то и оно, что у нас под стенами… С чем стоят?
Аскольд дернул щекой, тоже что-то чуял недоброе. Только хотел Славича звать, чтоб Ингоря в крепость привел, как тот сам на пороге:
– К тебе купец, княже.
Другой бы на месте Дира взъярился, что Славич обращается только к Аскольду, но Дир точно мимо ушей пропустил, что возьмешь с неразумного?
– Какой купец?
– Новоградский…
– Один?
Кивнул Славич:
– Един, княже.
– Ну, зови… – удивился тот.
В гридню, склонившись перед притолокой, шагнул купец. Дир мысленно удивился, экие они все у Ольга немаленькие, под себя подбирает? Аскольд тоже глядел на рослого купца с опасением, купец ли?
– Ты кто?
Тот согнулся, сколь рост позволял, протянул князьям что-то в богатое корзно завернутое:
– Я купец новоградский, а изначала свейский, Раголд. То моя лодья у берега стоит. С дарами к вам, князи.
– Что это? – кивнул на подношение Аскольд.
Купец, не разворачивая, подал сверток на вытянутых руках, точно не слышал вопроса:
– Прими, княже, с поклоном.
Аскольд кивнул Славичу:
– Возьми.
Тот подскочил, суетливо стал разворачивать, стоя чуть боком, чтоб Аскольду видно было, что там. Как сбросил корзно, ахнули оба князя – на руках у Раголда лежали клинки от мечей! Без рукоятей, но какие! И без пробы было ясно, что лучшей фризской стали, что звенеть станут, ежели тронешь, что пополам согнутся и выпрямятся без следа…
Не вынес Аскольд, шагнул ближе, рукой тронул, глаза заблестели. Потом опомнился, усмехнулся:
– А пошто без рукоятей? Меч без рукояти одна насмешка…
Раголд, который все заметил, и жадный блеск в глазах Аскольда, и его старание не показать купцу, что рад подарку, смиренно склонил голову, вроде как перед князем, а в действительности, чтоб не заметили хитрой усмешки. Все получалось пока, как они с Олегом мыслили.
– Князь, рукоять к клинку твои мастера лучше наших сделают, не стали мы опережать их.
Дернулся Аскольд, бросил быстрый взгляд на Дира, точно говоря: «Ну а ты боялся!», хмыкнул:
– А клинок откуда? Фризский?
Раголд снова смиренно склонил голову, одним движением кивнул, не то согласился, не то отказался, и не поймешь, только Аскольд довольно захохотал. Конечно, фризский! Это узорчатая ковка, по клинку так и бегут полосы при движении, точно змеи извиваются. Не стал ему Раголд говорить, что тот клинок Сирко со своими кузнецами делал, что уже и лучше умеют, не узорчатой ковкой ковать, а сразу лить булат такой, чтоб гнулся пополам да не ломался. Ни к чему знать секреты Олега Аскольду с Диром.
Аскольд велел Славичу забрать клинки, тот унес, почтительно, на вытянутых руках, уж больно красивы были! Князь, подобрев от подарка, махнул рукой на лавку, приглашая Раголда сесть, и вдруг хитро прищурил глаза:
– Ты купец ли?
– Купец, – серьезно кивнул тот, снова глядя прямо в глаза киевскому князю.
– А в Киеве бывал?
– Бывал, – кивнул тот.
– Наших купцов кого знаешь?
Понял Раголд, что проверяет Аскольд его, усмехнулся:
– Знаю, княже. Гугню, Воиста, Борича, Бората…
Аскольд смекнул, что купец может просто называть имена, какие слышал, когда киевские купцы на Ильмень приходили.
– А они тебя?
Снова склонил голову Раголд:
– И они меня знают. Позови любого, кто здесь есть, скажут, что вместе шли от Ильменя до Хазарии. А еще расскажут, как мою лодью Перун громом поразил средь степи на реке.
Дир вспомнил:
– Так то твою? Слыхал я про такое!
Аскольд снова забеспокоился:
– А как же ты жив остался?
– Со мной купчишка персидский был, верно помыслил, что негоже под высоким ветрилом в грозу оставаться. Только успели на берег выбраться…
Раголд рассказывал спокойно, прямо держа голову, глаза не пряча. Аскольд глянул на Дира, тот кивнул, было такое.
– Чего хочешь? Куда идешь?
Раголд сел, куда князь указал, говорить стал:
– Иду к грекам. На лодье у меня сын Рюриков Ингорь. Просил, чтоб к себе звал, свидеться хочет.
Снова блеснули глаза Аскольда недоверием:
– Пусть сам придет, недалече стоит.
Раголд все так же спокойно покачал головой:
– Недужный он, крепко недужный. Потому лежит.
Дир осторожно поинтересовался:
– А Олег с ним?
– Олег? Нет, князь в Гнездове остался.