Империя Демона (СИ) - Цезарь Юлия "Skazka569"

— Крато, — крики воронов вдруг стали походить на какие-то слова, но понять, разобрать их было трудно. Айка огляделась, старалась понять, откуда именно они доносились… Но они были везде. — Краты Кархокарчишь?!

— Крахокарчишь?

— Хокарчикаришь?

Собирая по буквам знакомое слово, Айка выдохнула — богиня ответила ей!

— Подари мне молитву от неубиваемых слуг! Подари то, что не отпугнет, а уведет в твой мир, где сможет поклоняться только тебе, как и должен убитый!

— Дарить?! — женский громкий властный голос, заставляющий своим холодом стыть в жилах кровь, вмиг прекратил все другие шумы. Дождь из черепов прекратился, и только иногда где-то в отдалении всё-таки стук можно было услышать. Вороны замолчали, лишь были слышны хлопанья их крыльев, но свою богиню перебивать они не смели. Грот была здесь! — Как смеешь ты, смертная, требовать что-то в себе в подарок?!

— Ты справедливая богиня! Дети Индры живут столько, сколько им отведено — ни больше и ни меньше! Ты честная богиня! Ты забираешь поровну как у богатых, так и у бедных! Ты милостивая богиня! Ты не позволяешь страдать на земле вечно тем, в чьих сердцах нет жизни! Моё желание слишком велико, и я милостиво прошу твоего прощения! — Айка резко упала на ту невидимую плиту, что была под ней, и склонила голову, ударяясь лбом о неё. — Но тогда, обменяй! Я королева, я многое могу предложить взамен!

— Многое? — Айка, подглядывая за происходящей тьмой исподлобья, не поднимая головы, видела, как нечто стало появляться перед ней, а после сама королева была на уровне женского тела, когда сама она была размером пупок. Грот появилась перед ней. — Ты действительно считаешь, что мне нужны мирские радости? Ты, смертная, что можешь дать мне, чего нет у меня?!

Айка зажмурилась. Её слова все еще были не слышны её же ушами, но, черт возьми, она слышала стук собственно сердца, которое вот-вот выпрыгнет из груди от страха. А ей было чего бояться.

Одно слово богини… Нет, один её взгляд, и не будет в мире ни королевы, ни Роберта Скайфорда, ни их родни, а Серия падёт от гнета вампирского. Королева уже повела себя неправильно, не обдумав свое самое первое слово, по глупости считая, что имела права просить такое!

— Не гневайся на безрассудные слова жалкой смертной, прекрасная и страшная Грот! — и даже в таком состоянии Айка чувствовала вибрацию в горле от дрожащих слов. — Меня ведёт слепая любовь к своему народу! Молю, взываю к твоей справедливости! Не позволь детям Тали пополнять твой мир новыми жертвами! Не позволь вампирскому народу решать вместо тебя, кому и когда отправляться в твой мир!

Айка видела, как живот богини слегка повернулся в сторону, а потом в другую, будто та покачивала телом в раздумьях. Она слышала страшный тысячный хруст. Словно гигантская женщина сейчас ступала по тем черепам, что упали куда-то вниз. Она переминалась с ноги на ногу, будто получала удовольствия, как Айка вздрагивает и морщится с каждым таким звуком давящихся черепов.

— Как велика твоя любовь к народу? — с нотками игривости спросила богиня. Эти слова дали королеве надежду, и та слегка подняла голову, но выше талии всё равно ничего не видела.

— Настолько велика, что я готова отдать свою жизнь!

— Да? И кто же тогда отнесет мою молитву в твой дом?

— Со мной пришел жрец, который и споет песню для вампирской расы.

— Служитель Индры? — фыркнула королева. — Нет. Он не способен спеть эту песню. В мальчике слишком много света моей младшей сестры. Он не отнимет жизни, как бы хорошо не пел.

Айка опустила голову вниз, вновь ударяя лбом о плиту. Неужели все? Она откажет? Нет, Айка не верила. Не желая вообще идти на какие-то сделки, она бы не явилась и не разговаривала сейчас с ней. Но стойте… На что она намекала? Она не отказала в просьбе забрать жизнь, но ясно дала понять, что Роберту ничего не даст, что он не справится… Значит ли это?..

Айка не успела даже подумать, как слезы тут же навернулись на глаза. Дрожа всем телом, с ужасом во взгляде, боясь услышать те самые слова, она стала медленно поднимать голову.

Жизнь Роберта? В обмен на целое королевство?

И с еще большим ужасом Айка стала понимать, что она согласится. Не быстро, не с легкой душой… Но она готова будет понести эту жертву, оставить королевству Генриху и в наказание перед Робом уйти вслед за ним, однако…

— Всё чаще мои храмы становятся опустошенными… — наигранно тоскливо сказала богиня. — Всё меньше моих почитателей… Я что, такая страшная? Такая злая? — треск от раздавленных черепов вновь возобновился, но теперь еще хуже — Грот стала ходить из стороны в сторону, покачивая бедрами и размахивая руками в такт движениям. Она ждала ответа? Ждала, что Айка возразит её словам? Королева просто не успела этого сделать: — Я дам тебе нужные слова для того, чтобы изгнать темных существ в мой мир, — веселым голоском сказала богиня, резко останавливаясь и поворачиваясь к Айке. — В обмен, ты отдашь мне своего первенца. Отдашь служителям моего храма, где он верой и правдой должен будет мне служить до тех пор, пока я не заберу его в своё царство.

Айка остановилась взглядом на шее богини и выше поднять его уже не смогла.

Ребенка? Её… Её ребенка? Первенца во служение Грот? Это… Как странно и даже омерзительно от той мысли, что сейчас Айка была готова сказать "да" с легким сердцем. Это не жизнь Роберта, не жизнь Генри или того, кто её знает. Это всего лишь отдать нелюбимого ребенка — сына короля, от которого королева всей душей не желала зачать, во служение в храм Грот. Не смерть. Не рабство. Это всего лишь служение, то, к которому когда-то шел Роберт и больше половины ребят жреческого факультета.

Да, богиня была страшна, но поклонение ей не было под запретом. Первенец… не его жизнь. А всего лишь судьба, в обмен на целое королевство. Айка не думала о Генри и его чувствах. Его нет. Он знает, что в Серии — Айка верила, что любыми способами, но информация, пусть даже через торговцев, дошла до короля… А он бездействовал. Нет, обиды не было. Но и он должен был поплатиться за бездействие. Она родит ему еще ненавистных детей, но её народ будет жить!

— Я отдам своего первенца тебе, прекрасная, но страшная богиня, во служение! — Айка склонилась перед Грот, полностью подчиняясь её словам и воле. Она с готовностью приняла это решение и будет нести его до самого конца, пока уговор между ними не закончится.

Раздался такой звонкий хлопок в гигантские ладоши, что Айке на миг показалось, что она оглохла. Радостная богиня подошла к королеве, и что-то гигантское коснулось её головы — палец.

— Тогда слушай, — сказала богиня, — песню от тех, кого трудно убить…

И богиня Грот, прекрасная, но страшная, запела не менее прекрасным, но страшным голосом.

***

— Роберт! — женские пальцы обхватили плечи Скайфорда, и несильные руки затрясли его. — Приди в себя? Что с тобой?!

Её голос, как и два часа назад, полный беспокойства, был обращен к мужчине без сознания. Когда Айка поднялась с той плиты и огляделась, то была уже в том самом коридоре, а позади неё бессознательно лежал спутник, к которому она тут же подскочила.

— Нет, нет, — нашептывала она судорожно. — она не могла обмануть! Она не запрашивала твою жизнь! — уверенная, что Роберт её не слышит, Айка говорила эти слова вслух в перерывах, пока трясла его и взывала к нему.

Правду говорят, что перед смертью перед глазами проносится вся жизнь. Роберт и не думал, что с ним это случится так скоро, хотя, идя в этот храм, рассчитывал на нечто подобное. Начиная с детских игрушек и заканчивая последним разговором с Айкой, он видел всю свою жизнь, самые значимые события.

— Теперь я точно умер, — слабым голосом сказал Роб, приоткрывая глаза. Он поднял руку к лицу Айки и вытер большим пальцем слезу на ее щеке. Если она плакала о нем, то это не могло быть явью. Хотя боль в затылке, которым он ударился при падении, доказывала обратное.

Роберт в который раз за сегодня приподнялся на локтях и огляделся по сторонам. Они все еще были в этом отвратительном месте. Частично он слышал слова Айки, но не мог с уверенностью сказать, что ему не почудилось, поэтому спрашивать ничего не стал. Кто такая "она" и причем здесь его жизнь? Он лишь увидел, что она цела, и с благодарностью улыбнулся.