Новая царица гарема - Георг Борн

Вся гаремная жизнь полна злобы и ревности и служит местом действия хитроумных интриг. Несмотря на кажущуюся зависимость и бесправие турецкой женщины, исключительно отсюда ведется правление и разорение турецкого государства. Те знаменитые визиты, которые турецкие женщины делают одна другой и при которых они курят нежный табак и пьют кофе, в прежние времена проводились в задумчивом молчании, теперь же сделались неистощимыми источниками интриг, от которых зависят должности их мужей, сыновей и братьев. Лестью добиваются они расположения жен министров и высших сановников, а эти последние просьбами и ласками домогаются у мужей для своих протеже всех мест, каких бы те ни пожелали.

Если турку случается убедиться в неверности одной из своих жен, ему предоставляется право развода. Если верность нарушена женой, он жалуется на нее имаму, и тот уже определяет наказание изменнице. Если же это сделано одной из его невольниц, он продает или дарит ее другому. Тех же невольниц, которые были постоянно верны своему повелителю, он нередко берет себе в жены.

Стража гарема – евнухи служат вместе с тем и прислугой женам; они сопровождают последних во всех их выездах, на прогулки, на базар, в ванны, словом, всюду. За это они получают большое жалованье и, кроме того, пользуются большими преимуществами.

Больших гаремов немного. Самый многочисленный из них, конечно, гарем султана, в нем находится более четырехсот женщин. Некоторые богатые паши имеют в своих гаремах до восьмидесяти жен и рабынь. Если такой господин вместе с женами предпринимает поездку на Пресные воды или в Тшукдиди, вверх от Скутари, то места, где они отдыхают, за несколько часов перед этим очищаются кавасами. Если случится на дороге встретиться с таким поездом и, не возбудив внимания, наблюдать за ним, можно увидеть много прекрасного. Прелестнейшие женщины, блестящие туалеты, чудесные драгоценности – все это возбуждает восторг. Если еще выпадет счастливый случай увидеть этот поезд из восьмидесяти женщин на тонконогих конях – турецкие женщины в верховой езде не уступят мужчинам – и любоваться, как они с неописуемой грацией мчатся мимо в своих фантастических костюмах, – невольно вообразишь себя перенесенным в волшебный мир.

Между тем как жены царствующего султана утопают в роскоши и удовольствиях, гарем умершего султана навеки лишен всех радостей. Из жен бывшего султана Абдул-Меджида, брата Абдул-Азиса, осталось около четырехсот женщин; все они должны до конца жизни носить вдовье покрывало и все помещены в большом старинном дворце на берегу Босфора. Полицейская стража ходит постоянно с наружной стороны этого похожего на тюрьму дворца и стережет их.

Во дворце Долма-Бахче, который возвышается на берегу Босфора за Тофиной, рядом с маленьким дворцом Бешикташем, женщины наблюдают за вновь избранными для султана женами и воспитывают их под руководством султанши-матери.

Дворец этот каменный и еще новый. Отдельные части его из мрамора и так роскошны, что на один ремонт его отпускается двести миллионов пиастров. Через богато разукрашенные ворота, миновав караул, входят во двор, огороженный позолоченной решеткой, затем подымаются по мраморной лестнице и выходят в слабо освещенную галерею с богато разукрашенными стенами и мраморным полом. В середине дворца находится огромный аудиенц-зал в два света с потолком в виде свода, опирающегося на колонны. Посредине висит огромная газовая люстра с десятью тысячами рожков. Обыкновенный приемный зал и рабочий кабинет султана, пребывающего здесь только во время Байрама, имеют мозаичные полы, устланные дорогими коврами. Замечательное художественное произведение представляет собой курительный киоск турецкого султана, имеющий форму исполинского фонаря. Пол выстлан фарфоровыми плитами, в середине фонтан, брызги которого вливаются в большой блестящий хрустальный бассейн. Стены украшены живописью. Наружные, с решетками, покои дворца заключают в себе гарем. За ним тянутся большие роскошно отделанные сады, устроенные одним немцем, Зестером. Близ этого дворца лежит маленький летний дворец Бешикташ с садами. Он построен уже около двухсот лет назад. Высокие стены скрывают его прекрасные сады от взоров проходящих».

Наступала ночь. В Долма-Бахче мчались во весь опор трое офицеров. Они стремились на свою погибель. Ни одним словом не обменялись они дорогой. Мрачный и серьезный Сади был впереди остальных. Нетерпение гнало его вперед. Он должен был снова увидеть и освободить Рецию. Мысль, что она была разлучена с ним, разгоняла в душе его все сомнения, и в воображении его рисовался ее образ во всем очаровании. Забыты были все прелести принцессы. Его любовь к Реции одержала верх!

Достигнув первых огромных ворот, где стояло несколько капиджи, три друга соскочили с лошадей, передав их солдатам. Они все еще не предчувствовали, что отдавались в ловушку предателя. Даже то обстоятельство, что именно капиджи охраняли наружные ворота, не наводило их на мысль об обмане. Как офицеры, имевшие караулы в серале и в Беглербеге и отличенные султаном, они имели свободный доступ в Долма-Бахче. Потому они беспрепятственно прошли через все ворота и вышли на большой двор. Теперь дело состояло в том, как пробраться дальше. Сади поспешил вверх по лестнице к галерее, Зора и Гассан последовали за ним.

– Останьтесь тут, – обратился к ним Сади шепотом. – Все трое мы не можем идти далее, я один найду дорогу.

– Мы проводим тебя до покоев, где начинается гарем, – пояснил Зора и вместе с Гассаном последовал за спешившим впереди Сади.

Никто не задержал их у входов в залы и покои. Часовые наверху у отдельных входов беспрепятственно пропустили их. Таким образом приблизились они к той части дворца, где назначенные на праздник Байрама жены и одалиски содержались под строгим надзором и караулом. Зора и Гассан остались тут, а Сади через пустынную переднюю, где в другое время стояли императорские евнухи, пробрался в смежные покои. Тут навстречу ему вышел изумленный лала и поднял руки с видом ужаса, но прежде чем он успел остановить Сади, тот прошел уже в следующее помещение. Тут на мягких подушках спали оберегаемые черными невольницами обе назначенные для императорского гарема новые жены, одну из которых султанша Валиде должна была избрать для праздника Байрама и доставить своему сыну султану. При виде постороннего молодого офицера они вскочили и с любопытством рассматривали его, между тем как невольницы убежали с громким криком.

Сади поглядел на обеих женщин – ни одна из них не имела ни малейшего сходства с Рецией! Значит, он напрасно проник в эти запретные места.