Табу на любовь (СИ) - Кофф Натализа

— Хочу слышать твои стоны, когда ты кончаешь, — пробормотал я, прихватывая тонкую кожу на плече.

Возбужденный член уперся в нежную плоть. Головка давила на влажные складочки, а я подыхал от желания вбиваться до предела в податливое тело.

Немного продвинулся глубже, кайфуя от того, как плотно она обхватывала меня.

Отстранился, наслаждаясь тихим, протяжным стоном.

Теплая после сна, влажная после нашей минувшей близости и податливая под моими руками — она сводила с ума хлеще любого наркотика.

Перехватил возбужденный член рукой и размазал влагу по нежным складкам. Я хотел бы пройтись языком по каждому миллиметру ее тела. Хотел вновь ощутить вкус ее страсти на своих губах.

— Ромааа! — выдохнула Ратти, когда я подхватил напряженный сосок ртом, одновременно надавливая каменной плотью на твердую вершинку клитора.

Почувствовал ее крупную дрожь. Еще немного, и моя женщина сожмется в тугой комок наслаждения, вскрикнет, забьется в моих руках от нахлынувшего оргазма.

Но я решил оттянуть ее удовольствие.

Ратти запротестовала, когда я отстранился от ее влажного жара, сводящего меня с ума. Я тихо рассмеялся, чувствуя, как она заколотила кулачками по моим плечам. А потом протяжно и томно вскрикнула, как только я перевернул ее на живот и заставил приподняться.

Она доверяла мне. Но все еще стеснялась нашей близости. А я хотел, чтобы она забывала обо всем, когда мы оставались наедине.

Чувствовал, как от каждого касания вздрагивает ее возбужденное тело.

Надавил на спину, подтянул выше, заставил приподняться. Ратти послушно уперлась ладонями в изголовье кровати. Повернув голову, она жадно ловила мой рот своими припухшими от поцелуев губами.

Осторожно приник к уголку ее рта. Тихий стон слился с моим, когда она прогнулась под меня, а я накрыл пальцами небольшую, на самую замечательную во вселенной грудь, поигрывая острыми вершинами сосков.

Вторая рука скользнула к стройным бедрам. Член, напряженный до физической боли, вжался в упругие ягодицы.

— Ничего не бойся, маленькая, — прошептал я.

И Ратти кивнула. Шумно выдохнул, даже не представляя, где взять сил на все и не сорваться.

Ратти тем временем потерлась бедрами, словно дразнила и заводила меня до предела.

Резко, но аккуратно заставил ее изменить положение. Теперь ее тело готово было принять меня полностью. И я, придерживая и не переставая ласкать ее грудь, прижался к узкому, влажному входу.

— Рооомаааа! — простонала она, устремляясь навстречу моему члену.

А я понял, что вот-вот сдохну от напряжения. Она была такой узкой, влажной, горячей, что меня грозило разорвать от первого же толчка.

— Замри! — выдавил я сипло, но девчонка не послушалась, дернула попкой, прижимаясь теснее ко мне, вбирая до самого основания.

Она двигалась навстречу мне, выкрикивая мое имя так, что я забывал обо всем.

Я чувствовал, как содрогается ее тело от каждого проникновения, как она до сладкой боли обхватывает меня, берет в горячий и желанный плен.

— Негодница, — прошептал я, обессиленно упираясь лбом в ее затылок и кончая в ее тело неистово и бурно. Как и каждый раз. Так может быть только с ней одной.

Ратти напряженно затихла. Ее тело замерло в предвкушении оргазма. И я помог ей. Погрузил пальцы во влажный жар, надавил, приласкал. Рати громко застонала, кончая вслед за мной. А я понял, что слаще звуков и быть не может. Ее тихие полустоны–полувсхлипы возносили меня на небеса.

Она тяжело дышала, закрыв глаза и улыбаясь ленивой, счастливой улыбкой. Я рухнул рядом, прижимая ее к своему боку. Нужно бы в душ, да сердце никак не хотело возвращаться в привычный ритм, а конечности все еще дрожали от напряжения.

И вдруг рассмеялась, а потом словно рыбка, выскользнула из моих рук и надавила ладонями на мою грудь, заставляя улечься на спину.

— Знаешь, Ромааа, хочу воспользоваться твоими словами, — промурлыкала Раттана, прикусила нижнюю губу, отчего член начал «пробуждаться», несмотря на то, что я всего минуту назад испытал нереальный оргазм.

— Какими? — выдохнул я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Девчонка улеглась сверху, поправила футболку, которую я так и не снял с нее, и развела бедра, позволяя мне почувствовать ее нагое тело.

Я дернул бедрами навстречу, подразнивая своим напором.

— Мне можно все, Рома, — прошептала она, легко поцеловала в губы и села. — Ты сам так сказал.

Я кивнул, понимая, что моя женщина настроена решительно. Пришлось выдохнуть и призвать на помощь выдержку.

Член, готовый повторно взорваться, натягивал футболку. И Ратти, словно понимала все, накрыла его своей ладонью поверх ткани.

— Лежи смирно, Львовский, — скомандовала Ратти, чуть смущаясь и немного нервничая. — Помнишь свои слова про член в моем…?

— Раттана! — взревел я, понимая, что приготовленное ею испытание убьет меня.

— Ты обещал, Рома, — словно с упреком произнесла девушка.

А я кивнул. Верно, обещал. И назад дороги нет. Раз уж ей хочется, так тому и быть.

— Твою мааать! — процедил я, сжимая руками подушку под головой. — Надо, млять, железную спинку здесь поставить!

Она рассмеялась, глядя на меня так, словно я был ее подарком к Рождеству. Но я ведь совсем не подарок. Скорее, наказание. Вот только я не откажусь от этой женщины. Эта женщина моя.

Тело скрутило от желания оказаться в сладком и тесном жаре Раттаны, но я понимал, что придется вытерпеть все.

Соблазнительный рот моей женщины приоткрылся, а мое воображение уже разгулялось настолько, что я готов был вот-вот кончить.

И словно испытывала меня на прочность, сдвинула ткань своей футболки, обнажая мой каменный «стояк». Так и хотелось заорать в голос, поторопить, чтобы прекратила смотреть с таким интересом и, кажется, откровенным обожанием.

Но я молчал, покорно ожидая любых действий.

Не дурак, знал, что последует дальше. Видел, что и девчонка понимала суть игры. Но, твою же мать, я не был готов к такому!

Не был!

Ратти сдвинулась ниже и склонилась надо мной. С трудом удержался, чтобы не дернуть бедрами вверх. Ждал ее решения. Но выдержка подвела.

— Возьми… Возьми его… — просипел я, и плевать, что в голосе звучала мольба. Перед этой женщиной я был открыт, словно оголенный нерв.

Она шумно выдохнула. Взглядом я следил за ее пальцами, обхватившими до тягучей боли набухшую головку члена.

Увидел, как розовый язычок скользнул по нижней губе.

— Раттана! Потом! — прорычал я, пытаясь подтянуть ее тело выше, а девчонка от неожиданности вздрогнула и немного испуганно взглянула на меня.

— Почему? — тихо поинтересовалась. По моему телу прошлась крупная дрожь, ведь девушка так и застыла, сжимая тонкими, хрупкими пальчиками мой член и, возможно, неосознанно, поглаживая плоть.

— Едва держусь, маленькая, — признался я, в ответ получил удивленный, но хитрый взгляд соблазнительной лисицы.

Было охренеть как трудно просто лежать и смотреть. Моя маленькая женщина, очевидно, поставила цель перед собой — окончательно выбить из моего мозга крупицы сознания.

Дыхание рваными толчками выбивалось из легких, мой мир сжался и сосредоточился на нежных касаниях тонких ладоней и на первых, несмелых прикосновениях влажного языка.

— Млять! — ругался я, видя, как розовые, припухшие после моих поцелуев губы двигаются по дрожащему от напряжения стволу.

У меня не были ни единой здравой мысли, кроме одной: держать себя в руках и не кончить мгновенно.

У Ратти цель была обратной. И, кажется, девчонка меня побеждала.

Ее шелковистые губы ласкали и прихватывали, ладони сжимали и поглаживали. Именно так, как этого требовало мое тело. Будто она чувствовала меня остро и читала, как раскрытую книгу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я зашипел, цедя сквозь зубы маты, когда Ратти почти полностью вобрала мое возбуждение в свой бархатистый ротик, поглаживала языком, осторожно посасывала.

— Сдохну… Сдохну сейчас! — обещал я, а она лишь ускоряла темп, подгоняя меня к грани острого наслаждения.