Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Спасибо, — прошептала она. — Думаю… конечно, я покончила с разными геройскими понятиями… но, думаю, ты всегда был моим таинственным старым волшебником, с нашей самой первой встречи.

— А я думаю, — с трудом прошептал Гарри в ответ, — даже если ты теперь отрицаешь такой подход, думаю, тебе всегда было предначертано стать — с самого начала этой истории — героем. — Кем должна стать Гермиона Грейнджер, в кого она должна превратиться, когда вырастет, чтобы пройти сквозь узкую замочную скважину Времени? Я тоже не знаю ответа на этот вопрос, как и не могу вообразить, каким вырасту я. Но её следующие шаги кажутся мне более очевидными, чем мои…

Гарри выпустил Мантию, и она перешла из рук в руки.

— Она поёт, — сказала Гермиона. — Она поёт мне, — Гермиона подняла руку и вытерла слёзы. — Не верится, что ты это сделал, Гарри.

Гарри другой рукой вытащил из кошеля длинную золотую цепочку с болтающимся на конце закрытым золотым футлярчиком.

— А это твоя личная машина времени.

Повисло молчание, в течение которого планета Земля немного повернулась и сдвинулась по своей орбите.

— Что? — переспросила Гермиона.

— Её называют Маховик времени. В Хогвартсе есть небольшой запас этих штук, их выдают некоторым ученикам. Я получил свой в начале года — как средство от бессонницы. Он позволяет отправляться в прошлое не дальше шести одночасовых интервалов, и я использовал его, чтобы ежедневно получать дополнительные шесть часов для учёбы. И чтобы исчезнуть из кабинета во время того занятия по зельям, и так далее. Не беспокойся, Маховики не могут изменять историю или создавать парадоксы, уничтожающие вселенную.

— Ты держался вровень со мной на уроках благодаря машине времени, которая давала тебе каждый день дополнительные шесть часов на занятия, — судя по всему, какие-то непостижимые причины мешали Гермионе Грейнджер принять эту мысль.

Гарри принял озадаченный вид.

— В этом есть что-то странное?

Гермиона протянула руку и взяла золотую цепочку.

— По меркам волшебников? Думаю, нет, — ответила она. Почему-то её голос прозвучал довольно язвительно. Она надела цепочку на шею, спрятав сам маховик под рубашку. — Впрочем, теперь мне гораздо приятней вспоминать, что я держалась вровень с тобой, так что спасибо.

Гарри откашлялся.

— Кроме того, поскольку Волдеморт полностью уничтожил Дом Монро, а ты за них отомстила, убив Волдеморта — в смысле, так все считают, — я уговорил Амелию Боунс протащить через остатки Визенгамота указ, провозглашающий Грейнджер Благородным Домом Британии.

— Мне не послышалось? — сказала Гермиона.

— Так что ты теперь единственная наследница Благородного Дома, и это означает, что по закону, чтобы считаться совершеннолетней, тебе лишь надо сдать Стандарты Обучения Волшебству. Я собираюсь организовать экзамены для нас с тобой в конце лета, так что немного времени на учёбу у нас будет. В смысле, если ты не против.

Гермиона Грейнджер издавала какие-то высокие звуки. Если бы такие звуки слышались из какого-нибудь более неорганического устройства, то они наверняка означали бы поломку двигателя,

— У меня всего два месяца на подготовку к СОВ?!

— Гермиона, этот экзамен предполагает, что его в состоянии сдать почти любой пятнадцатилетний волшебник. Обычный пятнадцатилетний волшебник. При наличии магической силы на уровне слабого третьекурсника, выучив нужные заклинания, мы с ним справимся. И после этого будем считаться совершеннолетними. Правда, тебе придётся смириться с оценками «Удовлетворительно» вместо твоих обычных «Превосходно».

Издаваемые Гермионой высокие звуки стали ещё выше.

— Держи свою палочку, — Гарри достал её из своего кошеля. — И вот твой кошель-скрытень, я убедился, что в него вернули всё, что там было на момент твоей смерти. — Кошель Гермионы он извлёк из обычного кармана мантии. Гарри не хотелось класть бездонную сумку в бездонную сумку, пусть это и считалось безвредным при условии, что оба артефакта созданы с соблюдением всех мер предосторожности[21].

Гермиона взяла свою палочку, а затем и кошель. Её пальцы слегка тряслись, но каким-то образом движения всё равно смотрелись изящными.

— Так, что ещё… клятва, которую ты давала Дому Поттеров гласила, что ты должна служить «до самой смерти», значит, теперь ты свободна. И сразу после твоей смерти я заставил Малфоев публично объявить, что с тебя снимаются все обвинения в покушении на убийство Драко.

— Что ж, ещё раз спасибо, Гарри, — сказала Гермиона Грейнджер. — Это так мило с твоей стороны, да и с их тоже, полагаю. — Она постоянно проводила пальцами по своим каштановым кудрям, словно приведение в порядок причёски могло вернуть здравый смысл в её жизнь.

— И последнее, пусть и не по значимости: я велел гоблинам начать строительство хранилища в Гринготтсе для Дома Грейнджер, — сообщил Гарри. — Я не стал класть туда деньги — решил, что лучше сначала посоветоваться с тобой. Но если ты собираешься стать супергероем, который исправляет определённые недостатки мира, не помешает, если люди будут считать, что ты принадлежишь к высшим слоям общества, и, э-э, думаю, не повредит, если они будут знать, что ты можешь позволить себе адвокатов. Я могу положить в твоё хранилище столько золота, сколько ты захочешь, ведь после того, как Волдеморт убил Николаса Фламеля, Философский Камень оказался у меня.

— Кажется, мне следует потерять сознание, — тоненьким голосом сказала Гермиона, — вот только мои суперспособности мне не дают. И, кстати, откуда они у меня?

— Если тебя это устроит, в среду мистер Бестер начнёт учить тебя окклюменции. Он может заниматься с тобой ежедневно. А пока, думаю, будет лучше, чтобы истинный источник твоих способностей не всплыл наружу из-за того, что какой-нибудь легилимент посмотрит тебе в глаза. В смысле, очевидно же, что этому есть обычное волшебное объяснение, ничего сверх-сверхъестественного, но люди слишком склонны поклоняться своему невежеству, и, к тому же, я думаю, Девочка-Которая-Ожила будет более эффективна, если сохранит ореол загадочности. Обещаю, как только ты сможешь сдерживать мистера Бестера и сопротивляться веритасеруму, я расскажу тебе всю историю, включая секреты, которые тебе придётся хранить в тайне абсолютно от всех.

— Звучит мило, — сказала Гермиона Грейнджер. — Жду с нетерпением.

— Правда, прежде чем я смогу тебе рассказать самые опасные части этой истории, тебе придётся дать Нерушимый обет, что ты не сделаешь ничего, что может разрушить мир. То есть, я в буквальном смысле не способен тебе рассказать это без клятвы, потому что я сам дал Нерушимый обет. Тебя это устроит?