Табу на любовь (СИ) - Кофф Натализа

Не знал, как в реальности выглядит атомный взрыв. Но оргазм, полученный от нежных губ любимой женщины, это, мать его, гораздо круче.

Кровь кипела в венах. А тихий смех моей женщины подсказывал, что она счастлива. А значит, и я вместе с ней.

С трудом разлепил веки. Раттана устроилась рядом, глядя на меня своими волшебными глазами, в которых я сто лет назад утонул и не планировал плыть к берегу.

— Иди сюда, — хрипло позвал я.

Она послушно улеглась сверху. В очередной раз поймал себя на мысли, что лежать под этой женщиной — кайф, даже больший, чем когда прижимаю ее к матрасу.

— Знаешь, я тут подумал, что тебе не помешает узнать обо мне пару вещей, — пробормотал я, зарываясь пальцами в спутанные пряди на ее затылке.

— Интересненько, — промурлыкала Ратти, глубоко втянула воздух носом, прижавшись к моей коже на шее.

— Черт, маленькая, отвлекаешь! — хохотнул я, крепче сжимая ее тело руками.

Девчонка с готовностью прогнулась под моими ладонями. А я постарался отвлечься от мысли, что ее тело, возбужденное, разомлевшее и теплое, просит о ласках.

— А ты не отвлекайся, Роман Дмитриевич, —посоветовала она и раздвинула бедра.

Мой член тут же вернулся в полную боевую готовность, вжимаясь во влажную плоть.

— Я охренеть просто, какой ревнивый, — начал я.

— О, это я уже заметила, — хохотнула Ратти, легко приподняла бедра и вновь прижалась ко мне, выбивая стон из мой груди. — Что еще?

— Дикий собственник, — продолжил я, понимая, что мысли разлетаются, и говорю совсем не то, что собирался.

— Не удивил, — прошептала она.

Почувствовал ее юркий язычок на своей коже, а аппетитная попка вновь приподнялась и опустилась, дразня томными касаниями.

— Характер у меня дерьмовый, — на всякий случай предупредил я.

— Ромка, ты на удивление много говоришь, — уже громче рассмеялась Ратти и взглянула на меня лукавыми омутами, затянутыми пеленой желания. — Трахнемся?

Пришлось легко шлепнуть девчонку по обнаженным ягодицам.

В ответ она приподнялась и вновь опустилась, теперь уже позволяя возбужденному члену проникнуть в манящий жар ее тела.

— У нас любовь, я свое оттрахался, — выдохнул я, сцепив зубы.

— А я? Мне тоже хочется секса без обязательств! — притворно надула губки эта негодница, выводя меня из равновесия.

— А тебе не повезло, — заявил я, удерживая девчонку руками, не позволяя ей отстраниться. — Скоро у тебя этих обязательств будет полные карманы. К тому же, презервативов у нас нет. Делай выводы, маленькая.

— Экстренная контрацепция. Пилюли. Консультации у гинеколога, — коварно улыбалась Ратти, глядя на меня.

А я понял, что по спине ползет ледяной холодок. Выходит, не достоин. Выходит, что моя женщина не планирует заводить со мной ребенка.

Пришлось выдохнуть. Да, так и есть. Это ее право. В конце концов, ни хрена хорошего она от меня не видела.

— Ром, ты чего? Это ведь шутка, — спохватилась Раттана, а я уже встал с постели и ушел в ванную.

Отражение упрямо показывало чужое лицо. Пусть взгляд того чудовища и стал мягче, но он все еще принадлежал ублюдку, недостойному и сволочному.

Услышал, как дверь за моей спиной распахнулась. Вода каплями стекала по лицу, а перед глазами летели воспоминания из детства.

Мачеха упрямо твердила, что я — незаконнорожденный ублюдок, но не собиралась отдавать меня родной матери.

Мать, чье лицо я помнил плохо, но почему-то видел упрек в ее глазах.

Эти две женщины несколько лет тягались друг с другом за право материнства. А отец — был сторонним наблюдателем. Теперь я его не винил. Понимал, что старость возьмет свое, а состояние Львовских нужно грамотно вкладывать и преумножать.

— Рома, я пошутила! — отчаянно шептала девчонка, прижалась щекой к моей спине, а руками обхватила за пояс.

— Все в порядке, Ратти, — усмехнулся я. — А ты права, да. Так будет правильно. Съездим к врачу. Не нужно оно тебе.

— Львовский! Не зли меня! — закричала она.

Девчонка ослабила объятия, поднырнула под мою руку и оказалась лицом к лицу со мной.

— Ты даже не представляешь, как я плакала, когда поняла, что не беременна от тебя! — гневно кричала Ратти, а я смотрел в ее глаза и понимал, что пусть я и конченая сволочь, но эта женщина — моя, и носить она будет моего ребенка. — А потом эта ведьма пришла! И сказала… Сказала, что Дашка… Ты даже не понимаешь, через что я прошла! Я готова была… Я уже любила Дашкиного ребенка, потому что он — твой!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я хмуро смотрел на гневное лицо моей маленькой женщины. И думал, как бы не сорваться. Ведь в гневе она была просто умопомрачительна.

— Знаешь что, Львовский! — шипела моя фурия. — Я не выпущу тебя из спальни, пока ты не сделаешь мне малыша! Понял?

— Грозная какая, — не удержался я и все же рассмеялся.

— Мне нужны твои хваленые обязательства! — кричала она, а я приподнял почти невесомое женское тело и переставил в душевую кабинку. — Ты мне нужен! Весь! Целиком! Мой!

Встал рядом. Включил воду. В первые секунды ледяные струи ударили по разгоряченной коже. Малышка взвизгнула и обхватила меня руками.

Я засмеялся, громко и легко. Кажется, все встало на свои места, разложилось по нужным полкам, знаменуя начало моей новой жизни с этой невероятной женщиной. Моей маленькой танцовщицей, которая свела меня с ума, пробила бронированную стену, сумела разглядеть во мне что-то, достойное ее любви.

Вода стала теплее, и Ратти перестала визжать и ругаться моими излюбленными фразами.

— Иногда мне кажется, что я болен тобой, одержим, — прошептал я, удерживая любимое лицо ладонью. — А потом понимаю, что не болезнь это. А просто ты. Драгоценная моя. Мое сокровище.

— Ты жуткий романтик, Рома, — всхлипнула она.

— Я жуткая сволочь, Ратти— признался я.

— Только не для меня, — широко улыбнулась любимая.

— Только не для тебя, — повторил я, соглашаясь.

Подхватил ее легкое тело. Девчонка уже была готова. С тихим стоном приняла меня, словно подтверждала мои мысли о том, что я всецело принадлежу ей и нахожусь на своем месте.

— Тааак, родная… — простонал я, когда она двигалась мне навстречу, а я стремительно погружался в ее тело.

Струи воды хлестали по моим плечами и спине, а я кайфовал от того, что в моих руках находилась моя единственная, моя женщина.

Ратти потянулась ко мне, жадно целуя и затмевая весь мир, прошлое и настоящее, собой и своими руками. И я знал, был уверен, что будущее у нас общее, одно на двоих.

***

Эпилог

— Привет, Рус! — улыбнулась секретарю Львовского, как только двери кабинки лифта разъехались, и я оказалась в просторном холле приемной «Леогарда».

— Какие люди, Раттана Геннадьевна! Да в самый разгар рабочего дня? Вы к нам с новостями или просто мимо проезжали? — искренне поинтересовалась девушка.

Я с трудом сдержалась, чтобы не показать Руслане язык. Настроение было отличным. Хотелось беспричинно смеяться и делать жуткие глупости. Вроде той, которую я собиралась провернуть прямо сейчас.

— С новостями, — подмигнула я секретарю Романа. — Грозное руководство у себя?

— А куда оно денется?  — махнула рукой Руся. — Вот сейчас закончит с раздачей люлей главбуху и перейдет к аналитикам. Кстати, я тут вот решила придержать, когда охрана сообщила о вашем появлении.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Девушка протянула мне запечатанный бумажный пакет. И, судя по адресу отправителя, новости, указанные в его содержимом, были замечательными.

— В курсе? — мотнула головой в сторону закрытых дверей кабинета гендиректора компании.

— Не-а, — усмехнулась Громова. — Пусть сначала приструнит пару-тройку нахлебников. А потом уже радуется. К тому же я перенесла все встречи на послезавтра.