Курс гражданского права. Тома I-III - Константин Победоносцев

В деле Ге (Касс. реш. 1876 г. N 359) страхователь утверждал (Общ. 1827 г.), что общество освобождается от платежа за нарушение страхователем тех только обязанностей, о коих это положительно высказано в уставе, и что такую силу имеют лишь условия, подлежащие исполнению до пожара, а не после оного. Это рассуждение отвергнуто Сенатом и признано, что такую силу имеют все вообще условия, помещенные в уставе и в полисе.

В деле Лемсона (Касс. 1865 г. N 979) гражданский суд лишил страхователя права на вознаграждение, признав со стороны его умышленным показание в числе сгоревшего таких вещей, которые в ту пору не поступили еще в его владение. Сенат признал, что умысел в сем случае, составляя уголовное преступление, не мог быть признан судом гражданским. В основательности такого суждения можно еще усомниться.

Некто, застраховавший свое движимое имущество в спб. страховых обществах, перевез часть его, в цене 1250 р., на дачу, уведомив о том страховое общество. Впоследствии ему отказано было в вознаграждении, ибо оказалось, что он перевез вещи не на дачу, — но на ватную фабрику, действовавшую паровою машиной, и не объявил об этом обстоятельстве (см. Касс. реш. 1868 г. N 703).

Страховое общество (Росс. 1827 г.) обязано отвечать за последствия выноса застрахованных вещей и из такого помещения, которое вовсе еще не загоралось, если была действительная опасность и если агент общества не предупреждал — не выносить вещей (Касс. реш. 1869 г. N 116).

Страховое общество (Русское страховое) отказывало в удовлетворении на сгоревшее строение на том основании, что из него были до пожара вывезены оконные рамы, без извещения. Но это возражение отвергнуто потому, что рамы были вывезены для предохранения от воды, и общество при самом застраховании предупреждено было, что строение для предохранения от весенних вод разбирается ежегодно (Касс. 1873 г. N 14).

В объявлении страхователя, по случаю страхования "Саламандра", застрахованная движимость показана находящеюся в сарае, крытом железом, а в объявлении, поданном после пожара, она показана в сарае, крытом деревом. За сим противоречием, общество отказывало в вознаграждении, но не освобождено от него на том основании, что умышленное умолчание о принадлежностях предмета со стороны страхователя не доказано, а ошибка, если была допущена в первом объявлении, несущественна, и общество, во всяком случае, могло удостовериться в точности показания через своих агентов (Касс. 1873 г. N 219).

Непредставление страхователем в срок подробного инвентаря товарам, бывшим налицо в день пожара, лишает права на вознаграждение (Касс. 1877 г. N 197. Спб. Общ. страх.).

В реш. Касс. 1878 г. N 94 изъяснено, что когда, по уставу общества (Северное), положено представлять инвентарь застрахованному имуществу, бывшему в день пожара, то непредставление этого инвентаря лишает права на вознаграждение; свидетели же, взамен инвентаря, допущены быть не могут. О необходимости страхователю доказать, какое количество товара истреблено пожаром см. Касс. реш. 1878 г. N 389.

По силе устава (Московское страховое общество), страхователь обязан представить свидетельство местного начальства в том, что пожар произошел не от умысла страхователя, с показанием, буде возможно, подлинной причины пожара. В данном случае полиция засвидетельствовала, что при дознании не обнаружилось, чтобы дом сгорел от умышленного поджога со стороны страхователя или семьи его, но некоторые лица высказывали при дознании предположение, не было ли поджога от неизвестного лица. Общество отказывало в вознаграждении, требуя такого доказательства о причине пожара, которое исключало бы возможность предполагать, что пожар произошел от умысла страхователя. Такое возражение, однако, отринуто, так как страхователь и не привлекался к следствию в качестве обвиняемого, и подозрения на него не было заявлено (Касс. 1879 г. N 53).

В д. Новикова, по сгорении застрахованной фабрики, оказалось, что одни и те же предметы были застрахованы и в русском страховом обществе, и во 2-м Российском; посему первое отказывалось от своей ответственности, на основании § 52 Устава. Истец, ссылаясь на другие §§ и на 1195 ст. Ул. о наказ., возражал, что двойное страхование устраняет ответственность в том лишь случае, когда оно было последствием умышленного и преступного обмана. Но Сенат (Касс. 1879 г. N 80) рассудил, что подобное действие запрещается, по существу договора страхования, которое не может служить к прибыли страхователю, — что при допущении двойного страхования было бы недостижимо.

Оценка ущерба. В деле Крамера (мн. Гос. С. 1878 г.) после пожара владелец погоревшего строения не доставил в течение месяца, положенного по уставу 2-го страхов. общества, определительного показания понесенных убытков, с местным свидетельством. Страховое общество вправе было не признавать для себя обязательным заявление об убытке, сделанное по пропущении сего срока. Посему со стороны общества составлена была смета на исправление повреждений, и в эту сумму исчислен убыток. По этой смете и назначено вознаграждение.

В том же деле возбужден был вопрос об оценке дела страхового вознаграждения. Смета страхового общества была составлена по оценке повреждений, для исправления их. Но владелец имущества представил впоследствии свою смету, по оценке частей, оставшихся неповрежденными, и сумма убытков выведена посредством вычета этой суммы из общей цены страхования. Истец доказывал, что такая только оценка, по уставу, должна служить основанием расчета о вознаграждении. Но как эта смета составлена уже через 4 месяца после пожара и по прошествии вины, в течение коей строение еще повредилось, то и принята в основание первая смета.

Реш. Касс. 1869 г. N 49 "Саламандра". Хотя бы оценка имущества для страхования и оценка после пожара сделаны были с участием агента общества, общество имеет право прислать для поверки и переоценки свое доверенное лицо. Страховая оценка служит руководством при вознаграждении убытка, но обусловлена действительною стоимостью строения, которую обществу дозволено поверять и после пожара посредством составления подробных смет.

Право поверки оценок (Русское страховое общество) предполагается относительно строений и предметов, существующих в наличности: под него не подходит исправление и изменение установленных уже смет и оценок, сделанное страховым обществом после пожара сгоревшему и не существующему уже имуществу (Касс. 1878 г. N 14).

В 1864 и 1867 годах изданы правила земского страхования от огня и о взаимном страховании сельских строений там, где земские учреждения не введены (т. XII, ч.1, изд. 1886 г.). Земское страхование учреждается в каждой губернии, в ведении губернской земской управы, и распространяется обязательно на все сельские постройки в черте крестьянской усадебной оседлости. Все прочие постройки в городах и в уездах поступают на страх лишь по желанию владельцев, стало быть, по договору со страховым учреждением, через посредство волостного правления или уездной управы, по оценке, для которой может быть определен в каждой губернии наивысший размер. Сообразно с оценкой назначается размер премий, который с года на год может быть изменяем, по соображениям общей экономии страхового фонда. Премия ни в каком случае не возмещается. Допускается достраховка в других учреждениях, до размера оценки. С переходом строения к другому владельцу переходит и страхование. Допускается переоценка.

Независимо от взаимного земского страхования, допускается образование, по желанию, местных жителей, особого общества взаимного страхования, по волостям, по каждому городу или по нескольким городам вместе, даже с пособием из городских и общественных сумм.

В Касс. реш. 1877 г. N 323 признано, что по взаимному страхованию губернские управы не вправе требовать вознаграждения за уплаченные из страхового капитала пожарные убытки от того из страхователей, по неосторожности коего пожар произошел. По правилам земского страхования, страховые платежи назначаются на вознаграждение тех из них, у кого строение повреждено огнем; но нет указания на право возлагать ответственность за ущерб земству на виновного в неосторожности: единственным законным к сему поводом служит поджог.

Взаимное страхование в губерниях, где нет земских учреждений, находится под общим наблюдением Хозяйственного Департамента Министерства Внутренних Дел, а местное заведование принадлежит губернским по крестьянским делам присутствиям или губернским и областным правлениям. Обязательному страхованию подлежат крестьянские и мещанские постройки в уезде, не застрахованные в других страховых обществах, по оценке на основании страховой ведомости или же по специальной, производимой волостным старшиною с сельским старостой и добросовестными в числе от шести до двенадцати человек. Застрахованные таким образом строения могут быть отдаваемы на дополнительный страх в другие страховые учреждения и общества.