По ступенькам декабря - Юлия Климова

– Вы… – сорвалось с ее губ. – Вы… – изумленно прошептал он.

Мир приглушил краски и добавил света, в воздухе повисли удивление и волнение…

Воробьев мгновенно застегнул пуговицы пиджака, вытянулся и сжал кулаки, боясь потерять сознание.

Свершилось чудо! Разве нет? Он думал о ней днем и ночью, нервничал, сто миллионов раз мысленно извинялся, ездил на улицу Образцова и бродил между домов, крыл себя последними словами и проклинал тот день и час, когда обидел самую лучшую женщину на свете. Добрую, милую, нежную, чуткую, красивую…

– А меня к вам отдел кадров прислал… Я пальто у них оставила… – первой нарушила тишину Инна. – Но я не знала, что… даже подумать не могла… – Она растерянно поискала глазами упавший листок резюме, закусила губу и замерла, отчего показалась Глебу Сергеевичу маленькой и беззащитной. – Только я не поняла, кто нужен… секретарь или помощник…

– Стойте! Только не уходите! – воскликнул Воробьев, схватившись за край стола. – Я виноват, очень виноват… Простите меня, простите! Вы мне нужны, вы! – Ища поддержки, он сунул руку в карман и дотронулся до броши-снегиря, вынул руку и торопливо продолжил: – Извините, был не прав, категорически не прав, помутнение рассудка какое-то… Только не уходите! Помните, вы говорили… Вот здесь… – он прижал ладонь к груди, – все ясно и никаких сомнений? Помните? У меня именно так! Только не уходите…

Инна смотрела на Глеба Сергеевича неотрывно. В ее глазах сначала появилась радость, а затем нежность. Она сделала один робкий шаг и тихо произнесла:

– Спасибо вам за эти слова. Спасибо. Наверное, мы просто не поняли тогда друг друга…

– Может, нам начать все сначала?.. Прошу вас…

Она улыбнулась еще раз и тихо ответила:

– Да.

Силы оставили Воробьева. Напряжение оказалось слишком велико. Сердце ухнуло так, что отдало в затылке, спина взмокла, колени задрожали. В этот момент Глеб Сергеевич почувствовал себя самым счастливым человеком на свете, для которого Новый год начался… чудесно! Проведя ладонью по лицу, шумно вздохнув, он практически рухнул в кресло и даже не услышал, как под ним раздался приглушенный хруст… Он также ничего не почувствовал – плотная ткань брюк заботливо спасла его от возможных неприятностей.

– Вы сказали «да», – блаженно протянул он. – Вы сказали «да»…

Инна кивнула и смущенно улыбнулась в ответ.

Давно это было или нет – никто не знает, а только однажды Дед Мороз и его помощник Снеговик работали не покладая рук: разбирали письма и добросовестно исполняли желания. На окнах искрились белые узоры, часы, похожие на скворечник, исправно тикали, а шаловливый холодный ветерок гулял за дверью и норовил пробраться в дом. В небольшой комнате, освещенной керосиновыми лампами, приятно пахло волшебством…

– Апчхи! – чихнул Снеговик и схватился за морковку, служившую ему верой и правдой много лет. Да, а что здесь такого? У кого-то нос, а у кого-то морковка. – Апчхи!

– Будь здоров, – улыбнулся Дед Мороз. – И давай следующее письмо, то, что со снегирем.

Здравствуй, Дедушка Мороз!

Как ты поживаешь? Не болеешь ли? Надеюсь, у тебя все хорошо.

В этом году мне исполнилось восемь лет, и бабушка сказала, что я уже большая и должна понимать, где правда, а где ложь. Вот я подумала, подумала и решила написать тебе письмо. Дедушка Мороз, я очень сильно верю в чудеса, пожалуйста, подари моим близким волшебное счастье, такое, чтобы дух захватывало, чтобы раз и навсегда!

Спасибо.

До свидания.

Даша Кузнецова.