Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги (СИ) - Стариков Антон

- Приветствую тебя путник, с добром ли ты пожаловал к нашему очагу? -

Предположения Дримма только что получили серьезное подтверждение, ведь женщина-хаха обратилась к нему на торговом языке! Завеса тайны, куда и в когда он попал, приоткрылась еще на чуть-чуть — одна только фраза на этом давно забытом языке и он плюс-минус не более чем 100 тысяч лет определил историческую эпоху, в которую попал! Осталось сущая ''ерунда'' — сузить временной период хотя бы до нескольких тысяч лет или, если будет на то милость высших сил, и вовсе узнать точную дату по одному из десятков известных ему древних летоисчислений, лучше по фейрискому, но и дварфское, и тошта, и иллайнов вполне сойдет. А помочь ему в этом должен был тот самый торговый язык, которым он успешно овладел пару лет назад благодаря многочисленным древнем книгам своей расы (включая словари с интегрированными в них магическими кристаллами для отработки правильного произношения).

*

Торговый язык — аналог, предтеча Общего языка. Непрерывно, практически не изменяясь существовал больше 200 тысяч лет. Искусственно создан расой фейри для удобства межрассового общения. Пережил своих создателей почти на двадцать тысяч лет, затем постепенно был вытеснен Общим языком. Характерно, что приемник унаследовал из предшественника более 4-х сотен самых распространенных слов и выражений.

*

- С добром, с добром, добрая женщина, - широко улыбнулся и снова поклонился Дримм, приложив открытую ладонь к груди. - Пусть удача и достаток не забывают дороги в твой дом! Позволь представиться и узнать твое имя, а также красавицы рядом с тобой, - фейри улыбнулся девочке, та робко улыбнулась в ответ. - Меня зовут Дримм, я торговец: по свету брожу-хожу, на товары разные гляжу, покупаю-продаю, злато-серебро в мошну кладу. -

- Приятно узнать твое имя, Дримм, - не ослабляя внутренней готовности, ответно поклонилась Алафрина (ни на миг не выпуская гостя из поля зрения). - Меня зовут Алафрина Гуу-кка, это моя внучка Гея. Только прости мое сомнение, Дримм, но не больно ты похож на торговца — твою одежду и обувку не всякий городской голодранец оденет на себя, и если ты купец, как говоришь, то где твой товар (?), где твои слуги, попутчики (?), где оружие защитить себя в пути? -

- На правду не обижаются, хозяйка, - еще шире улыбнулся Дримм, - ты права, побросало меня по разным краям, потрепало в пути. Что ж касается слуг и попутчиков, то первых не держу, за вторых не держусь — в одиночку хожу на мир гляжу, а до остального, то одежку свою я в дороге поистрепал, сапоги стоптал, оружие обломал о разных лиходеев, что частенько встречались мне по пути... -

- Товар потерял, - в тон ему продолжила Алафрина и удивленно-настороженно вскинула брови, когда гость немедленно опроверг ее слова:

- Почему потерял? Почти все выгодно продал, в коробе моем, - Дримм хлопнул по стоявшему рядом с ним коробу, - лишь на донышке кое-что осталось. Могу оставшееся тебе продать, а могу и у тебя что-нибудь купить. -

- Вот как, - по прежнему не теряя бдительности, покачала головой знахарка, - на товары твои полюбопытствую, но не обещаю купить — сам видишь, не богат наш дом. А тебе продать... так сразу не скажу, подумаю. -

- Думай хозяйка, я тебе не тороплю, - все также улыбаясь, поклонился Дримм, - если пустишь на постой, накормишь, напоешь, ночку дашь под крышей переспать, то я сам у тебя тут похожу-посмотрю-приценюсь, а потом и цену достойную предложу: сговоримся — хорошо, нет — на нет и суда нет, в обиде не буду и зла не затаю. -

Алафрина заколебалась — подошел ответственный момент: либо пускать путника в дом как гостя, либо гнать. А если гнать, то как это воспримет крепкий и явно видавший виды мужик — не превратится ли его улыбка в злобную гримасу, а вместо напевных слов не пойдут ли в дело нож, палка и кулаки?

Догадавшийся о ее сомнениях фейри постарался ее успокоить:

- Не бойся меня, Алафрина Гуу-кка. Клянусь богами, да поразят они меня если вру, что я не обижу ни тебя, ни твою внучку. И вовсе не из-за твоего несомненно могучего, но скромного защитника на крыше...

ТРЕНЬК!

Совершенно неожиданно для вздрогнувшей знахарки слова путника прервал звон спущенной тетивы и... в руках, не в голове-животе-груди, а в правой руке у путника-фейри (знахарка тоже, хоть и не сразу, опознала расу гостя) появилась стрела с пестрым оперением и предназначенным на волка наконечником!

Дримм посмотрел на стрелу в своей руке, посмотрел на притихшую крышу, посмотрел на напрягшуюся знахарку, что ''незаметно для него'' чуть отвела назад руку с ножом в рукаве, примиряюще улыбнулся:

- Будем считать, что случайно соскользнула слабая детская рука, - громко произнес он, стараясь донести свои слова до всего двора, в том числе до пулявшейся стрелами крыши, - у меня нет обид. -

- Откуда ты знаешь, что на крыше ребенок? - Алафрина не сумела удержать свое удивление на языке. Немного смутилась, непроизвольно опустив глаза, под хоть и не враждебным, но давяще-уверенным, всепонимающим, МУЖСКИМ взглядом.

- По стреле, - охотно пояснил Дримм, глядя на хозяйку дома.

На знахарку произвело впечатление то, как гость прореагировал на выстрел, хотя она и поняла, что он куда опасней чем показался на первый взгляд и неизвестно как там насчет денег, но его руки абсолютно точно привыкли отнимать жизни врагов. Тем не менее Алафрина пригласила непростого гостя в дом, налила воды, дала разрешение остаться на одну ночь. За выпущенную внуком стрелу извиняться не стала (раз уж фейри сам сказал, что не держит обид). Посмотрела и его товар — действительно остатки: из всего ей понравились лишь ремешки для волос и искусно вырезанная из оленьего рога фигурка неизвестного ей зверя. Понравились, но тратить немногое припрятанное серебро на такую ерунду она разумеется не стала.

Ну а Дримм все это время налаживал контакт с присматривавшимися к нему детьми и сам смотрел-искал, стараясь не возбуждать подозрений, упорно искал последнюю часть головоломки, ведь сфера из остальных частей недвусмысленно дала знать, часть где-то здесь или в доме, или во дворе. Искал и нашел... в сарае для дров! Невзрачный камешек был вделан в какую-то фиговину из веревок и кожаных ремешков, сама фиговина висела под потолком среди многих других подобных фиговин. По идее можно было бы не спрашивая никого забрать камень прямо там, но Дримм пошел к знахарке. Как оказалась Алафрина тоже искала его, она также кое-что нашла, нашла, что можно предложить ему на продажу.

- Вот путник, - Алафрина выложила на стол не новый, но крепкий, подбитый волчьим мехом дорожный плащ с капюшонам, двумя большими внутренними карманами и костяными пуговицами, чтоб запахнуться в холодную и дождливую погоду. Кроме того к плащу положила такие же бывалые, но годные сапоги с деревянной колодкой и потертую кожаную сумку. Сумку она открыла, показывая, что находится внутри (мятая, но целая медная фляга и точильный камень ). - Думаю все это пригодится тебе в пути, - с ожиданием посмотрела на него Алафрина.

- Ты права, - не обманул ее ожиданий Дримм, - это нужные все вещи, я беру их, вот моя цена. - Дримм положил на стол крупную золотую монету (из города в прошлой локации).

Алафрина нахмурилась — ей внезапно пришло в голову, что это уловка для того, чтобы отсчитывая сдачу с золота она показала чужаку свой тайник. Знахарка с вновь проснувшимся подозрением и показным сожалением на лице покачала головой и, внимательно наблюдая за реакцией гостя, сообщила ему о том, что у нее нет серебра на размен. Тогда-то она и поняла (окончательно убедилась) — никакой он не купец! Какой он купец, если даже не сделал попытка поторговаться и с легкомысленной усмешкой отдал за вещи ценой в одну-две серебренные монеты золотой из старого золота?! И в то же время обрадовалась, ведь такой богач точно не позарится на ее добро — за четыре или даже три такие монеты он мог бы купить весь ее дом, с курами и коровой в придачу! Как оказалось она несколько поспешила с выводами...