Том 7 - Иосиф Сталин

Я кончаю свой доклад.

Я говорил о нашей внешней политике, о тех противоречиях, которые разъедают капиталистический мир. Я говорил, что эти противоречия могут быть преодолены только рабочей революцией на Западе.

Я говорил дальше о тех противоречиях, в рамках которых протекают наши взаимоотношения, взаимоотношения Советского Союза с капиталистическими государствами. Я говорил о том, что они, эти государства, будут стараться превратить нашу страну в придаток капиталистической системы, они будут стараться интервенировать нас, а мы будем давать отпор, причем мы рассчитываем на всемерную поддержку рабочего класса Запада, особенно после того, как рабочие Запада зачастили к нам ездить и брататься с нами. При этом мы рассчитываем на то, что это братание капиталистам даром не пройдет. Эти противоречия нами тоже преодолеваются. Но в конечном счете противоречия между миром капитализма и миром социализма вовне мы только своими силами преодолеть не можем, для этого нужна помощь пролетарской победоносной революции в ряде стран.

Я говорил дальше о противоречиях внутри нашей страны, между элементами капиталистическими и элементами социалистическими. Я сказал, что эти противоречия мы своими силами можем преодолеть. Кто не верит в это дело — тот ликвидатор, тот не верит в социалистическое строительство. Эти противоречия мы преодолеем, мы их уже преодолеваем. Конечно, чем скорее придет помощь со стороны Запада, тем лучше, тем скорее мы преодолеем эти противоречия для того, чтобы доконать частный капитал и добиться полной победы социализма у нас, построения полного социалистического общества. Но и без помощи со стороны мы унывать не станем, караул кричать не будем, своей работы не бросим (аплодисменты) и трудностей не убоимся. Кто устал, кого пугают трудности, кто теряет голову, — пусть даст дорогу тем, кто сохранил мужество и твердость. (Аплодисменты.) Мы не из тех, кого пугают трудности. На то и большевики мы, на то и получили мы ленинскую закалку, чтобы не избегать, а идти навстречу трудностям и преодолевать их. (Голоса: “Правильно!”. Аплодисменты.)

Я говорил, далее, товарищи, об успехах и об ошибках нашей партии. Этих ошибок было немало. И по части внешнего товарооборота, по части заготовок, и по некоторым другим областям работы ошибок было у нас немало. Ильич учил нас не зазнаваться. Мы зазнаваться не будем. Ошибок было немало. Но есть и успехи. Как бы то ни было, но одного мы добились, добились того, чего у нас нельзя отнять никак. Это то, что своей широкой строительной работой, своим большевистским натиском на хозяйственном фронте, теми успехами, какие мы здесь одержали, мы показали всему миру, что рабочие, взяв власть, умеют не только бить капитализм, не только разрушать, но и строить новое общество, строить социализм. Этого завоевания, того, что мы эту истину сделали очевидной, — этого у нас не отнимут. Это самое большое и самое трудное завоевание из всех тех, какие мы до сих нор имели. Ибо мы показали рабочему классу Запада и угнетенным народам Востока, что рабочие, которые в продолжение истории умели только работать на господ, а управляли господа, что эти рабочие, взяв власть, оказались способными управлять великой страной, строить социализм в труднейших условиях.

Что требуется для того, чтобы пролетарии на Западе победили? Прежде всего вера в свои силы, сознание того, что рабочий класс может обойтись без буржуазии, что рабочий класс способен не только разрушить старое, но и построить новое, построить социализм. Вся работа социал-демократии состоит в том, чтобы внушить рабочим скептицизм, неверие в свои силы, неверие в возможность добиться силой победы над буржуазией. Смысл всей нашей работы, всего нашего строительства состоит в том, что эта работа и это строительство убеждают рабочий класс капиталистических стран в способности рабочего класса обойтись без буржуазии и строить новое общество своими собственными силами.

Паломничество рабочих в нашу страну, тот факт, что рабочие делегации, приезжая в нашу страну, щупают каждый уголок нашего строительства и стараются осязать успехи нашего строительства, — все это говорит о том, что рабочий класс капиталистических стран, вопреки социал-демократии, начинает верить в свои собственные силы и в способность рабочего класса создать новое общество на развалинах старого.

Я не скажу, что мы многого добились за отчетный год, но одно все-таки надо признать: это — то, что успехами нашего социалистического строительства мы показали и доказали, что рабочий класс, свергнув буржуазию и взяв власть в свои собственные руки, способен перестроить капиталистическое общество на началах социализма. Этого мы добились и этого никто у нас не отнимет, несмотря ни на что. И это успех неоценимый. Ибо что значит добиться этого успеха? Это значит дать рабочим капиталистических стран веру в свои силы, веру в свою победу. Это значит дать им в руки новое оружие против буржуазии. А что они берут это оружие в руки и готовы воспользоваться им, — это видно хотя бы из того, что паломничество рабочих в нашу страну не прекращается, а усиливается. А когда рабочие капиталистических стран заразятся верой в свои силы, можете быть уверены, что это будет началом конца капитализма и вернейшим признаком победы пролетарской революции.

Вот почему я думаю, что мы работаем не зря, строя социализм. Вот почему я думаю, что в этой работе мы должны победить в международном масштабе. (Бурные продолжительные аплодисменты. Овация всего съезда.)

“Правда” №№ 291 и 292, 20 и 22 декабря 1925 г.

Заключительное слово по политическому отчету Центрального Комитета 23 декабря

Товарищи! Я не буду отвечать на отдельные записки по отдельным вопросам, потому что вся моя заключительная речь будет по существу ответом на эти записки.

Затем, на личные нападки и всякого рода выходки чисто личного характера я не намерен отвечать, так как полагаю, что у съезда имеется достаточно материалов для того, чтобы проверить мотивы и подоплеку этих нападок.

Не буду также касаться “пещерных людей”, — людей, которые где-то там, под Кисловодском, собирались и всякие комбинации строили насчет органов ЦК. Что же, это их дело, пусть комбинируют. Хотел бы только подчеркнуть, что Лашевич, который здесь с апломбом выступал против комбинаторской политики, сам оказался в числе комбинаторов, причем в совещании “пещерных людей” под Кисловодском играл он, оказывается, далеко не маловажную роль. Что ж, бог с ним. (Смех.)

Перейду к делу.

Сначала отдельные возражения. Первое возражение — Сокольникову. Он сказал в своей речи: “Когда Сталин намечал две генеральных линии, две линии в строительстве нашего хозяйства, то он ввел нас в заблуждение, потому что он должен был иначе формулировать эти две линии, должен был говорить не о ввозе оборудования, а о ввозе готовых товаров”. Я утверждаю, что это заявление Сокольникова выдает его с головой, как сторонника тезисов Шанина. Я хочу сказать, что здесь Сокольников выступает по сути дела сторонником дауэсизации нашей страны. О чем я говорил в докладе? Разве я говорил об экспортно-импортном плане? Конечно, нет. Всякому известно, что мы вынуждены сейчас ввозить оборудование. Но Сокольников превращает эту нужду в принцип, в теорию, в перспективу развития. Вот в чем ошибка Сокольникова. Я говорил в докладе о двух основных, руководящих, генеральных линиях по построению нашего народного хозяйства. Я говорил об этом для того, чтобы выяснить вопрос о путях обеспечения нашей стране самостоятельного хозяйственного развития в обстановке капиталистического окружения. Я говорил в докладе о нашей генеральной линии, о нашей перспективе в том смысле, чтобы страну нашу превратить из аграрной в индустриальную. Что такое аграрная страна? Аграрная страна — это такая страна, которая вывозит сельскохозяйственные продукты и ввозит оборудование, но сама этого оборудования (машины и пр.) не производит или почти не производит своими собственными силами. Если мы застрянем на той ступени развития, на которой нам приходится ввозить оборудование и машины, а не производить их собственными силами, то мы не можем быть гарантированы от превращения нашей страны в придаток капиталистической системы. Именно поэтому мы должны держать курс на развитие у нас производства средств производства. Неужели Сокольников не может понять этой элементарной вещи? А ведь об этом только и говорил я в докладе.

Чего требует план Дауэса? Он требует, чтобы Германия выкачивала денежки на предмет выплаты репарационных платежей за счет рынков, главным образом советских, наших. Что из этого следует? Из этого следует то, что Германия будет давать нам оборудование, мы его будем ввозить, а вывозить будем сельскохозяйственные продукты. Мы, т. е. наша промышленность, будем, таким образом, находиться на привязи у Европы. Это и есть основа плана Дауэса. По этому поводу я говорил в своем докладе, что план Дауэса, поскольку он затрагивает нашу страну, построен на песке. Почему? “Потому, — говорил я, — что мы вовсе не хотим превратиться в аграрную страну для какой бы то ни было другой страны, в том числе для Германии”, ибо “мы сами будем производить машины и прочие средства производства”. Превратить нашу страну из аграрной в индустриальную, способную производить своими собственными силами необходимое оборудование, — вот в чем суть, основа нашей генеральной линии. Мы должны поставить дело так, чтобы помыслы и стремления хозяйственников были направлены в эту именно сторону, в сторону превращения нашей страны из страны, ввозящей оборудование, в страну, производящую это оборудование. Ибо в этом основная гарантия хозяйственной самостоятельности нашей страны. Ибо в этом гарантия того, что наша страна не будет превращена в придаток капиталистических стран. Сокольников не хочет понять этой простой и очевидной вещи. Они, авторы плана Дауэса, хотели бы ограничить нас производством, скажем, ситца, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только ситец, но и машины, необходимые для производства ситца. Они хотели бы, чтобы мы ограничивались производством, скажем, автомобилей, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только автомобили, но и машины, производящие автомобили. Они хотят ограничить нас производством, скажем, башмаков, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только башмаки, но и машины, производящие башмаки. И т. д. и т. п.