Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ - Андрей Мелехов

— Ну ты скажешь, Борис! Придумал тоже!

— Идемте спать, товарищи офицеры! — предложил Вань-Вань. — А то вы сейчас устроите еще один межнациональный конфликт!

— Хохол и кацап — братья навек! — обнял Бориса командир местных вертолетчиков. — Ты что, полковник? Любую проблему мы решим с помощью бутылки водки!

— Ну одной-то, может, и мало будет! — поддержал его Борис. — Но вот трех точно хватит! Крым-то обратно отдадите? А? За вагон сала? Ладно, пошли спать!

Когда двадцать часов спустя усталые Вань-Вань и Лейтенант вошли в кабинет разведчиков в военной миссии в Луанде, их ожидал сюрприз: на одном из стульев сидел Семеныч. Выглядел он вполне здоровым и несколько смущенным. Рядом с ним сидел мужчина в дорогом летнем костюме и с таким властным блеском в светло-голубых глазах, что Лейтенант невольно распрямил плечи и приготовился к команде «Смирно!».

— Рад, что ты жив и здоров, Семеныч! — как ни в чем не бывало сказал Вань-Вань, занимая свое кресло за абсолютно пустым письменным столом. — А вы, товарищ, — обратился он к мужику в костюме, — случаем не из Народного контроля?

— Нет, я резидент ГРУ! — вежливо ответил тот, произнося эти слова без всякого надрыва и пафоса.

Лейтенант был молодым и во многом пока несведущим офицером, но даже он уже слышал о том, что резидент одной из самых могущественных спецслужб мира обладал огромной властью и самостоятельностью. Подчиняясь начальнику 5-го направления 1-го управления Главного разведывательного управления, он в то же время мог, в случаях несогласия с последним, связываться напрямую с начальником ГРУ — генералом армии Михайловым Владленом Михайловичем. Как и резидент КГБ, он не подчинялся советскому послу, входя в высшую и самую доверенную номенклатуру СССР. Он мог в прямом смысле этого слова карать и миловать, обладая правом собственноручно убить любого из своих подчиненных. Одним словом, если сейчас перед Вань-Ванем оказался этот, внешне, в общем-то, ничем не примечательный человек лет сорока пяти, событие сие для сведущего человека имело почти такое же значение, как и сошествие с небес Бога нашего Иисуса Христа. Или по крайней мере, одного из его замов по оперативной работе — апостолов.

Резидент подождал с минуту, пока Вань-Вань и Лейтенант полностью осознают смысл сказанного, разглядывая разведчиков с некоторым любопытством. Как показалось нашему герою, любопытство это носило специфический характер: так натуралист разглядывает редкую бабочку, прежде чем проткнуть ее булавкой и уморить эфиром. В какой-то момент юный офицер взглянул на лицо полковника и испугался: таким бледным он его еще не видел. Вдруг стало ясно, что их шансы выйти из этой комнаты живыми были намного меньше, чем даже у Лейтенанта и Тани в ночь происшествия с манговой гадюкой. Наконец резидент решил, что настала пора воткнуть свою булавку. Прокашлявшись, он начал:

— Товарищи офицеры, вы даже не представляете, какой вред ваши действия в последние две недели могли нанести долговременным стратегическим интересам нашей Родины! Сами того, разумеется, не зная, вы поставили под угрозу срыв наиболее масштабной операции Главного разведывательного управления со времен Второй мировой войны!

Вань-Вань и Лейтенант мужественно встретили это многообещающее начало монолога человека с ледяными глазами. Лейтенанту даже хватило наглости подумать в этот момент о том, что неплохо было бы уточнить, какая именно «родина» имелась в виду на этот раз.

— Масштаб вмешательства не в свои дела сначала с вашей стороны, молодой человек, — резидент холодно обратился к Лейтенанту, — а впоследствии и со стороны более старших по званию офицеров военной разведки (к полковнику) приобрел такой размах, что я неоднократно рассматривал возможность вашего физического устранения!

Вот тут сердце Лейтенанта действительно затрепетало от страха. Захотелось объяснить, что даже в самом страшном кошмаре ему бы и в голову не пришло чем-то навредить «Родине» большой (СССР) и «родине» малой (ГРУ). Ему жутко захотелось стать на колени, поклясться искупить вину прямо сейчас, самозастрелиться или кинуться грудью на указанную ему амбразуру. Но он, скосив глаза, увидел лицо Вань-Ваня, по-прежнему хранившего полное молчание. В слегка раскосых глазах полковника читались спокойствие и даже какая-то насмешка.

— Вместе с тем, учитывая, что даже серьезнейшие нарушения всех мыслимых норм вы осуществляли все же не как враги, а, наоборот, как патриоты нашей страны, я решил избрать гораздо более гуманный и конструктивный подход! А именно — объяснить вам, что, собственно говоря, происходит, а также сделать так, чтобы, став частью операции, вы наконец перестали пытаться помешать ее успешному проведению!

— Товарищ резидент, — Вань-Вань позволил себе прервать монолог одного из самых могущественных людей на африканском континенте, — можно вопрос? Не будет ли ошибкой сообщить нам детали операции, к которой мы не имеем доступа?

На самом деле Вань-Вань давал понять, что боится, как бы слишком большое знание не привело к преждевременной гибели как его самого, так и Лейтенанта.

— И вы, товарищ полковник, и вы, товарищ младший лейтенант, уже получили официальный допуск к операции «Гроссмейстер». Не беспокойтесь, с этого момента вам ничего не грозит! Если, разумеется, вам не придет в голову ослушаться приказов — моих и уполномоченных мною людей! Так вот, слушайте внимательно! Разумеется, вы не имеете права упоминать ни названия операции, ни любых деталей, связанных с ее проведением! Вам ясно?

— Так точно! — громко ответил Лейтенант. Вань-Вань просто кивнул. Оба приготовились услышать тайну.

— Вы не знаете, да и не можете знать об истинном состоянии советской экономики. Подобной информацией владеют лишь члены Центрального Комитета, советского правительства и те, кому положено это знать в армии и карательных органах. Не вдаваясь в детали, скажу лишь следующее: ситуация критическая! Разумеется, таковой она стала не вдруг и совсем не благодаря, как считают некоторые мракобесы, политике либерализации, проводимой Горбачевым. Напротив, с точки зрения экспертов ГРУ политика эта недостаточно смела в том, что касается уменьшения роли государства в экономике. Китайцы в этом плане пошли гораздо дальше, гораздо быстрее и гораздо профессиональнее! С другой стороны, Горбачев слишком увлекся реформой политической системы, в результате чего из ящика Пандоры, закрытого КГБ на замок больше семидесяти лет, вырвались силы, о которых все как-то успели забыть! Я имею в виду прежде всего национализм в советских республиках. На все это наложились колоссальная нагрузка только что закончившейся войны в Афганистане, гонка вооружений, космическая программа, чудовищно дорогие и нескончаемо длинные инфраструктурные проекты.

Как вы и сами могли увидеть, в советском, как и в любом другом обществе, когда человек вдруг лишается возможности вкусно поесть и прилично одеться, ему свойственно винить не себя, а соседа. И если у этого соседа иной цвет лица, вероисповедание или слишком богатая обстановка в квартире, подобные эмоции частенько путаются с так называемым национальным самосознанием. Но не буду отвлекаться! В течение последних полутора десятилетий палочкой-выручалочкой неуклонно стагнировавшей социалистической экономики являлись нефть и газ из Сибири. Скажу честно, сегодняшний экономический кризис в СССР мог бы разразиться гораздо раньше, если бы когда-то геологи не наткнулись на гигантские запасы углеводородов за Уралом. Именно нефть и высокая цена на нее позволили нам строить БАМ, Атоммаш, станцию «Мир» и космический челнок «Буран». Только колоссальные валютные поступления из Европы позволяли нам покупать новые технологии для военной промышленности и из последних сил идти вровень или даже опережать американцев. Хотя, разумеется, не лишней была и деятельность ГРУ и внешней разведки КГБ, часто успешно воровавших эти секреты совершенно бесплатно. Но всего не украдешь! И из водородной бомбы супа не сваришь! А украденный для нужд чекистов суперкомпьютер не используешь в научных целях! Словом, дорогие мои, начавшееся падение цен на нефть может стать последней каплей. Если эта тенденция не прекратится в ближайшие месяцы, Советский Союз ждут глубочайшие потрясения! Вплоть до гражданской войны, полной анархии и развала!

— Это нефтяные компании смогут тяжелое время переждать, — поддакнул Семеныч, — а наш великий и могучий может и загнуться! Это вам не Шеврон и не Шелл!

— Но ведь, товарищ резидент, СССР не в силах повлиять на уровень цен! — позволил себе комментарий Вань-Вань. — Если мы увеличим добычу в Сибири, то цена может упасть! Если же уменьшим — страны нефтяного картеля тут же восполнят недостачу за счет добычи на Ближнем Востоке и в Латинской Америке.