Могила Рона - Остин Бейли

чудовищами.

163

И всё-таки мы разделились. Наверное, это не всегда плохая идея, особенно если вы уже в опасности.

164

Ладно, он не был ростом с человека, но, садясь на задние лапы, он становился ростом почти с меня, а это довольно много.

165

Кстати, если когда-нибудь вам захочется вонзить металлический меч длиной два с половиной фута в какой-нибудь предмет, куда только что попала молния, не делайте этого. Это очень больно.

166

Писатель. У него огромная борода, и он пишет большие книги. Он пишет их очень медленно, но кто я такой, чтобы жаловаться? Это одни из моих самых любимых фантастических книг на свете.

167

Разваливающийся на части из-за старости или запустения.

168

Американский писатель испанского происхождения, которого в основном помнят благодаря подобным умным высказываниям.

169

Я знаю, о чём вы думаете… Если Рок знал, каким плохим человеком был Рон, зачем он вообще рассказал ему о кровавом камне? Хороший вопрос. Полагаю, прежде всего Рок, как и любой человек в конце жизни, испытывал обычную человеческую гордость за свои достижения и хотел ими поделиться. Возможно, для него было важно поведать близким, кем он на самом деле был и что сделал, невзирая на последствия. Другой ответ состоит в том, что люди часто ведут себя глупо, когда дело касается их собственных детей. Родители, настроенные невероятно оптимистично, не обращают внимания на недостатки детей, которые очевидны другим, и позволяют им делать то, что не позволено другим людям. Другой вариант – Рок мог быть просто-напросто слабоумным идиотом.

170

Конечно, Колм имел в виду тени.

171

Проще простого.

172

Блестящий американский писатель, чьи книги оценили только после его смерти. Бедняга. Сейчас почти все о нём знают или хотя бы слышали про его самую известную книгу. Ту самую, про белого кита.

(Речь идёт о книге «Моби Дик, или Белый кит». – Прим. ред.)

173

Основной принцип героя: когда вы сражаетесь с непобедимой силой, просто обратите её против неё самой.

174

Мы все состаримся, если, конечно, проживём достаточно долго. Наша спина ссутулится, кожа обвиснет и покроется морщинами, а раны будут заживать всё дольше и дольше. Глаза потускнеют, а уши станут больше. Волосы побелеют или выпадут. Руки и ноги перестанут сгибаться, как раньше, а то, что раньше не сгибалось, наоборот, начнёт сгибаться. Мы больше не сможем дотянуться до ногтей на ногах, так что они будут становиться всё длиннее и длиннее, и мы будем бессильно на них смотреть. Когда мы состаримся, мы станем такими, какими были в детстве. Мы будем говорить сами с собой. Смеяться и плакать чаще других и изумляться жизни. Мы будем громко пускать газы в обществе других людей и не будем извиняться. Что будут чувствовать люди, которые станут о нас заботиться, которые будут помогать нам вставать и ложиться? Любовь? Страх? Счастье? Отвращение? И кто будут эти люди? Наша семья, отдающая свой последний большой долг и возвращающая нам то, что мы когда-то ей дали, или незнакомцы? Будут ли они это делать, потому что это их работа? Мы заботимся о своих детях и надеемся, что когда-нибудь, если нам это понадобится, они позаботятся и о нас. Надеюсь, мы не закончим свою жизнь, как Колм, заточённые на острове, забытые всем миром, наедине с порождениями обезумевшего разума. Надеюсь, при встрече с другими Колмами мы посетим их острова, посидим с ними, скрасим их долгие часы, сотрём слюну с их подбородков и будем терпеливо и с улыбкой слушать их бессмысленные речи, как когда-то они слушали нас.

175

Просто вспомните, когда вы в последний раз видели, чтобы я ел? Верно, на берегу. Но как давно это было? День назад? А теперь подумайте, сколько с тех пор нам пришлось бегать, резвиться в реке, сражаться с кроликами и тому подобное. Это типичная проблема для всех книг. Некоторые более удачливые авторы вставляют сцены с описанием перерывов на еду. Но поскольку это автобиография, у нас нет такой возможности.

176

Дрейк был похож на ребёнка, который впервые попробовал сахарную вату. Ох уж эти минотавры…

177

Такого слова не существует.

178

Такого слова нет, а явление определённо есть.

179

Один из лучших авторов фэнтези всех времён. Он написал книгу «Последний единорог», откуда и взята эта цитата. Забавный факт: «Последний единорог» – любимая книга моего любимого автора фэнтези.

180

Эпилог похож на своих кузенов, шприц Эпипен и хрящ гортани эпиглоттиса, поскольку никто не любит на него смотреть, но его существование зачастую необходимо.

181

Жаль, что с нами вместо них не было Монтрота. Думаю, я смог бы заставить себя принести его в жертву тысяче кровожадных демонических псов. Это было бы непросто, но ради общего блага я бы это сделал.

182

Завершающая сцена произведения, в которой сюжетные линии объединяются и всё аккуратно разрешается.

183

На самом деле нет.